Наталья Астафьева,
экономист:
- Да, конечно, изменилась. Я стала более осторожной. Хотя страх вообще всегда есть. Но теперь я боюсь подозрительных людей и пытаюсь скорее отойти от бесхозных вещей. Не пропадает тревога, волнение. Естественно, зацикливаться на этом не стоит, но и бдительность терять нельзя. Да и о близких стала чаще задумываться, стала больше ценить друзей. Тем более после всех этих взрывов я начала сочувствовать и сопереживать чужим людям. Во мне появились патриотические и гражданские чувства.
Владимир Дашкевич,
композитор:
- Конечно, моя жизнь изменилась в связи с угрозой теракта! Ведь терроризм приобрел характер продуманной системы. Это уже не театральный вариант с "Норд-Остом". Я чувствую, что ситуация резко поменялась. Россия стала ареной, где развернулась серьезная борьба. Теперь может рвануть, где угодно и когда угодно. Цель террористов - политическая дестабилизация. Сейчас они пока что просто угрожают и пытаются доказать, что они хозяева положения. А правительству надо кардинально пересмотреть свои взгляды на нынешнюю безопасность. Потому что защищенных мест сейчас нет нигде.
Дмитрий Малеев,
дизайнер:
- В целом нет. Я просто стал осторожней. Это вообще вопрос спорный. Тут никогда нельзя угадать, где будет следующий взрыв. С такой же вероятностью может задавить машина или упасть на голову кирпич. Тем более от этого никуда не укроешься. Ведь взрывчатку закладывают куда угодно: и в самолет, и в метро, и просто на улице. Хотя сейчас теракты стали уж слишком частыми. Но за себя мне совсем не страшно, а вот за своих близких я боюсь.
Елена Кондулайнен,
актриса:
- Да, но эта угроза всегда была. Сейчас просто взрывов больше стало. Я ощущала это давно. В связи с такими событиями понимаешь, что жизнь - рулетка. Теперь неизвестно, вернешься ты домой или нет. Но бояться смысла нет. Из-за такого количества терактов появляется только усталость и апатия.
Виктор Григорьев,
психолог:
- Эта угроза существует уже несколько лет. Хотя сейчас, конечно, стало намного опаснее. С одной стороны, моя жизнь не изменилась: я все так же работаю, езжу на метро, хожу по улицам. А с другой - появилось очень явное чувство страха за детей, семью, родных. В любом месте чувствуешь себя незащищенным. Мы живем в состоянии необъявленной войны. И меры безопасности применяются не такие, как могли бы. Хотя, наверное, на это есть ряд причин. Но как же можно было пронести взрывчатку на самолет? Либо проверка такая была, либо подкупили охрану. Нам все время по телевизору обещают, что меры безопасности будут усилены, но изменений не видно.
Наталья Гвоздикова,
актриса:
- Естественно! Ведь не знаешь, что может случиться в следующую минуту. И раньше тоже было страшно, но сейчас творится полнейший беспредел. Вот, например, всегда считалось, что наше метро - самое чистое, самое красивое и безопасное, но что мы видим теперь? Мне каждый раз страшно туда спускаться. Я думаю, что надо объединяться всем миром, а не трещать попусту, иначе ничего не получится.
Анастасия Модина,
фотограф:
- Не могу сказать, что моя жизнь изменилась кардинально, но чувство страха появилось. Я думаю, что уже давно пора предпринимать решительные действия. Иначе террористы смогут подчинить весь мир, а этого ни в коем случае нельзя допустить.