Госдума приняла закон "О противодействии терроризму"

Второе чтение законопроекта состоялось 22 февраля, тогда за него проголосовали 409 депутатов. В третьем чтении сторонников закрепленных в документе основных принципов и мер борьбы с терроризмом стало больше - 423 депутата. Против был только один - Николай Кондратенко из фракции КПРФ, восемь воздержались.

Председатель нижней палаты Борис Грызлов не скрывал стимулов, ускоривших работу над законом. Президент подписал Указ о создании Национального антитеррористического комитета, вступающий в действие вместе с федеральным законом, объяснил Грызлов журналистам перед началом пленарного заседания и сообщил, что вице-спикер Владимир Катренко будет представлять в Национальном антитеррористическом комитете Госдуму, новое поручение не обязывает его отказываться от депутатского мандата.

Однако уже перед самым голосованием другой заместитель председателя нижней палаты, Владимир Жириновский, напоследок решил все-таки выяснить, почему убрали из закона режим террористической опасности. По мнению Жириновского, это "хорошая норма, она прошла проверку практикой в других странах мира".

Несмотря на то что думский регламент не предусматривает при окончательном третьем чтении процедуры обсуждения законопроекта и ответов на вопросы, недоумение Владимира Жириновского было удовлетворено. Председатель думского Комитета по безопасности Владимир Васильев объяснил причины, которые заставили депутатов еще при подготовке законопроекта ко второму чтению поступиться такой привлекательной, по мнению либерал-демократов, нормой, как режим террористической опасности, который предусматривал прослушку телефонных переговоров, приостановление деятельности опасных производств и организаций, запрещение движения транспортных средств и пешеходов на улицах и дорогах; запрещение или ограничение проведения собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирования.

Первая причина, по словам Васильева, содержательная. Как выяснилось при тщательной проработке документа, меры противодействия терроризму, предусмотренные в случае введения режима террористической опасности, можно применять и без этого специального режима - это позволяет и действующее законодательство, и новый закон, который, к примеру, не допускает "проникновения посторонних лиц на территорию проведения контртеррористической операции", разрешает "проверку у физических лиц документов, удостоверяющих их личность, а в случае отсутствия таких документов - препровождение указанных лиц в органы внутренних дел Российской Федерации (иные компетентные органы) для установления личности, удаление физических лиц с отдельных участков местности и объектов, а также отбуксировку транспортных средств", использование транспортных средств, принадлежащих организациям, независимо от форм собственности, ограничение использования сетей связи и средств связи, отселение людей в безопасные районы, ограничение или запрещение продажи оружия, боеприпасов и даже алкогольной продукции. Но запрет на митинги и шествия уже изъят и из этого закона.

Вторая причина отказа от законодательного оформления "режима террористической опасности" - в общественном мнении. Как сказал Васильев, эта норма встретила непонимание граждан и резкую критику в средствах массовой информации, "потому что это настолько новое явление для нашей страны, что люди не совсем готовы были его воспринять". Кроме того, реализация подобной нормы потребовала бы "еще и дополнительных материальных ресурсов". Нужно было бы еще научить руководителей, особенно на местном уровне, которые должны были бы эту "совершенно новую работу осваивать и организовывать". В противном случае могли бы наломать немало дров - этого больше всего и боялись правозащитники, которые считали, что на местах "режим террористической опасности", предполагавший разные ограничения, мог быть использован для борьбы с неугодными местной власти политическими силами.

Владимира Жириновского не вполне удовлетворили объяснения главы комитета, он назвал отказ от режима террористической опасности ошибкой. По мнению вице-спикера, этот режим позволил бы "психологически готовить население и ответственные государственные органы к возможному началу уже самой антитеррористической операции".

Огорчился Жириновский и из-за того, что из законопроекта ушли нормы, связанные со СМИ. "Мы не ввели какие-то элементы цензуры, связанные с освещением событий", - сокрушался он, предполагая, "какой огромный вред" может принести гражданам страны информация о том, "сколько трупов вытащили, сколько взорвалось, кто куда пошел, где там что", которую каждый час будут сообщать все каналы в случае, "если начнется крупная контртеррористическая операция". Жириновский считает, что людей надо известить только о том, что операция началась, а через сутки сообщить, что закончилась. На крайний случай можно дать еще какую-то промежуточную щадящую информацию. Вице-спикер надеется, что в будущем поправки, ограничивающие СМИ, будут в закон внесены.

Однако "единоросс" Николай Ковалев был уверен в том, что закон надо поддержать. "В течение тридцати лет мировое сообщество не могло дать определение терроризму. Без определения, что такое террор, невозможно было начать общую борьбу с международным террором и с международным терроризмом. В этом законе такое определение дано", - сказал Ковалев и попросил коллег имеющимися у них средствами пропагандировать это определение терроризма. И если мировое сообщество примет формулу, можно наконец начать "абсолютно реальную совместную борьбу с общим врагом, имя которому международный террор".

Но коммуниста Виктора Илюхина беспокоило "все-таки не очень точное определение терроризма", которое, по словам депутата, противоречило определению, данному в Уголовном кодексе, а также "уж слишком легкое отношение к использованию Вооруженных сил для сбития самолетов, захваченных террористами". По словам Илюхина, это "пугает общественность не только в России, но и за ее пределами. Он считает, что в законе следовало бы указать четко, что уничтожение воздушных и морских судов может производиться только в случае крайней необходимости. Депутат глубоко убежден, что над законом "придется и должно работать".

Но председатель думского Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников в своем комментарии журналистам заявил, что, хотя законом и предусмотрена возможность уничтожения воздушных, морских и речных судов, захваченных террористами, делаться это будет только в крайнем случае.

Вице-спикер Владимир Пехтин считает, что с законом "О противодействии терроризму" Россия вообще сделала серьезный шаг в вопросе борьбы с террором.