Тогда, по его мнению, "создание полиции теряет всякий смысл: военные чины будут руководить еще одним бюрократическим аппаратом". Поборники солдатских прав и свобод склоняются к тому, что полицию стоит замкнуть на Генеральную прокуратуру.
Сформировать военную полицию на принципах максимальной независимости от силовиков Владимир Лукин предлагал еще летом прошлого года - в специальном докладе о соблюдении гражданских прав призывников.
Уполномоченный уже тогда сомневался, что командиры смогут предоставлять обществу правдивую информацию о том, что творится в казармах. Отсюда другие требования, прозвучавшие в докладе Лукина, - строить новую структуру надо не по гарнизонно-окружной схеме, а по территориальному принципу.
Ни в коем случае не подчинять ее военному командованию и финансировать по отдельной статье бюджета.
Начавшийся спор о подчиненности военной полиции - не праздный. После трагедии в Челябинске и захлестнувшей страну волны сообщений о других казарменных бесчинствах позиции по этому принципиальному вопросу разошлись.
Свое мнение о принадлежности военной полиции уже высказали председатель Комитета Госдумы по обороне Виктор Заварзин, его коллега - председатель Комитета по законодательству Павел Крашенинников и глава российского военного ведомства Сергей Иванов. И у всех мнения разные. Заварзин настаивает на подчиненности полицейских президенту. При этом руководство новой структуры должно постоянно отчитываться о своей работе перед Федеральным Собранием и находиться под юрисдикцией Генеральной прокуратуры. Крашенинников готов ограничиться руководством полицейских со стороны МВД или минюста. А Сергей Иванов уверен, что максимальной эффективности в наведении порядка в армии военные полицейские добьются только под "крылом" минобороны.
Вот как вице-премьер аргументировал свою позицию в разговоре с корреспондентом "РГ":
- Положение о военной полиции надо сначала основательно проработать - такое поручение я дал. Это касается ее численного состава, функций, финансирования, других моментов. Спешка здесь неуместна и ее не будет. Понадобится на проработку документа год, значит, станем заниматься им год. Конечно, учтем и зарубежный опыт, но в основу лягут наши реалии. Любая военная полиция в любой стране мира, где она есть, создана при министерстве обороны и подчиняется кому-то из министерства обороны. И у нас она может быть только в министерстве обороны. Полиция сможет вести только предварительное дознание на основе первичных материалов. Мы не будем создавать следственный орган для ведения оперативно-розыскной деятельности.
Логика в таких рассуждениях есть. На самом деле во многих армиях мира, в частности американской, военная полиция замыкается на армейское командование. Это не мешает полицейским суровой рукой наводить порядок не только в пивных и барах, но и солдатских общежитиях. Гражданские власти, как правило, за КПП и носа не суют. От драк и поножовщины американская армия, конечно, тоже не застрахована. Но безобразий там (во всяком случае, судя по информационным сообщениям и докладам командования) все же поменьше, чем у нас.
Автоматически перенести опыт янки в российскую казарму не получится, да этого и не требуется делать. У нас своя специфика, свои болячки. Смогут ли военные победить их самостоятельно? Вряд ли. Необходимость гражданского контроля за Вооруженными силами не отменит ни одна военная полиция. Однако подчинение полиции кому-то из верхнего эшелона силовиков в принципе возможно. При условии, что таким куратором станет министр или начальник Генерального штаба. Доклады напрямую исключат всякую возможность утаивания информации, а максимальные права и полномочия наводить порядок в армии позволят немедленно реагировать на каждое громкое ЧП в войсках.
Почему такой подход выглядит если не привлекательнее, то реально выполнимым? Допустим, военную полицию замкнут на МВД, минюст или даже президента. Разумеется, перед полицейскими немедленно раскроются любые ворота и двери в воинские части. Но смогут ли они там дневать и ночевать? Сомнительно. Для этого стражам военного порядка придется платить немыслимые зарплаты или загонять в казармы в приказном порядке. На деле эта схема выглядит столь же утопической, как предложение развесить по всем умывальникам, каптеркам и комнатам досуга видеокамеры. Кстати, еще не известно, как отнеслись к возможному появлению новых полномочий в самих силовых ведомствах. Но вряд ли там в восторге.
Поменять вывеску - переименовать в военные полицейские нынешние комендантские структуры - тоже не лучший выход из положения. Тем более, что они и сейчас занимаются патрулированием улиц и ведут предварительное дознание в отношении армейских преступников. Обеспечивать порядок в гарнизоне, конвоировать военных преступников и предотвращать безобразия в казарме - далеко не одно и то же.