Кто хотя бы немного знаком с подводным флотом поймет: выводить в море такую, с позволения сказать, субмарину - значит сознательно провоцировать ЧП. Ведь нельзя же заподозрить организаторов буксировки, что они решили возродить советскую практику 70-80-х годов, когда радиоактивные отходы, аварийные реакторы и реакторные отсеки просто затапливали в морях - Баренцевом, Карском, Охотском, Японском.
У восточного побережья Новой Земли в 1984 году, в такие же дни на переходе августа-сентября, избавили ВМФ "от непомерной обузы" - аварийной атомной подлодки К-27 с двумя экспериментальными реакторами, в которых был применен жидкометаллический теплоноситель. По предложению ученых специалистов Физико-энергетического института (Обнинск), без малого десять лет колдовавших над тем, как вернуть корабль к активной жизни, но так не нашедших чудодейственного рецепта, флотские экологи образца 80-х сочли, что лучшим саркофагом для аварийных реакторов лодки будет она сама...
Вот и нынче, два десятилетия спустя, специалисты в погонах и без вдруг разом заговорили, что затонувшая у острова Кильдин в районе активного судоходства на двухсотметровой глубине субмарина никакой опасности не представляет. И это при том, что на лодке - два реактора, заполненных ядерным топливом! Больше того, их готовили к выгрузке, а вовсе не к затоплению, как это было на К-27 и с другими аварийными реакторами.
То обстоятельство, что из реакторов К-159 активные зоны не выгружены, флотские специалисты на протяжение двух суток официально не подтверждали, ограничиваясь уклончивыми формулировками типа "реакторы переведены в безопасное состояние...". Только к середине дня в понедельник объявить об этом во всеуслышание было решено устами заместителя министра РФ по атомной энергии Сергея Антипова. Как следует из его заявления, "подлодку транспортировали для выгрузки ядерного топлива и дальнейшей утилизации в рамках общей программы утилизации атомных субмарин Северного и Тихоокеанского флотов за счет бюджетных средств и средств, выделенных на эти цели рядом иностранных государств".
Реакторы на подлодках этого проекта могут содержать от 800 килограммов до тонны облученного ядерного топлива, а его совокупная активность превышает 4 миллиона кюри. Но, как утверждает Сергей Антипов, на К-159 они "не представляют ядерной и радиационной опасности" на том, якобы, основании, что еще в 1989 году они были заглушены, а все трубопроводы и кабельные вводы "надежно и герметично заварены". Им же заявлено, что "самостоятельного разгона реактора произойти не может ни при каких обстоятельствах".
Эти слова не спешат принимать на веру эксперты экологических органицаций. Как заявил, в частности, капитан 1 ранга в отставке Александр Никитин, подобные мероприятия "позволяют обеспечивать безопасность в штатном режиме. Однако никогда не разрабатывались и не выполнялись мероприятия для аварийных ситуаций, которая произошла с АПЛ К-159". Без ответа на вопрос, каков коррозионный износ конкструктивных элементов реакторного отсека и самого реактора, смогут ли они выдержать давление воды на той глубине, где затонула АПЛ, невозможно исключить локального радиационного загрязнения в акватории Баренцевого моря.
Не случайно в Минатоме создана группа специалистов, в задачи которой входит контроль за радиационной обстановкой и мониторинг радиационного фона в месте затопления К-159. Эта работа, обнадежил Сергей Антипов, будет осуществляться "вплоть до подъема подводной лодки".