- Евгений Борисович, сегодня в России великое множество фондов помощи детям. Зачем организовался еще и ваш?
- Действительно, сейчас так много детских фондов, что можно просто заблудиться и запутаться в них. А в обществе сложилось твердое убеждение, что благотворительный фонд это что-то нечестное - отмывание денег, воровство.
- Вам удается избежать такой репутации?
- Во-первых, это имя руководителя, организатора фонда - Евгений Максимович Примаков. Его репутация безупречна и ни у кого не ассоциируется с махинациями. А кроме того, мы решили все сделать для того, чтобы каждый мог убедиться в чистоплотной деятельности фонда. Выбрали очень простую схему. Фонд не занимается никакими видами коммерческой деятельности, хотя в законодательством это допускается. Торгово-промышленная палата, создавшая фонд, взяла на себя все расходы, связанные с выплатой зарплаты, содержанием офиса... Поэтому все те деньги, которые мы получаем от благотворителей, идут только по прямому назначению - детям.
- Как вы находите деньги?
- Просим. Пишем письма. Встречаемся с потенциальными благотворителями, рассказываем, кто мы и что из себя представляем, показываем уставные документы. Одни говорят "спасибо и до свидания", но кто-то помогает. В прошлом году написали письма во все банки РФ, подписал их Геращенко, сопредседатель нашего попечительского совета и руководитель Ассоциации банков России Тосунян. Получили приблизительно 100 тысяч рублей. К 450 обратились - десять помогли.
- А собрав деньги, как вы решаете, кому именно помочь?
- Мы направили письма во все детские сиротские учреждения страны независимо от их ведомственной подчиненности и форм финансирования. Кстати, статистика РФ охватывает только те, которые финансируются на федеральном и областном уровнях, а детские учреждения муниципального уровня выпадают из нее. Мы работаем со всеми детскими домами, и с "выпавшими" тоже. В письмах мы написали: вот появился такой фонд, будьте любезны, напишите, в чем вы нуждаетесь. И полгода получали ответы. Кричащие. Сплошная боль. Правда, мы тоже нажили головную боль. Нам сегодня пишут: мы написали вам о своих проблемах, все рассказали как на исповеди у батюшки, а вы нам ничего не даете. Приходится отвечать, что мы не можем помочь всем.
- И как вы выбираете из болей и плачей?
- Помогаем самым остро нуждающимся. Кому-то обувь нужна, кому-то одежда, кому-то мебель. Мы согласовываем это с детскими домами, с руководством области и у себя в Торгово-промышленной палате, чтобы понять, правильное ли мы приняли решение и не подачка ли это, которая никому не нужна: подарили игрушку и забыли.
- Вы существуете с мая 2002 года. Сколько за это время вам удалось собрать и потратить денег?
- За полтора года своей деятельности фонд оказал помощь 240 детским учреждениям в 64 субъектах Российской Федерации на сумму более 40 млн. рублей. Однако мы получаем не только деньги. 18 ноября получили из одного из западных фондов контейнер с 5,5 тысячи пар обуви, полутора десятками тысяч носков и колготок для девочек. Отправим в Ивановскую, Курганскую, Тамбовскую и Ульяновскую области. Одежду и обувь распределять легко. Звоним в детские дома, выясняем заранее размеры, стараемся подобрать одежду по цвету, чтобы дети не выглядели "инкубаторскими". И обязательно отчитываемся потом перед теми, кто подарил.
- Ну а как вы все-таки тратите деньги?
- К нам поступают разные суммы - от ста рублей до полумиллиона долларов. Но хочу подчеркнуть, что непосредственно деньгами мы никому не помогаем. От компании "Филип Моррис", например, нам в прошлом году перечислили 500 тысяч американских долларов. Тогда мы разрабатываем программу - у нас их несколько - и деньги тратим только в соответствии с ними. Мы всегда знаем, что вот сегодня мы тратим деньги компаний "Филип Моррис" или "Сургутнефть". Когда потратим, у нас полная ясность: мы отправили помощь в 10 детских домов столько-то рубашек и ботинок, таких-то размеров, для мальчиков, для девочек. Детский дом нам присылает акты приема-передачи, документы о постановке на бухгалтерский учет. Копию бухгалтерской отчетности мы отправляем благотворителю: можете посмотреть, убедиться, что все пошло по назначению. Так, в "Филип Моррис" мы отнесли семь полных папок бухотчетности. Они проверяли нас два месяца. Говорят, что не представляли, что может быть вот такая скрупулезная отчетность. Но и любой человек может к нам прийти и спросить: куда вы направили мои 200 рублей? Известный кинорежиссер Светлана Дружинина - помните фильм "Девчата"? - перечислила нам 5 тысяч рублей, сама лично, как человек, у которого душа болит. Мы и ей можем ответить, что мы купили на эти деньги и для кого.
