Так, по оперативным данным Росстата, в январе-ноябре 2004 года сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) организаций (без организаций сельского хозяйства, субъектов малого предпринимательства, банков, страховых и бюджетных организаций) в действующих ценах составил 1952,6 миллиарда рублей. При этом 45,9 тысячи организаций получили прибыль в размере 2162,5 миллиарда рублей, а 28,3 тысячи организаций имели убыток на сумму 209,9 миллиарда рублей. Отметим, что в январе-ноябре 2003 года сальдированный финансовый результат составил по сопоставимому кругу организаций 1267,5 миллиарда рублей, то есть показатель 2004 года оказался на 54 процента больше, чем за соответствующий период прошлого года.
Троянский конь инфляции
Как видно, замедление темпов экономического роста при высокой инфляции для предприятий обернулось выгодой. Более того, если мы возьмем прирост сальдированного финансового результата по итогам января-сентября, то он был еще ниже - 50,9 процента. Хотя, напомним, в октябре и ноябре особых успехов в экономике не наблюдалось.
Теоретически такая тенденция может быть объяснена двумя причинами. Прежде всего это весьма высокая неоднородность распределения прибыли по отраслям, усиливаемая к тому же проявлениями монополизма и картельного сговора. Однако, несмотря на очевидное присутствие этого фактора, динамика показателей финансового состояния по отраслям в 2004 году оставалась довольно стабильной. Поэтому ведущую роль, по всей видимости, сыграл в данном случае другой фактор, а именно общее нарастание инфляционного фона в экономике. Это дает возможность предприятиям получать большую прибыль при том же или меньшем физическом объеме выпуска. Более того, при устойчивости подобной конъюнктуры предприятия вполне очевидно получают стимулы к снижению производства. Причем в данном случае не спасает даже высокий уровень конкуренции, поскольку борьба за потребителя переносится из сферы производства и качества продукта в область маркетинга и рекламы. То есть, другими словами, при высокой инфляции рост конкуренции, например, импорта, заставляет отечественный капитал не модернизировать производство, а передислоцироваться в посреднические и сбытовые операции, сферу услуг.
Насколько велик риск спада
Направление дальнейшего анализа зависит от определения причин высокой инфляции. Если рост цен объясняется сырьевым характером экспорта и притоком валютной выручки, то деиндустриализация экономики является проявлением пресловутой "голландской болезни". Если причиной инфляции является неадекватная денежно-кредитная политика, то в экономике вслед за подавлением обрабатывающих отраслей последует и общее ослабление стимулов сбережений и инвестиций в основной капитал, включая и экспортно-сырьевые отрасли. При этом темпы роста производства в рамках загрузки имеющихся мощностей могут оставаться достаточно высокими довольно продолжительное время. Наконец, если рост цен вызывается высоким монополизмом экономики и распространением картельных соглашений на основных товарных рынках, то за падением темпов роста неизбежно последует и спад, поскольку монополии всегда выгодно ограничение товарного предложения.
Легко заметить, что в начале 2005 года в российской экономике в полную силу начинают действовать все три фактора. Следовательно, резко возрастают не только риски охлаждения инвестиционной активности в обрабатывающем и экспортно-сырьевом секторах экономики, но и абсолютного сокращения объемов выпуска.
