Туда, на жизнь,
на торг, на рынок
Писатель и его издатели развернули PR-стратегию на 180 градусов. На этот раз "ЭКСМО" не нагнетало страсти, не предупреждало о новинке заранее. На этот раз и молчание писателя было совсем недолгим - если между "Generation П" и "ДПП" пролегла многозначительная пауза в пять лет, то "Священная книга..." вышла всего спустя год. Культивируемый самим писателем образ человека-загадки, обладающего эзотерическими знаниями, носящего темные очки и одежды, поплыл и разлетелся в клочки. Из черной дыры вылупился неутомимый литературный работник, гонящий строку и не забывающий о жестких законах рынка: 1) чем чаще выпускаешь книги, тем лучше: массовый читатель нуждается в быстрой смене впечатлений; 2) не бойся повторяться, при жажде разнообразия массовый читатель консервативен; 3) самоповторы и тривиальности дозируй новыми мотивами, чтобы читатель все-таки не заскучал.
О чем?
Именно рынку подчинил Пелевин и свой новый роман, наполнив книгу необходимыми приманками. Первая оказывается у вас в руках одновременно с книгой - музыкальный диск, связанный с романом до того условной и зыбкой связью, что остается лишь предположить: идея выпустить книгу с музыкальным сопровождением пришла автору и издателям в самый последний момент.
Остальные завлекалки встроены в текст книги, написанной от лица рыжеволосой девушки, на самом-то деле лисы-оборотня, живущей на свете уже тысячу двести лет. Девушка-лиса с поэтичным именем А Хули промышляет в сегодняшней Москве проституцией, но обходится без телесного контакта с клиентами, гипнотизируя их с помощью своего пушистого хвоста. А Хули встречает свою судьбу в лице генерала ФСБ, красавца Саши Черного, который во время любовного свидания трансформируется в серого волка. Лиса и волк - вечный альянс русских народных сказок с легким японско-китайским привкусом - любят друг друга, встречаются, расстаются, попутно (с подключением других персонажей) беседуя о мужском и женском, волчьем и лисьем, состоянии нефтяного бизнеса, раскладе политических сил в России и на Западе, интеллектуалах и интеллигентах, основном и второстепенных вопросах философии. Их беседы припорошены обильными цитатами, прямыми и раскавыченными, из самых разнообразных источников - Владимир Набоков, Лев Толстой, маркиз де Сад, Фрейд, Деррида, Беркли, Юм, скандинавский эпос, китайский, японский, русский фольклор, восточная философия, буддизм, "Матрица" братьев Вачковски, порнографические романы.
Зачем?
Вся эта куча-мала призвана объяснить мироустройство, обнажить тайные механизмы, приводящие современное общество в движение - задача, которую писатель пытался решить и в других своих книгах. Главные рычаги, разумеется, не новы: нефть, деньги, жажда быть при власти. Любовь сведена в этом мире до физиологии или до краткого приключения - Лиса и Волк, вроде бы полюбившие друг друга, в конце концов расстаются без лишних слез.
"С каждым годом все труднее сохранять identity и ощущать себя проституткой, с такой скоростью здесь проституируется все вокруг", - проницательно замечает одна из героинь книги. Понятно, почему рассказывать об этом мерзком мире доверено проститутке - это не простая трансформация мотива китайских сказок, в которых лиса-оборотень и в самом деле получает жизненную энергию от любовного свидания с человеком. Это единственно возможный выбор: только насквозь прожженная и циничная вертихвостка, зверек, ничего не ведающий о морали, может рассказать о бесчеловечной современности адекватно и точно. Не случайно половой акт во всех своих проявлениях - один из сквозных образов в книги, объясняющий и экономические, и общественные, и вообще любые отношения. Одни имеют других, одни дают, другие... Просто, грубо и наглядно. Как всегда у Пелевина вся эта безотрадность, в которой не осталось место ничему человеческому, прорезается резкими лингвистическими шутками - смешными и не очень. "Жить не по лжи. LG"; "кукис-юкис-юкси-пукс", "русское слово "Бог" в английском становится болотом - "bog"...
Общий итог: великолепный мыслительный аппарат умного, язвительного и начитанного автора работает вхолостую (до дивидентов, которые извлекут издатели и сочинитель, читателям дела нет). Задолго до середины роман начинает отчаянно буксовать, сюжет развивается натужно, редкие события тонут в бесконечной и часто не слишком внятных потоках размышлений и разговоров героев. Повествование распадается на десятки, временами довольно ярких кусочков, которые, однако, так и не складываются в цельную картину. У Пелевина было много возможностей - написать роман-памфлет, написать философский роман, написать роман идей - ни одной он не воспользовался. Не оттого ли, что культура ширпотреба не знает таких сложных жанров? Поставив однажды на успех, Пелевин и не заметил, как оказался в его заложниках - рынок налег на писателя всей своей массой, вынуждая его подчиняться законам массовой литературы. Получилось, как в сказке - битый небитого везет, как в известной пословице - с волками жить...
Обратная связь
По этой пыльной и скучной картинке скользнул один забавный и веселый луч. "Священная книга оборотня" открывается "комментарием эксперта", пародией автора на критику в его адрес: "Этот текст не заслуживает, конечно, серьезного литературоведческого или критического анализа. Тем не менее отметим, что в нем просматривается настолько густая сеть заимствований, подражаний, перепевов и аллюзий (не говоря уже о дурном языке и редкостном инфантилизме автора)..." Среди экспертов, не сумевших оценить глубину писательского дарования Пелевина, спародированных смешно и даже не мстительно, есть и Майя Мачарская - этот привет, переданный скромному литобозревателю "РГ" и ее двойнику Вите Окочурской, неустанных разоблачителей пелевинских обманок, одна из немногочисленных радостей от чтения новой книги.