А в этом году нам старички два пианино отдали в хорошем состоянии. Мы их отправили в музыкальную школу в Мытищинский район, давно просившую помочь купить музыкальные инструменты.
- А жертвователи не ставят вам условия: хотим помогать этим, не хотим - тем.
- Компания "Филип Моррис" поставила нам условие: мы вам выделяем 500 тысяч долларов, но вы должны оказать помощь центрам социальной реабилитации. Эти центры появились сравнительно недавно и находятся в ведомстве Министерства труда и социального развития. В них направляются дети, которые сбежали от родителей, ушли из семьи, остались беспризорными после смерти родителей. В этих центрах много чего не хватает. И "Филип Моррис" попросил нас оказать помощь именно им. Компания поставила перед нами задачу - разработать алгоритм помощи, ввести единый порядок дарения, упростить контроль за использованием средств. После долгих согласований мы договорились, что помощь будет оказана 20 социальным реабилитационным центрам в 11 городах Российской Федерации.
Например, в центрах не было автомобилей, чтобы отвезти ребенка в больницу. Мы решили купить автомобили. Затем оснастили медицинские кабинеты. Купили великолепные игровые комплексы, спортивное реабилитационное оборудование (наше, питерское). Когда устанавливали, тысячи людей пришли посмотреть. Счастье было неподдельное.
- Сколько сейчас в нашей стране брошенных детей?
- К великому сожалению, у нас в стране нет сегодня точных цифр, сколько детей брошено. По данным Министерства образования, беспризорных в России 386 тысяч. По данным Министерства труда и социального развития - 1 миллион. По данным Генпрокуратуры - 2, по данным МВД - 2,5 миллиона человек. Совет Федерации считает, что 3, а независимые эксперты - 4 миллиона человек.
Бюджетного финансирования явно недостаточно. Оно, кстати, направлено всего на три затратные статьи. Питание по минимуму, причем в каждом регионе этот минимум свой - по данным на 1 января 2003 года, в Ивановской и Курганской областях тратят, например, 8 рублей на человека в день, а в Ханты-Мансийском округе - 90 с лишним. Коммунальные платежи. И минимальная зарплата педагогов и воспитателей (от 350 до 3500 рублей). А уж покрыть по-настоящему эти и другие затраты, это как бог даст. Тем, кто пошустрее, и у кого регион поразвитей, легче.
- Как вы выбираете, кому помочь в первую очередь?
- По степени нуждаемости. Мы же собрали банк потребностей, банк проблем. Из Ханты-Мансийска попросили импортные гоночные велосипеды - это далеко не жизненная необходимость. А директор Шуйского детдома Ивановской области приехал весной и говорит: "Мои ребята ни разу за всю зиму не попробовали ни одного свежего фрукта и овоща, у всех авитаминоз. Приезжайте, посмотрите, помогите, Христа ради, вот вам справки и медицинское заключение". Президент фонда посмотрел на эти справки и, хотя мы и не оказываем обычно такую помощь, сказал: "Поможем". И мы отправили этих детей на лето на два срока в оздоровительный лагерь, заплатили за путевки.
Недавно получили письмо - крик души из Приморья. Директор пишет: "Нет элементарного - крупы, муки". Детский дом находится в глуши, до ближайшего города Уссурийска 80 километров, железной дороги и телефона нет. Мы занимаемся закупкой большого количества круп, макаронных изделий.
- Что, по-вашему, нужно сделать, чтобы эффективно решать проблему помощи детям?
- У государства скорее всего не будет возможности расширять финансирование программ помощи детям-беспризорникам. Его возможности ограничены. Поэтому надо расширять благотворительность. Но во всех цивилизованных странах законодательство поощряет развитие благотворительности: та часть средств, которая направляется на нее, освобождается от налогообложения. И в результате оборот благотворительных денежных средств там превышает затраты, предусмотренные в национальных бюджетах на такие же цели. Мы подняли в архивах все, что было связано с благотворительностью в России начиная от царя Алексея Михайловича. Благотворительность у нас всегда стимулировалась, особенно морально. Благотворителей награждали дворянскими званиями, орденами. Мы подготовили законопроект и предложили в порядке эксперимента хоть в одном регионе попробовать освободить от налогов благотворителей. Заместитель министра финансов прислал ответ на трех страницах: мол, есть Административный кодекс, он не позволяет вводить льготы. Но на съезде ТПП РФ Президент страны В.В.Путин добрые слова сказал о нашем фонде. И о том, что нам нужно содействовать. Я думаю, что в ближайшем будущем мы все-таки пробьем брешь в этом вопросе.