Российская газета | Михаил Александрович, готова Россия к интеграции в высшее медицинское образование Европы?
Михаил Пальцев | Казалось бы, до 2010 года еще есть время. На самом же деле оставшиеся пять лет - сущий пустяк, поскольку сейчас мы абсолютно к этому не готовы. Сейчас вместе с экспертами Всемирной организации здравоохранения и Всемирной федерацией медицинского образования мы проводим серию консультаций, чтобы найти единый подход к гармонизации подготовки медицинских кадров.
РГ | Что вы под этим подразумеваете?
Пальцев | В Европе в медицинских вузах готовят специалистов только по трем специальностям: врач, стоматолог и фармацевт. У нас же - по девяти. Кроме тех, которые назвал, еще по педиатрии, санитарному делу, биохимии, биофизике, кибернетике, психологии, управлению, экономике...
РГ | Я когда-то училась во Втором московском мединституте, где готовили лишь по двум специальностям: лечебное дело и педиатрия. А скажем, Московский медицинский стоматологический институт готовил по специальностям врачебное дело и стоматология. Мне кажется, что все остальные навороты - некая дань моде? Зачем экономисту знание анатомии, а терапевту - экономики? Или в будущем главных врачей заменят менеджеры и их надо готовить именно в медицинских вузах? Может, все-таки в экономических?
Пальцев | Конечно, это абсурд: ни один медицинский вуз Европы не станет готовить биофизиков и иже с ними - для этого там есть другие вузы. Кстати, вы правы, и у нас всегда было именно так. А потом - пошло, поехало. И если в европейских вузах медицинских специализаций от 17 до 52, то у нас - более ста. Оправданий этому нет. Невозможно однажды и навсегда научить всему. Учиться, а врачу особенно, нужно всю жизнь. Должна действовать система послевузовского образования.
РГ | Но вы не против "узких" специалистов в медицине?
Пальцев | Я за таких специалистов. Но их невозможно подготовить за год или два. А сегодня "узких" специалистов готовят или в годичной интернатуре, или в двухгодичной клинической ординатуре. Явно мало. На Западе на это уходит обычно около пяти лет.
РГ | Подготовленный таким образом врач получает достойную зарплату. У нас же, даже защитив диссертацию, он больше водителя троллейбуса не получит?
Пальцев | В этом одна из наших главных бед. Ревнители стремительных перемен в службе здоровья обычно ссылаются на то, что в России избыток врачей. Но умалчивают о том, что этот избыток в медицине не востребован. Врачи работают где угодно и кем угодно, дабы прокормить семью. Сейчас в России на грани краха первичная медицинская помощь: в поликлиниках и на "скорой" работать некому.
Вот ломаются копья вокруг педиатрии. Опять же ссылаются на Запад, что там, дескать, нет педиатрических факультетов. Но педиатры-то там есть, и готовят их не меньше пяти лет после окончания лечебного факультета. То есть я хочу сказать, что именно педиатрии там уделяется особо пристальное внимание. Только что прошел Всемирный день здоровья. Его девиз был: защита детей. Пусть это и банальность, но она никогда не утратят своей значимости, актуальности: о государстве судят по тому, как оно относится к детям и старикам.
РГ | Педиатрические факультеты у нас обязательно останутся?
Пальцев | Не совсем так: педиатрическая подготовка - это подготовка послевузовская. После того как человек закончит медицинский факультет, он должен будет, если пожелает стать педиатром, учиться еще три-пять лет. Только тогда наше медицинское образование "впишется" в Болонскую систему.
РГ | Болонская система предполагает бакалавриат и магистратуру. Это для подготовки медицинских кадров приемлемо или нет?
Пальцев | Многие европейские страны уже ответили на этот вопрос: однозначно не приемлемо. Например, Польша и Финляндия внесли изменения в государственное законодательство об образовании. В этих странах ни бакалавриата, ни магистратуры в высшем медицинском образовании нет.
РГ | И эти страны примут в Болонский процесс, согласно которому бакалавриат и магистратура обязательны?
Пальцев | Примут. Болонский процесс - не догма. Его цель - гармонизация образования, с учетом специфики и каждой страны, и каждого вида образования. Цикличность медицинского образования все равно там будет. В июне Госдума РФ рассмотрит пакет поправок в законодательство об образовании. Эти поправки должны соответствовать Болонскому соглашению. К сожалению, министерство образования и науки, несмотря на неоднократные протесты вузовского сообщества, упорно настаивает на введение бакалавриата и магистратуры во всех вузах России без каких-либо исключений. Опасная тенденция. Тем более, в медицинской отрасли. Тем более, если учесть, что на рынке труда России в ближайшие двадцать лет рабочих мест для этих специалистов не появится. Особенно это опасно при скрытом дефиците кадров врачей.
Сейчас иногда раздаются голоса о том, что именно бакалавры, а точнее, не доучившиеся врачи смогут стать организаторами здравоохранения. Некое такое нашествие дилетантов. Небезопасное нашествие. Медицина, охрана здоровья затрагивают самые интимные стороны человеческой жизни. Это важнейшая социальная проблема, и если командовать этим сложнейшим, тонким процессом станут те, кто когда-то поступил в медицинский вуз, а потом через три года его покинул, получив звание бакалавра, то это беда.
РГ | В вашей академии сейчас много зарубежных студентов?
Пальцев | Около полутора тысяч. Это почти два процента всех иностранных студентов, обучающихся во всех вузах России, - не только медицинских. По большому счету, это явно мало. Европа на подготовке зарубежных студентов зарабатывает до полутора миллиардов долларов в год, а США - до пяти миллиардов. Мы здесь в самом хвосте.
РГ | Болонская система прибавит нам иностранных студентов, а значит, и денег в казну?
Пальцев | Только в том случае, если сумеем сохранить преимущества российской высшей школы.
РГ | Но, согласитесь, к нам приезжают учиться не из самых цивилизованных стран...
Пальцев | Не соглашусь. Не стану говорить о всем высшем образовании, но с уверенностью могу заявить: российская система подготовки врачебных кадров привлекательна не только в странах третьего мира. У нас в академии появились студенты из США, Канады, многих стран Европы.
РГ | Они не боятся, что дипломы вашей академии не будут признаны у них на родине?
Пальцев | Мы поддерживаем контакты с нашими выпускниками и знаем, что у них нет проблем с работой на родине. И тут-то, конечно, очень важно интегрирование в Болонскую систему: она же точно нацелена на то, чтобы дипломы всех вузов, в нее входящих, признавались во всех странах Европы. На этой неделе по инициативе нашей академии в Москву приехали ведущие эксперты в области высшего медицинского образования Европы. Мы вместе должны найти пути максимального сближения наших позиций в области подготовки медицинских кадров.