Борис, который оказался прав
Не стучите в дырявые барабаны
- Известно, что, если встретишь в жизни бауманца - с ним точно можно иметь дело. Вы окончили МВТУ им.Баумана (теперь МГТУ), а все же кто вы по реальной профессии - дипломат, политик, топ-менеджер, как теперь говорят?
- Да черт знает... Куда Родина говорила - надо! - так тем и был. МВТУ - это замечательное корпоративное братство, наверное, в какой-то степени каста, которую сплотила жесткая система обучения, традиции, великие учителя. Подлипки - Зеленоград - Королев, закрытые и открытые наукограды... Там многое держится на бауманцах. МВТУ выпускает всех, кого требует время и государство. Вот МГИМО, говорю как дипломат в прошлом, выпускает атташе, вторых, первых секретарей посольств, а МВТУ, мы всегда так скромно шутим, выпускает только послов.
- Хочу спросить вас, Борис Николаевич, как бывшего всесоюзного вожака миллионов: нужна ли сегодня в России молодежная и детская организации?
- Системный кризис, как выражаются политологи, в котором мы полтора десятка лет, особенно больно ударил по молодежи. Это совершенно очевидно, когда десятки миллионов людей живут в бедности. Ухудшается здоровье и физическое развитие подрастающих поколений. Теперь курить начинают в 12 лет, а выпивать в 14 лет.
- Так надо что-то с молодежью делать?
- У нас молодых избирателей где-то около 25 миллионов человек. Однако политики, которые в России сейчас начинают предвыборную гонку, как всегда, вспоминают о существовании молодежи тогда, когда надо чтобы за них пошли опускать бюллетени. Если вы прочитаете программы партии, то в большинстве из них не то что раздела - путного упоминания о молодежи нет... Полтора десятка лет прошло, но ни одна политическая партия не имеет сколько-нибудь массовой молодежной организации. Я глубоко убежден, что молодежные организации нужны. Это понимают и многие региональные лидеры. Не значит, что надо стучать в дырявые барабаны прошлого и ходить с обветшалыми флагами. Нужна новая, современная форма. Например, в Москве активно работают над возрождением детских организаций, не повторяя механически прошлого. Не имея детской и массовой молодежной организации, мы очень много теряем. В условиях рынка и общества, пытающегося найти себя в новых социально-экономических координатах, несмотря ни на какие трудности, молодежь не должна быть брошена государством. Какое-то время назад мы - Семичастный, Тяжельников, Мишин, Мироненко, Торсуев, Месяцев и другие товарищи - бывшие секретари ЦК ВЛКСМ, писали о положении молодежи руководству страны.
- И что вы предлагали?
- Написали о том, что, конечно, не надо возвращаться к идеологизированным пионерам и комсомолу, но, например, детская организация имени Юрия Гагарина, или юные гагаринцы, пионеры, нужна. Причем огромная масса родителей это дело поддерживает. А что плохого, если ребенок будет носить трехцветный галстук - цветов российского знамени? А что плохого, если вожатые будут воспитывать их патриотами, здоровыми, нравственными физически? А что плохого, если мы используем лучший опыт трудового воспитания от пионерии, что-то от скаутов возьмем? Не дают покоя тяжелые цифры: когда кончилась война, в 1945 году, в стране было 678 тысяч беспризорников. Сейчас их более миллиона. Они, по большому счету лишены должного внимания и заботы. А из беспризорников куда дорога?
Вспоминаю послевоенные годы в родном Замоскворечье. С нашего двора многие учились в ФЗО, ходили в бушлатах, таких стеганых ватниках. Мальчишки были не с голодными глазами. А ремесленники! Шинель, петлички, серебряные пуговицы, фуражка, кашне! Мы так одного во дворе за это кашне чуть не поколотили. Наверное, от зависти. Наша страна имела колоссальный опыт трудового воспитания молодежи, студенчества, который неумные головы сбросили "с корабля современности".