Январский синдром
К сожалению, не приносят оптимизма и данные первого в 2005 году конъюнктурного опроса промышленных предприятий Институтом экономики переходного периода (ИЭПП). Как сообщил руководитель опроса Сергей Цухло, небольшое увеличение темпов роста промышленного производства в декабре, зарегистрированное и опросами, и - тремя неделями позднее - официальной статистикой, не стало началом периода восстановления прежней динамики выпуска. Длительные национальные праздники усугубили ситуацию в российской промышленности. Если рост спроса, по оценкам предприятий, замедлился не так сильно, как год назад (до -1-процентного пункта по сравнению с -3-процентными пунктами в январе 2004 года после сезонной очистки), то темпы роста выпуска потеряли гораздо больше. Формулировка С.Цухло достаточно сдержанна. На самом деле по сравнению с декабрьским опросом ИЭПП оценки предприятиями важнейших показателей хозяйственной деятельности в январе драматически ухудшились, правда, без учета сезонности и календаря. Если в декабре, например, 38 процентов предприятий отмечали рост производства и 26 процентов - снижение выпуска, то в январе соотношение изменилось на 21 и 47 процентов соответственно. Рост отпускных цен в январе зафиксировали уже 33 процента предприятий против 24 процентов в декабре. Реальная прибыль сократилась в январе у 56 процентов респондентов против 29 процентов в декабре, а увеличилась всего у 10 процентов по сравнению с 20 процентами в предыдущем месяце. Себестоимость продукции возросла у 62 процентов предприятий, в то время как еще в октябре ее рост фиксировали всего 48 процентов.
Слабеющий спрос
Отметим, что далеко не всегда ухудшение оценок можно объяснить каникулярным фактором. В частности, говорит С. Цухло, оценки спроса свидетельствуют о нарастании неудовлетворенности объемами продаж. После достижения в октябре 2004 года 60-процентной удовлетворенности спросом доля ответов "нормальный" снизилась до 48 процентов. В электроэнергетике, легкой промышленности и стройиндустрии она составляет сейчас всего 28 процентов. На другом полюсе находятся черная (72) и цветная (96 процентов) металлургия. Кроме очевидной зависимости удовлетворенности спросом от его динамики, оценок запасов готовой продукции (чем их меньше, тем лучше) и динамики прибыли, этот показатель увеличивается также при отсутствии избыточных мощностей (но не персонала), с ростом занятости и размера предприятия (крупные предприятия чаще бывают удовлетворены спросом, чем мелкие). С. Цухло подчеркивает при этом, что динамика выпуска и динамика запасов готовой продукции не влияют на формирование нормальных оценок спроса.
К тому же, по расчетам ИЭПП, хотя после очистки от сезонности баланс составляет +7 процентов (то есть рост производства сохранился), но в январе 2004 года результат был лучше (+23 процента). Так медленно, как в январе 2005 года, производство не росло уже в течение 25 месяцев. Подтверждает этот вывод и загрузка производственных мощностей. Впервые с января 2003 года она перестала увеличиваться: после 67,2 процента в октябре ее уровень опустился до 65,7 процента, причем снижение загрузки мощностей имело место во всех отраслях. Эти данные подтверждают тезис о том, что мы имеем дело с устойчивым охлаждением общехозяйственной конъюнктуры по всему фронту и факторы ее носят отнюдь не временный либо сезонный характер.
Завышенные ожидания
Наконец достаточно скептично оцениваются и оптимистические ожидания предприятий.
Несмотря на предполагаемый рост выпуска, С. Цухло отмечает, что производственные планы предприятий лишь в 64 процентах случаев опираются на прогнозы спроса. Доля предприятий, которые намереваются наращивать выпуск быстрее, чем будет расти спрос, достигла сейчас 30 процентов. Такого "обгона" спроса производством не было с июля 2002 года. Это ставит под сомнение реальность производственных планов предприятий.
Отметим, что пессимизм аналитика основан не только на данных одного конъюнктурного опроса. Несмотря на приличные макроэкономические показатели и присвоение России трех инвестиционных рейтингов, общие условия воспроизводства капитала ухудшились, и в ближайшее время эта тенденция сохранится. Официальный прогноз Минэкономразвития России, предусматривает в 2005 году дальнейшее снижение темпов экономического развития - до 6 процентов по ВВП и 5 процентов - по промышленному производству. Отметим, однако, что даже динамика будет обеспечена, только если в промышленности сохранятся традиционные для начала весны и середины лета этапы высоких темпов восстановительного роста.