Около пяти утра добрая проводница, похоже, чрезвычайно шокированная моей щедростью, почтительно постучала в дверь: "Приехали". За окном была чернильная ночь. Дальше до самого Батуми поезд должен был идти совершенно пустым, так требуют люди, придумавшие режим чрезвычайного положения. Наверное, они считают, что в поезде террористам и врагам легче укрыться от пограничников, чем в маршрутке или автомобиле. И очень скоро я понял, что эти люди абсолютно правы.
Проехав с полчаса по невероятно раздолбанной дороге, наша машина уперлась в лабиринт из бетонных блоков. Из тьмы тут же появились одетые в зеленые балахоны страшноватые типы: "Кто? Куда? Документы". Я протянул балахону свой паспорт с грузинской визой и показал редакционное удостоверение. Страж границы растаял в ночи. Мы стали ждать.
Много раз я страдал на разных границах, ощущая собственное ничтожество перед людьми, которые только по им известным причинам не хотели меня пускать. Помню, года четыре назад был задержан при попытке легально въехать из Венгрии в Югославию, которую тогда нещадно бомбили американцы. Трое суток мытарили меня, не объясняя, почему, и не глядя в глаза, бравые югославы, потом все же сжалились и дозволили ехать прямо под бомбы. А "стражи исламской революции" при переходе из Ирака в Иран! Эти как измывались и даже поместили в лагерь для бродяг, хотя виза и тогда была в порядке. Нет, честно скажу, не люблю я людей, которые в каждом госте видят шпиона. По этой причине я и сейчас приготовился к худшему.
А напрасно. Как можно было забыть о незыблемых законах грузинского гостеприимства? Когда спустя час томительного ожидания я вышел из машины в предутренний холод и стал мягко укорять балахон, то знаете, что он мне ответил?
-Вы наш брат? - вот что ответил он мне вопросом на вопрос.
-В каком смысле?
-В смысле - дорогой гость.
Глупо было отпираться.
-Тогда мы должны приготовить вам хорошую встречу.
Любой человек, хоть раз бывавший в Грузии, особенно в светлые советские времена, легко себе представит, что я подумал, услышав эти слова. Правда, некоторая досада проскользнула у меня в голове, потому что пить в такую рань как-то не очень хотелось, но разве с этим поспоришь? Грузинское гостеприимство - самое гостеприимное и последовательное в мире.
Однако время шло, и я уже основательно продрог, но никто не приглашал нас продолжить дорогу. На освещенную площадку подъезжали автобусы и машины, на них тут же набрасывались зеленые балахоны, короткий осмотр, проверка документов, не большая, но темпераментная перебранка, кто следующий? А про нас будто забыли. Наконец, потеряв терпение, я нашел старшего в камуфляжной форме и высказал ему претензии в более жесткой форме. И вы знаете, что он мне ответил?
-Вы наш гость, да? Вино будем пить. Шашлык кушать. Домой ко мне поедем. Песни петь станем. Только не обижайтесь.
-Но я уже обиделся.
-Зря вы так, - расстроился камуфляж. - Ведь мы хотим как лучше.
Когда рассвело, я обнаружил, что справа от нас, совсем рядом, плещется Черное море, слева нависает заснеженный горный хребет, а впереди волнующе зеленеет роща магнолий. У какого русского человека при виде этой картины не забьется радостно сердце? В девять часов мы вновь вступили в диалог со старшим. Я попросил составить официальный протокол о моем задержании. Камуфляж, которого звали Руслан, очень удивился:
-Но вы не задержаны.
-Тогда верните мой паспорт и позвольте продолжить путь.
Он задумался.
-Хорошо. Паспорт мы вам вернем, и вы можете ехать, но только в том направлении, - он показал рукой туда, откуда я прибыл.
-Но почему, черт подери?
-Сами понимаете, - он подмигнул, бережно обнял меня и даже поцеловал, как бы стараясь подсластить пилюлю.
Конечно, не следует думать, что все это время я сидел без дела. Нет, я поднял с постели своих влиятельных друзей в Тбилиси, которые стали звонить аджарскому начальству. Потом подключилась Москва. Но проку не было. В 10 часов позвонил знакомый депутат грузинского парламента и сказал, что он умывает руки: "Возвращайся. Они не хотят пускать журналистов". Возвращаться? Никогда! В это время мы уже сидели с Русланом под магнолией, пили чачу и были близки к тому, чтобы запеть грузинские песни. Жизнь снова казалась не такой уж и скверной. Руслан угощал меня мандаринами, диковинной ягодой барбарис и бил себя в грудь: "Только не обижайся, брат. Клянусь, не виноват".