Духовности много, душевности маловато
- Писательница Лариса Васильева в книге "Душа Москвы" написала фразу, которая производит сильное впечатление: "Духовности в Москве много, душевности маловато". Вопрос вам, как к коренному москвичу: Москва - город жесткий?
- Ну что ж, Лариса Васильева, может быть, и близка к истине. Но у настоящих москвичей душа настоящая, широкая. И это не зависть от стажа московской прописки. С другой стороны, в Москве теперь много немосквичей. Посмотрите, кто составляет младший персонал в больницах? Кто водит московские автобусы? Кто строит? А главное, кто торгует. Приезжих много. Только удивляться приходится, почему некоторые из них так не любят город. Во-вторых, жесткость идет у некоторых от того, что разбогатели быстро и не по труду, считают, что с деньгами им дозволено все. Богатый хам - это не настоящий москвич. Москва всегда отличалась какой-то особой добротой. Помню, сколько приезжало в наш город мальчишек и девчонок из разрушенных войной областей и как им помогали москвичи.
- Борис Николаевич, а вы многим помогли в жизни?
- Я поименно помню людей, которые и мне помогли. Отец погиб в 42-м году. Мать работала на Метрострое до тех пор, пока не стала инвалидом. У нее была больная парализованная сестра. Когда кончал семилетку, я должен был идти или работать, или в вечерний техникум и работать. Мою маму вызвал директор школы и сказал: "Я прошу вас не отдавать его работать. Пусть учится", а парень я был хулиганистый. Мама ответила: не выдержу, мы не вытянем. Директор школы Михаил Никанорович Круковский не только настоял, но и помогал. Никогда не забуду, как к какому-то празднику передают нам сверток. В этом свертке - поношенный костюм, который среди прочих вещей нашей 584-й школе, что была на Шаболовке, передала жена академика Топчего. И вот в этом переделанном мамой костюме я проходил лучшую часть своей жизни.
Как Ботвинник не отдал "Мерседес"
- Вы богатый человек?
- Очень. Комсомол мне, моим товарищам, подарил самое главное - замечательную возможность общаться с разными людьми. Через забор от наших коллективных комсомольских дач жили Т. Хренников и М. Ботвинник. С Хренниковым особой дружбы не получилось, а с Михаилом Моисеевичем мы были много лет дружны. Увлеченные его рассказами, мы подбили нашего первого чемпиона мира, попросили написать воспоминания, которые потом вышли не без цензурных трудностей (учитывая прямой и праведный характер автора) в "Молодой гвардии". И еще один комсомольский совет пригодился Михаилу Моисеевичу. За выдающиеся заслуги в теории и практике шахмат Ботвинник получает от Союза западногерманских шахматистов в подарок "Мерседес". В советское время! Мы ездили иногда на работу вместе, он в свой институт, а я в ЦК комсомола. Однажды расспрашиваю мрачного Михаила Моисеевича, а что случилось? Молчит. Отъехали верст 20, он говорит: вот западные немцы подарили "Мерседес". Мне все говорят, откажись в пользу государства, но я же теперь не заработаю на машину. Вы же знаете, Борис Николаевич, мы, шахматисты, - народ сообразительный. Вот у меня котел на даче, вы его видели, там автоматика вышла из строя. Я знаю, что в Швеции это стоит столько-то, в Дании столько-то. Смотрю на сетку турниров, где дешевле это реле, туда и еду играть. А тут "Мерседес". Отказываться, сдавать?
Вынимаю лист чистой бумаги, говорю, Михаил Моисеевич, пишите. "Председателю Совета Министров Косыгину. Уважаемый Алексей Николаевич, меня западники удостоили "Мерседеса". Я хотел с вами посоветоваться, что делать: может, отдать его государству? Я готов. Хотя и живу за городом, да и доход мой, старшего научного сотрудника, не велик..."
