Российская газета | Как житель Греции переносит московский климат?
Димитриос Лиатсос | Да, тут не Греция. Вот на днях мой друг приезжал из Греции. И в день, когда было минус 25, он мне говорит: "Я был на улице! Целых полчаса!" Я спрашиваю: "А что ты делал?" - "Я стоял полчаса на улице и не умер!" - "А потом?" - "А потом - бегом в гостиницу!" Вот ответ на вопрос, как грек переносит московский климат. Полчаса - спокойно. Но я живу здесь пятнадцать лет, у меня было время привыкнуть.
РГ | Вы с самого начала знали, что хотите связать свою жизнь с Россией?
Лиатсос | Я ничего не знал изначально: мое поколение вообще мало планировало, и для нас весь мир был революционен. Хотите, я скажу, что за время сейчас? Я только что вернулся из мебельного магазина. Полтора часа молодая барышня оформляла мой заказ - она просто не умеет этого делать. Чем не курьез? Сегодня у молодого поколения в России завышенные требования, но они ничем не подкреплены. Если хотите жить при капитализме - учитесь капиталистическому образу жизни. Социалистический образ жизни и капиталистические зарплаты трудно совмещать. Хотя я не сторонник капитализма.
РГ | Неужели социализма?
Лиатсос | Я учился при социализме, он дал мне теоретические знания, которые не имели никакого отношения к жизни. Как говорил наш преподаватель философии: выходя из стен университета, будьте готовы к тому, что в автобусе вас будут толкать, и, возможно, оторвут пуговицы с пальто. Примерно то же - выход из социализма в капитализм.
РГ | Ну, пуговицы в Москве уже отрывают, да... Что еще бросается в ней в глаза?
Лиатсос | Государство Московия не имеет ничего общего с остальной Россией. Это высокоразвитый город, где ритм жизни сумасшедший - такого темпа нет нигде в Европе. Европа - полудохлая. Ничего интересного там не происходит. Это не только мое мнение, но и других иностранных корреспондентов, с которыми мне доводилось встречаться. Мало кто из них видит свою журналистскую жизнь за пределами России. Возможно, если ты - главный редактор, генеральный директор, ты можешь жить в какой-нибудь Бельгии и руководить. Но если под журналистикой подразумевать живое движение - то только Россия.
РГ | Но почему не Греция?
Лиатсос | Боже упаси. Там прекрасно можно отдыхать. Но ничего интересного не происходит. Все варятся в своем соку. Самое интересное, что там иногда происходит, - член русской мафии убьет кого-нибудь, и в ход идут мифологемы о русской мафии.
РГ | Вы изменились за пятнадцать лет проживания в России?
Лиатсос | Я стал москвичом. Я стал нахалом. Без богатого русского мата по московским дорогам невозможно проехать и один километр. Греческий мат, конечно, бывает, но такого богатства, как у нас с вами в Москве, нет. Я, как обычный москвич, не люблю гаишников. Я думаю, с этим явлением надо что-то делать. Когда я жил в Афинах, в городе, который был построен в расчете на полмиллиона жителей, а сейчас там живет около пяти миллионов, я видел, как работают греческие "гаишники", особенно на центральных магистралях. Смотреть на них - это восторг. Они управляют движением. Без них встанет весь город. А тут в час пик ни одного гаишника на улице не найдешь. Но по выходным, когда московские водители начинают отходить от недельного стресса, и могут - ну, не разгоняться, потому что по этим обледенелым дорогам невозможно разогнаться, - чуть-чуть расслабиться, они караулят тебя в кустах. И будут читать тебе получасовую лекцию. Я, как иностранный корреспондент, не принимаю никаких объяснений про однокомнатные квартиры с мамой и бывшей женой. Но решать эти проблемы должен не я, а государство.
Русской культуры, дореволюционных традиций помощи друг другу в Москве не осталось. Это прекрасный, современный, развитый по структуре город, мегаполис, но налицо все признаки урбанизации, отчуждения, бесчеловечности. К счастью, я знаю и другую Россию, по которой я много ездил. Там люди проще и искреннее. Я помню Москву восьмидесятых, она была другая. Люди были душевнее. Тогда было бы невозможным такое, как сейчас: допустим, человек лежит на земле, а сотни, тысячи людей проходят мимо.
РГ | Есть ли какие-то подробности московского быта, которые для вас совершенно чужды?
Лиатсос | Да. Московские подъезды. И московские лифты. Прискорбно, но Москва - с такими традициями, с таким статусом - не должна быть такой. Я живу в прекрасном доме с видом на Кремль. Но и наш подъезд оставляет желать лучшего. Я не понимаю, как человек, который живет в таком доме, может приклеивать жвачку на стены, писать на них лозунги и т.д. Я никак не могу привыкнуть к этому. Это показывает всеобщий уровень снижения культуры. Не думайте, что бомжи на улицах выглядят красивее, чем москвичи, которые пустились в гонку безудержного потребления. Я бы хотел сказать, что русскому человеку не стоит хвастаться тем, чего ему не хватало в советское время: богатством. Показуха - это плохо. Если в Москве почти сотня казино, это не показатель развития страны и культуры.
РГ | Но ведь вы любите Москву? За что?
Лиатсос | Я очень люблю московские театры, и рад, что они держатся. И я имею в виду не только Большой как высокое искусство и визитную карточку Москвы, но и все другие московские театры, включая детские. Все иностранцы, когда говорят о Москве, говорят в основном о политике и о культуре. Нужно, чтобы для них Россия оставалась высококультурной страной. Культура - это не то, что течет по дорогам, и я не хочу, чтобы по этому судили о стране, когда есть уникальные музеи, театры и т.д. Знаете, как гордятся иностранцы, которые побывали, допустим, в Эрмитаже? Но я вижу, что Россия будет развиваться дальше, а не просто перенимать то, что она видит на Западе.