Новые назначения, которые прошли под лозунгом кадрового "омоложения", получили одиннадцать человек, еще четыре заняли высокие посты в структуре МВД. Возглавил КГБ, как и предполагали аналитики, генерал-майор Степан Сухоренко.
Зачистка ведомства началась два месяца назад, после парламентских выборов и конституционного референдума, позволившего Александру Лукашенко бессрочно баллотироваться на президентский пост. Когда протестующие против этого демонстранты устроили стихийный митинг возле здания КГБ, тогдашний руководитель комитета Леонид Ерин сделал то, что среди высших должностных лиц Белоруссии делать не принято. Он лично вышел к демонстрантам и даже пригласил несколько человек в свой кабинет "на чай".
Некоторые подробности сорокаминутной беседы просочились в прессу. Говорилось, например, даже о том, что Леонид Ерин сочувствует оппозиции и понимает ее проблемы. Было ли так на самом деле или главу КГБ просто подставили - сказать трудно. Но сразу после этого Леонид Ерин был отправлен в бессрочный отпуск, а затем и в отставку.
Впрочем, во властных структурах ходят слухи, что причина отставки не в том, что генерал допустил промашку с оппозицией, и даже не в его неосторожных высказываниях. А в том, якобы, что сотрудники КГБ тайно собирали информацию о ходе голосования на референдуме и "сливали" ее в Москву. Закулисная молва вообще обвинила генерала в тесных контактах с российскими спецслужбами, имея в виду, что Леонид Ерин в свое время возглавлял управление ФСБ по Москве и Московской области.
Впрочем, в очередных перестановках некоторые ее лидеры традиционно усматривают и "российский фактор". По словам известного в республике оппозиционера Михаила Статкевича, в стране "началась охота на те слои силовиков", которые в прошлом были замешаны в связях с Москвой. Сегодня их места занимают люди, не принадлежащие "к клану союзных гэбистов".
В такой ситуации становятся понятны и приоритеты самого белорусского президента, который перед президентскими выборами 2006 года намерен усилить внутриполитическое направление спецслужб. Да и народу он пообещал, что никаких революций - "ни оранжевых, ни розовых, ни даже банановых" - он не допустит.