Он выходил обычно у Исторического музея, шел через мост, где-то за Москвой-рекой был его институт, а я ехал дальше. Но мы остановились у Кутафьей башни Кремля - там принимали почту, я говорю: идите сдайте заявление - в "окошечко" Совмина. Через три дня вечером ко мне приходит сияющий Ботвинник: "Мы должны с вами отпраздновать. А.Н. Косыгин написал резолюцию: "Мерседес" должен принадлежать М.М. Ботвиннику".
Кому нужен миллион
- Когда вы возглавляли Министерство по делам СНГ, а потом в Госдуме Комитет по делам Содружества и Совет соотечественников, многим казалось, что вы - фигура крайне подходящая для этой работы. На постсоветском пространстве вас везде знали. Вы знали многих. Что вам удалось сделать вместе с коллегами по комитету?
- Я сейчас не председатель, но член этого комитета. Ушел в Торгово-промышленную палату и комитет передал. Грустно подумать, что в Думе следующего созыва его могут ликвидировать. Я не беру большую политику, связанную, скажем, с тем, как развиваются наши отношения с Украиной, Молдовой или Беларусью. Хотя как человек, принимавший в свое время участие в работе над уставом Союзного государства, замечу, что, несмотря ни на какие возникающие сложности, народы России и Беларуси всегда были и будут вместе. Скажу только о том, что в актив комитета можно отнести принципиальную позицию, которую занимал он по проблеме гражданства. Комитет подготовил вариант Закона о гражданстве, где четко была прописана тема соотечественников, которые живут в государствах СНГ. Однако благодаря усилиям некоторых лиц из исполнительной власти, да и депутатов, наш проект закона был проигнорирован. Дума проголосовала за Закон о гражданстве, сделанный по стандартам европейцев. Но у них же нет ближнего зарубежья. У них нет миллионов людей, которые в одночасье превратились в иностранцев, как это произошло на постсоветском пространстве. В Законе о гражданстве, который был принят Государственной Думой, отсутствует даже слово "соотечественник". Но он не снял многих вопросов. Помните знаменитую уже ситуацию с Героем России, нашим военнослужащим в Таджикистане, который по этому закону не мог стать гражданином России. В Комитет по делам СНГ за время сессии приходили по три - три с половиной тысячи людей, которые несли нам свои проблемы, часто несчастья.
Мы боролись до конца. Убеждали. Писали. Проблема же заявляла о себе все более остро. Идет обмен паспортов, около миллиона человек, приехавших два-три года назад в российские регионы из ближнего зарубежья, имея прописку, работу или получая пенсию, по новому Закону о гражданстве гражданами России не считаются. Человек приходит менять паспорт, ему говорят: поезжайте туда, откуда вы прибыли, соберите необходимые документы, медицинские справки на то, на се, и когда вы проживете в России пять лет, приходите - получите гражданство и паспорт. Все в соответствии с этим самым законом. Труда, нервов было потрачено немало, но, в конце концов, нас услышали, а главное - Президент России в своем Послании Федеральному Собранию однозначно отметил, что подходы к приему в российское гражданство наших соотечественников надо решительно изменить. Днями Государственная Дума рассмотрит президентские поправки к Закону о гражданстве. Полагаю, что они будут приняты.
В ссылку, в Данию
- Борис Николаевич, у меня есть еще один вопрос к вам как к дипломату, но прежде, как вы им стали?
- Благодаря Егору Кузьмичу Лигачеву, который вел секретариаты ЦК КПСС. Сама по себе история любопытная, сюжет для небольшой повести, но, по-моему, очень простой. В те времена судьбы людей разворачивали, разламывали легко. Когда-то все районные газеты были на балансе Госкомиздата, который я возглавлял после комсомола. Они в подавляющем своем большинстве убыточны. И мы поставили вопрос, нельзя ли как-то издателям скомпенсировать эти расходы? Вы помните, издательства ЦК партии печатали "Библиотечку "Огонька", огромные тиражи, прибыли. Возникли сложности с учебниками к началу учебного года, Госкомиздат попросил использовать полиграфическую базу ЦК КПСС, получили отрицательный ответ. Мы вышли после секретариата, и мне кто-то из моих старых друзей сказал: ты имей в виду, следующего вопроса не будет.
