Российская газета | Вы второй раз становитесь лауреатами Каннского фестиваля. Наверное, знаете рецепт, по которому надо делать фильм, чтобы он непременно победил в Каннах?
Люк Дарденн | Какого-то определенного рецепта нет. Мы просто делаем фильм, снимаем, смотрим, исправляем, пока не остаемся им довольны.
РГ | Многие судачат, что вас в Канны пригласил сам Кустурица?
Жан-Пьер Дарденн | Нет, нет, нет, не Кустурица, так не бывает! У нас все было как у всех режиссеров во всем мире: они могут отослать свои фильмы на предотбор. Есть отборщики, которые эти фильмы смотрят по всему миру и отсылают их на конкурс. Потом, допустим, остается 22 фильма, составляется международное жюри, которое кто-нибудь возглавляет, например Кустурица. И в течение 15 дней эти фильмы показываются жюри и публике. Когда жюри посмотрит все фильмы, они какой-нибудь награждают. А Кустурица - нет, не приглашал.
РГ | Много говорили о социальности ваших фильмов, а сами-то вы верите, что фильмы могут решить какую-нибудь из поставленных проблем?
Люк Дарденн | Нет, мы не решаем, это политика решает или улицы пусть решают. Мы можем только сделать людей чувствительнее к этим проблемам. Хотя критики часто нас ругают за чрезмерную социальность, но мы просто рассказываем истории о бедных людях, которые живут в определенных условиях, а это слишком узкое определение для социального фильма. Просто то, что мы показываем в фильмах, мы берем из окружающей нас среды. Мы же большие поклонники неореализма, Росселинни и т.д.
РГ | Героями ваших фильмов часто становятся молодые люди, можно даже сказать, дети. Как вы сами это объясняете?
Жан-Пьер Дарденн | Мы хотим снимать именно их. Молодежь - это тот возраст, когда можно изменить что-то, а кино как раз рассказывает о том, как люди меняются. Мы пытаемся посмотреть, как происходит передача опыта от поколения к поколению.
Люк Дарденн | Это в фильме "Дитя" у нас только пара молодых героев, а раньше у нас всегда была преемственность поколений: были старшие, были младшие. Сейчас же нам было интересно понять, как жить, если нет никакого примера старших.
РГ | Как вы работаете вдвоем? Делите обязанности?
Люк Дарденн | Мы же очень хорошо понимаем друг друга, мы все время вместе, вдвоем. На съемочной площадке один из нас стоит у камеры, другой - у экрана, а потом все вместе обсуждаем.
Жан-Пьер Дарденн | Единственный момент, когда мы разделяемся в работе, это когда Люк пишет первый вариант сценария, а потом мы снова собираемся вдвоем, дорабатываем его, вносим поправки. Все остальное - вместе, снимаем, монтируем.
РГ | Есть выражение, что одна голова - хорошо, а две лучше. Не кажется ли это вам значительным преимуществом перед вашими коллегами?
Люк Дарденн | Вполне возможно! Есть такой общепринятый романтический образ одного создателя! А еще лучше, если этот создатель очерчен каким-нибудь странным ореолом славы - например, он мученик или проклятый какой-нибудь человек, и то, что нас двое, этот возможный образ портит.