Ярлык "партия власти" был приклеен к "Единой России" еще до ее рождения. С тех пор партия была вынуждена оправдывать звание, которое, вообще-то говоря, сама себе не присуждала. От единороссов требовался ответ: в чем, собственно, их роль в жизни страны? Оппозиция - понятно: она обязана критиковать и ни в коем случае ничего не делать. А те, кто за власть?..
Тактика "Единой России" в разворачивающихся предвыборных баталиях иллюстрирует представление партии о собственных задачах не менее наглядно, чем любой манифест. Основа политической стратегии партии власти, как это и должно быть в России, - решение важнейших экономических задач страны на управленческом и парламентском уровне.
Если посмотреть на экономическую карту России, то сложится впечатление, что мы живем в очень маленькой стране. Она состоит из одного большого города и нескольких точек на карте: Уренгой, Норильск, Сургут, Якутск, соединенных ветками трубопроводов. Совсем другое - политическая карта, которая утверждает, что страна большая и основное ее население сосредоточено в регионах, в которых нет никаких трубопроводов. И как ни накладывай экономическую карту на политическую, создается упорное впечатление, что. кроме контуров по границам. у них ничего не совпадает.
Эффективность экспортно ориентированного сырьевого сектора, станового хребта нынешней российской экономики, не вызывает особых нареканий. Его прибыли в принципе хватает, чтобы обеспечить сносное существование и кое-какие преференции "своим" регионам, по которым проходит "хребет". Этого ресурса хватило даже на то, чтобы решить главную задачу, стоявшую перед страной на рубеже веков: сохранение территориальной целостности и предотвращение серьезных конфликтов на национальной и социальной почве. Но что дальше?
Страна впервые за весь новейший период готова сосредоточиться на задаче экономического роста. Открывшая осенний сезон формула президента - удвоение ВВП за десять лет - конкретизировала задачу. И одновременно усложнила ее: сырьевая составляющая российской экономики уже выросла до своего естественного предела, и, значит, "амбициозные цели" по удвоению чего бы то ни было достижимы только при построении гибкой, динамично растущей экономической системы. Эта задача сначала превратилась в то, чем и должна была бы стать на первом этапе, - в политическую программу власти. Дальше нужно было придумать механизм, при котором программа не останется декларацией о намерениях.
В действиях "Единой России" на нынешнем предвыборном этапе прослеживается упрямая логика: поддерживая того или иного кандидата или, наоборот, отказывая кому-то в своей поддержке, единороссы демонстрируют, что стремятся к формуле "партия власти" не только по форме (из-за количества входящих в нее действующих руководителей), но и по содержанию. Единороссы готовы взять на себя ответственность за экономический рывок, а один из важнейших его подготовительных этапов - это поиск подходящих кадров, которые в две предстоящие пятилетки решали бы стоящие перед страной экономические проблемы в регионах.
Задача удвоения ВВП требует возвращения к политическому пространству "большой страны". Экономический рост может быть достигнут только за счет подъема "отсталых", дотационных областей, "черных провалов" на карте страны, которая некогда считалась одной шестой частью суши. Пример Новгородской области, совершенно заурядной в смысле природных ресурсов, показывает: географическое положение - это тоже капитал. С одной оговоркой: если есть кому этим капиталом распорядиться. Михаил Прусак считается успешным губернатором именно потому, что успешно справляется с ролью такого "распорядителя". Особенно выпукла роль этого эффективного управляющего на фоне соседней, уже традиционно дотационной Тверской области. Поэтому выглядит вполне логичным с точки зрения "Единой России", что она поддержала в Твери не политического харизматика, а экономическую фигуру - заместителя председателя Госкомспорта Дмитрия Зеленина (в свое время занимавшегося бюджетированием и социальным блоком такого непростого предприятия как "Норильский никель"). Это выглядит не столько предвыборно-имиджевым, сколько долгосрочно-экономическим решением единороссов.
В принципе, оживление экономической жизни в "депрессивных регионах" не требует даже существенных капиталовложений - известно, что 75 процентов мощностей предприятий (расположенных, в частности, в тех самых "депрессивных" регионах), созданных до 1992 года, вполне жизнеспособны, если будет осуществлена их модернизация и внедрены современные системы управления. Это приведет к росту производства на данных предприятиях в среднем на 40 процентов - при наличии точечных инвестиций, не превышающих в совокупности 5 процентов ВВП в течение пяти лет. Принципиальный вывод, иными словами, состоит в том, что в основе экономического роста (по крайней мере на стартовом этапе) в современных условиях России должны лежать не столько крупные инвестиции, сколько жесткие усилия по формированию благоприятной среды функционирования предприятий.
Основной акцент должен быть сделан на институциональных аспектах (законодательство, защита прав собственности, равнодоступные финансовые рынки, равные условия конкуренции) модернизации и привлечения инвестиций. Но для того, чтобы механизм действительно заработал, придется, кроме всего прочего, заняться решением кадровых проблем. Это означает не только резкое усиление личной ответственности должностных лиц за принятие решений и их реализацию, но и, в первую очередь, обеспечение кадрового резерва власти грамотными управленцами, соответствующими уровню и масштабам стоящих перед ними задач.
На сегодняшний день слово "менеджер" оказалось узурпировано политическими выдвиженцами властных элит ельцинской эпохи. "Единая Россия" пытается вернуть этому слову его изначальный смысл. Поддержка единороссами Лужкова в Москве или Зеленина в Твери - это два способа решить одну и ту же задачу в разных условиях: сохранить (в Москве) или построить (в Твери) качественную систему управления регионом.
Только грамотное, эффективное управление на региональном уровне позволит наконец перейти к расширению российской экономической территории. Хотя бы вдвое.