6 января 1985 года, в канун Рождества, я сижу в просторном кабинете, который занимает сейчас министр печати, главным в котором всегда были тщательно подобранные книги. Звонит первая "вертушка". Беру трубку. Завотделом загранкадров в ЦК КПСС С.В.Червоненко: "Вы не могли бы завтра прибыть ко мне в 10 часов?". Я спрашиваю: "А по какому поводу?" - "Вопрос на месте". Я все понял...
На следующий день прихожу в кабинет Червоненко. Там еще - Александр Николаевич Яковлев, перед ним бумага, выводит какие-то орнаменты. И Червоненко вкрадчивым голосом, говорит: "Госкомиздат ведет активную международную работу. Центральный Комитет считает, что вас надо перевести на дипломатическую работу. - "Куда?". "Мы в Центральном Комитете считаем, что в Данию". И начинает пространно излагать огромное значение этой страны. "За что?" - спрашиваю. Яковлев, рисуя орнаменты: "Так надо. У руководства к вам претензий нет". Говорю, знаете, приду вечером домой, моя дочь-комсомолка спросит, почему в Данию? Ну пошлите меня в Афганистан, в Никарагуа, чтобы я дочери своей, друзьям что-то объяснил. Нет, Дания.
- Но вашу мольбу об Афганистане услышали?
- Да, после нескольких лет работы в прекрасной Дании.
- Вопрос как профессиональному дипломату: что надо сделать, чтобы имидж России в мире был достойным?
- Я думаю, что мы обязаны привести в полный порядок свои внутренние дела. Вернуть достоинство и уважение к себе можно только подняв экономику, усмирив преступность, воровство, обломав руки взяточникам и коррупционерам, вернув позиции в области науки, образования и заботу о здоровье и благосостоянии людей.
- А какие книги сейчас читает бывший председатель Госкомиздата?
- Книги люблю с детства, собираю, иногда читаю. Горжусь, что среди политиков у меня, возможно, самая большая поэтическая библиотека. Что читаю? Как многие, одновременно нескольких вещей. С удовольствием - Г.В.Свиридова "Музыка как судьба". Чтение трудное, но вещь удивительно мудрая. Борюсь с "Красно-коричневым" Проханова, сто страниц одолел. И обязательно по-немножку - Бунина и Куприна. Достоевского, если открываю, то почти сразу закрываю. Были времена, когда за вечер "проглатывался" том Золя, мы читали его, как теперь листают детективы, почему-то это чтение очень успокаивало. Друг мне вчера принес "А было так. Дневники члена Политбюро" В.И.Воротникова. У меня порядочно мемуарных книг, но сейчас уже за этим не угнаться, все пишут, вспоминают, к сожалению, многие привирают. Мои последние приобретения - прекрасно изданные "Христос в жизни" и "Сталин в жизни" - рекомендую.
О характере наших юбилеев
- Вы как собираетесь отпраздновать свой 70-летний юбилей?
- Есть у меня старинный афганский друг, старший товарищ, замечательный человек, генерал армии Гареев Махмут Ахметович, президент Академии военных наук. Я ему звоню, приглашаю: чур, не болеть. "А ты кого собираешь?" - шутливо спрашивает, - "Товарищей, друзей или нужных людей?". Будут только друзья, "успокаиваю", только товарищи, хотя тут же ввернул, что на его юбилее нужных, обязательных персон было немало. О Гарееве можно написать роман: удивительного обаяния, ума и духовной силы человек. С ними легко быть, когда приходится переживать марш-броски на передний край, отставку и назначение, победу или поражение, успех или беду. И даже юбилей.