У маленькой гордой Апсны был большой соблазн продемонстрировать всему миру, что, несмотря на свое трудное положение, она в состоянии пройти испытание демократическими выборами в отличие от большой и амбициозной Грузии, где все выборы вырождаются в фарс и фальшивку, где очередной глава государства каждый раз оказывается свергнутым. Абхазии почти удалось пройти испытание. Но чудес не бывает: в стране без собственных паспортов и признанного гражданства (только с 1 ноября этого года начинается выдача внутренних паспортов гражданам Абхазии), с плавающим числом избирателей, неискушенных в современных избирательных технологиях, оказалось слишком легко манипулировать волеизъявлением.
В центре избирательной кампании на первый взгляд стояли не вопросы абхазской независимости, отношений с Россией или с Грузией - на эти темы все пять кандидатов в президенты республики говорили одинаково. И не могли не говорить, будучи все без исключения участниками конфликта с Грузией и с некоторых пор гражданами Российской Федерации. Главным был поиск ответственного за все еще трудное внутреннее положение Абхазии, низкий достаток и безработицу. Очевидно, что в такой ситуации основные трудности возникали у провозглашенного преемником Рауля Хаджимбы, хотя он и побыл премьером республики чуть более года. Его оппоненты, среди которых было два бывших премьера и министр иностранных дел, выглядели гораздо раскованнее, хоть и собрали в свои команды большую часть абхазской элиты - от глав районных администраций, депутатов парламента до действующих начальника генштаба и вице-президента республики. Абхазскому избирателю предлагалось решить, верит ли он в то, что все хорошее за одиннадцать лет фактической независимости связано исключительно с конкурентами Хаджимбы, а точнее Ардзинбы, а все плохое - только с уходящим президентом и его последним премьером?
Избиратель запутался. С одной стороны, в последние годы, с приходом Путина, существенно улучшились отношения с Россией, стал возрождаться курортный сезон, большинство смогли получить российское гражданство, а старики-пенсионеры - российские пенсии. С другой стороны, кто-то теперь живет лучше, а кто-то хуже, чем в советские годы. И этот факт, к которому мы уже притерпелись в России, оказывает на патриархальную Абхазию, где все родственники друг другу, ошеломляющее воздействие. Со времен Токвиля в XIX веке любой сколь-нибудь образованный политолог скажет, что всего неустойчивее, нестабильнее в стране не тогда, когда существует прямая угроза населению, когда всего тяжелее жить, - тогда люди сосредоточены на выживании и им не до дискуссий. Всего рискованнее в переходный период, когда темпы скромных улучшений не успевают за взрывом нетерпеливых народных ожиданий. Выборы в Абхазии все это подтвердили.
Все политические силы в Абхазии - и власть и оппозиция - апеллировали к России, к Путину. Казалось бы, у руководства Российской Федерации был выбор - обозначать свои симпатии к тому или иному кандидату в президенты Абхазии или воздержаться от этого, положившись на всеобщие уверения в любви. Еще жестче - поддержать выбор уходящего Владислава Ардзинбы или отказать в поддержке кандидату власти. В Москве сочли, и я считаю это правильным, не вмешиваясь напрямую в выборы, дать понять, что мы уважаем волю первого президента Абхазии и всего больше обеспокоены настроениями передела, охватившими наиболее горячие головы в оппозиции (напомню, что нынешний кандидат в премьеры "от Багапша" Александр Анкваб, сам стремившийся в президенты, в предвыборный период заявил, что все бывшие министрами при Ардзинбе должны сидеть в тюрьме). Сегодняшние события в Абхазии подтверждают, что для беспокойства по поводу возможной дестабилизации в Абхазии у российского руководства были все основания.
Да, Рауль Хаджимба за отпущенное ему короткое время не сумел консолидировать свою команду, по сути предоставил возможность оппозиции выступить перед первым туром единым фронтом. Абхазы, больно обжегшись во время грузино-абхазского конфликта, теперь как огня боятся внутренней ссоры, - вот и Хаджимба больше боялся обвинений в свой адрес, хотел "выпустить пар", чем рвался к победе. Все это породило сомнение в его решительности и вдохновило оппозицию. Но было бы неправильным считать, что Хаджимба потерпел поражение или у него и Ардзинбы нет сторонников в Абхазии. На самом деле голоса в Абхазии распределились практически поровну между Хаджимбой и Багапшем. Если бы не одно но. Это "но" называется Гальский район, Грузия, грузино-абхазский конфликт. Из 5 тысяч предварительно зарегистрированных избирателей Гальского района, в котором живет вернувшееся на свои места после 1994 года менгрельское население, на выборы пришли 12 тысяч. И все как по команде проголосовали за Сергея Багапша. Потому что им втолковали, что Багапш - "грузинский зять", а Хаджимба - "кандидат России". А как бы еще они проголосовали в районе, где абхазские власти контролируют ситуацию только внешне и днем, а засылаемые с грузинской стороны диверсионные отряды - ночью и по-настоящему?
Надо отдать должное Михаилу Саакашвили и его людям. Не имея в своем распоряжении никаких шансов на выборах в Абхазии, публично их не признавая, грузинские власти, ухватившись за свои возможности в Гальском районе, сумели достичь главного - породить смуту в абхазском обществе. Я далек от того, чтобы обвинять или подозревать Сергея Багапша - такое обвинение в Абхазии является слишком серьезным, - но у него и его избирателей не меньше оснований задуматься над этим фактом, чем у избирателей Рауля Хаджимбы.
Коль скоро центризбирком признал сомнительными результаты выборов в Гальском районе, в соответствии с конституцией и законом о выборах президента Республики Абхазия должен состояться второй тур голосования. Именно таковы результаты выборов в Абхазии без учета действительного или мнимого голосования в Гальском районе. Если верховный суд Абхазии в отличие от запутавшегося центризбиркома не поддастся давлению или влиянию возбужденных сторонников того или иного кандидата, так и должно произойти.
Второй тур не закрывает возможности для окончательной победы ни Раулю Хаджимбе, ни Сергею Багапшу. В сложившейся сегодня в Абхазии ситуации это может быть единственный достойный выход из положения, и если бы второго тура по абхазскому законодательству не было, его следовало бы выдумать.