Выплаты по страховым полисам тоже повысились - на 3,8 процента, до 2,7 млн. рублей. В связи с принятием закона "О борьбе с терроризмом" "РГ" задалась вопросом, станут ли страховые компании участвовать в страховании от терроризма.
На вопрос корреспондента "РГ" отвечает руководитель информационно-аналитического управления Всероссийского союза страховщиков Эдуард Гребенщиков:
- Дело в том, что террористические риски сближаются с военными рисками, которые страхованию не подлежат. Однако никто не мешает страхователю заключить договор страхования, который включал бы террористический риск и предусматривал бы возмещение ущерба, причиненного террористом во время террористической атаки. Другое дело, согласятся ли страховщики принимать на себя такие объемы обязательств, учитывая их финансовые размеры. Ведь ущерб от теракта может быть значителен, и у страховой компании просто не окажется средств на возмещение.
В зарубежной практике есть стандартный перечень рисков, от которых страхуются морские корабли и воздушные суда, он может включать и террористический риск. Обычно после крупных терактов, подобных атакам на нью-йоркские небоскребы, страховщики отказывались от подобных рисков. Но когда волна терактов спадала, эти предложения возобновлялись.
Есть и другая формула, когда страховщик несет ответственность до определенного уровня, а выше она возлагается на государство.
Кстати, когда взорвались торговые башни Нью-Йорка, страховые компании сами выплатили весь огромный ущерб - это был уникальный случай. И тогда выяснилось, что владельцы этих зданий были застрахованы в десятках компаний, то есть убытки были рассредоточены. Вот вам и еще один выход из положения - появление огромных антитеррористических пулов, где финансовая ответственность распределяется по десяткам компаний.
В России тоже есть такой антитеррористический страховой пул, который действует. Правда, у него пока весьма небольшие финансовые возможности, но он наращивает свою финансовую базу, чтобы быть всегда наготове.
Ведь раньше риски террористической атаки были низкими, и многие страховщики брали на себя риски страхования самолетов. Но когда они выплатили огромные суммы в результате их взрывов, а некоторые даже разорились, остальные отказались от такой ответственности. Однако перспектива развития этого вида страхования все же существует, потому что, к сожалению, число терактов у нас не уменьшается.
Параллельно минфин требует отмены указа президента об обязательном личном страховании пассажиров на транспорте. Как пояснил начальник отдела министерства Василий Олимпиев, этот вид страхования нарушает права граждан, которых нельзя обязать страховать свою жизнь и здоровье по статье 935 Гражданского кодекса РФ. "К тому же обязательный вид страхования должен регулироваться законом, а не указом",- добавил Василий Олимпиев. По его мнению, этот закон может быть принят уже к началу летнего сезона отпусков.
| мнения |
Валерий Хомяков, Агентство прикладной и региональной политики:
- Принятый Госдумой закон "О противодействии терроризму" по содержанию в целом похож на аналогичные законы западных стран. С точки зрения международного права в нем нет ничего принципиально нового. Конечно, среди экспертов сейчас разгораются споры о том, следовало ли расширять полномочия спецслужб, которые теперь на вполне законных основаниях смогут прослушивать телефонные переговоры частных лиц, а также осуществлять достаточно жесткий контроль за частной перепиской, Интернетом, средствами электронной связи и т.д. Надо учитывать, что наши спецслужбы и раньше де-факто осуществляли подобный контроль. С принятием Госдумой упомянутого документа сложившаяся система работы спецслужб просто получила законодательное оформление. Самая спорная часть закона касается предоставления спецслужбам права принимать решение о целесообразности уничтожения пассажирских самолетов, захваченных террористами. Вот здесь видны "пробелы": какими критериями будут руководствоваться органы, принимая подобные решения? Это остается неясным. Теоретически понятно, что если террористы направят захваченный самолет на АЭС, то лучше будет его заранее сбить. Иначе число жертв может исчисляться десятками, а то и сотнями тысяч. Но, с другой стороны, ведь террористы могут просто потребовать, чтобы их выпустили из страны. Такой самолет сбивать нельзя. А если террористы будут хитрить и пытаться выиграть время, вести переговоры и одновременно лететь в сторону какой-то стратегически важной цели? Как тут быть? В такой ситуации главная цель спецслужб состоит в том, чтобы выяснить цель, с которой захвачен самолет. В законе еще предстоит четко прописать набор критериев, руководствуясь которыми можно будет решать, сбивать захваченный самолет или нет. Кроме того, такие решения должны приниматься высшим руководством страны, может быть, даже лично президентом.
Сергей Михеев, Центр политических технологий:
- Появление достаточно жесткого закона "О противодействии терроризму" было для нашей страны неизбежным. Во всех странах, столкнувшихся с террором, были приняты очень похожие законы. И всегда их принятие сопровождалось частичным сворачиванием свобод и прав граждан. Это естественный процесс. В тех же США полномочия спецслужб в последние годы были значительно расширены: фактически они теперь имеют право вести прослушивание всех частных телефонных разговоров, контролировать Интернет, личную переписку. Кстати, в американском законодательстве оговорено право спецслужб принимать решение сбивать все захваченные террористами самолеты, включая пассажирские. И многие высокопоставленные чиновники в США говорили о том, что если ситуация 11 сентября 2001 года повторится и снова будут захвачены пассажирские самолеты, то у них не дрогнет рука подписать приказ об их уничтожении. Это право им дает закон. Так что наш закон мало чем отличается от западных аналогов. Правда, в нашем законе нет подробного описания обстоятельств, при которых можно будет сбивать захваченные самолеты. Видимо, наше государство с принятием этого закона просто решило обнародовать декларативное послание потенциальным террористам: "Не захватывайте самолеты - можем и сбить".
Подготовил Дмитрий Владимиров