Неподалеку у костра грелись мрачноватые ребята в черных куртках и все - с автоматами Калашникова. Я подошел к ним с искренним желанием расширить наше застолье, но они вяло отреагировали на мое приветствие. Они даже не повернулись, продолжая глядеть на огонь и думать свою кавказскую думу. И только один, который выглядел поинтеллигентнее других, вызвался поддержать разговор.
-Мужики, вы кто - милиция или ополченцы?
-Не можем сказать, - ответил интеллигент. - Границу охраняем, потому что возможны провокации. Власть в Тбилиси захватила кучка негодяев. Эти педерасы на все способны.
-Господи, да о каких провокациях вы говорите! Я только что из Тбилиси, там до вас дела ни у кого нет. Все заняты другими проблемами. Пирог делят. К выборам готовятся.
-Правда? - казалось, обрадовался интеллигентный автоматчик, да и остальные тоже зашевелились. - А то у нас время урожай собирать. Мандарины поспели. Хурма. А мы тут сидим.
-Сто процентов! - заверил его я. Мне действительно не показалось, что во всяком случае сейчас новые руководители Грузии захотят каких-то разборок с непокорной Аджарией. Дай им Бог Тбилиси-то в руках удержать. Поэтому все военные приготовления на границе и этот непонятный всплеск бдительности казались мне абсолютно необъяснимыми и лишними. Но я не местный, может, я чего-то не понимаю?
Потом подошел Руслан и под большим секретом сказал, что сейчас приедет Максимыч, который и решит мою судьбу.
-Максимыч, это кто?
Но мой новый друг только приложил указательный палец к губам, дескать, больше ни слова. И часа в два приехал дорогой и красивый джип, в каких у нас на Рублевке раскатывают новые русские, и из него вышел важный человек (тоже, естественно, в камуфляже), в котором я безошибочно узнал ветерана афганской войны. Мы обменялись приветствиями на понятном обоим языке, после чего я запел свою уже привычную песню. И вы знаете, что он мне ответил?
-А вы за кого? За красных или за белых? - вот что спросил у меня секретный Максимыч, впервые загнав меня в тупик. Попробуйте-ка и вы ответить на этот вопрос, да еще учитывая всю специфику ситуации и наличие вокруг угрюмых автоматчиков, в садах у которых опадают мандарины. Кто здесь красный, а кто белый? И за кого сам этот аджарский начальник русской национальности? Тогда, чтобы выпутаться из западни, я перешел в наступление:
-А что это вы так напряглись? Откуда страх? Где хваленая аджарская храбрость? Где враг? Его нет и не будет. Расслабьтесь, товарищ. Я только что из Тбилиси и могу вам с полной ответственностью сказать, что наступление на восток откладывается.
Вот что значит старая школа! Максимыч, увидев во мне источник информации, тут же сделал стойку. Он взял меня за локоть и отвел в сторону:
-Из Тбилиси? Рассказывайте!
Я честно рассказал.
-Ваша фамилия Колесников? - строго спросил он, хотя уже давно изучил мой паспорт.
-Практически так, - согласился я, зная, что с такими людьми лучше не спорить. - Можно я поеду в Батуми?
-Какой вопрос? Вас проводят. Но надо подождать.
Тут у него зазвонил мобильник. Он вытянулся и с почтением передал аппарат мне. Незнакомый голос с приятным акцентом сказал, что рад слышать меня, что отныне я личный гость самого Аслана Ибраимовича и мне будут оказаны все полагающиеся почести. Меня будет сопровождать сенатор.
И он действительно сопровождал меня все два дня, что я находился на территории Аджарии, где сейчас действует режим чрезвычайного положения. Но об этом я расскажу в следующий раз.
Может, аджарцы все это специально так подстроили, чтобы показать, как бдительно охраняют они свои священные рубежи? Враг, точно, не пройдет. Правда, я так и не уверен, что есть много желающих.
Комментарий
Вчера на пресс-конференции Аслан Абашидзе заявил, что Грузия не готова к выборам такого высокого уровня.
"Это будет сплошная фальсификация". "В такие сроки серьезные выборы не проводят", - сказал Абашидзе. "Если сроки выборов в Грузии не будут перенесены, Аджария не будет в них участвовать", - предупредил Аслан Абашидзе, предложив перенести президентские и парламентские выборы в Грузии на семь месяцев. Однако Абашидзе прогнозирует, что нынешняя "руководящая тройка" Грузии вряд ли согласится с этим предложением, так как стремится "к своей скорейшей легитимизации".