При этом Россия блефует и не может считаться надежным поставщиком газа в Европу: Киев перекроет трубу, когда захочет. Такова суть статей, не сходящих с первых полос западных газет уже полгода. Встреча топ-менеджеров российских и западных газовых компаний назрела, перезрела и наконец состоялась в Берлине в минувшую пятницу, сразу после саммита Россия-ЕС в Сочи и накануне встречи "большой восьмерки".
Особо подчеркивалось: "...мы собрались тут на профессиональный разговор, без политиков".
Суть вопроса
После очистки от штампов картина выглядит следующим образом. Европа прочно сидит на российской "газовой игле". Так, Германия зависима от нашего газа на 35 процентов. Тридцать лет эта игла всех устраивала, а сейчас она вдруг стала угрожать "энергетической безопасности" Европы.
Почему? Потому, что Украина, раздосадованная повышением цен на российский газ, вздумает вдруг отключить от него Европу? Вовсе нет. Подлинная причина такова: нашему газовому бизнесу стало тесно у себя дома. Он стал претендовать на активы в Европе, и, что еще хуже, критиковать правила игры, принятые на рынке Евросоюза. Европа отреагировала так, как обычно и реагируют на экспансию: затворилась.
В апреле власти Великобритании отказали "Газпрому" в приобретении газораспределительной сети Centrica, а всего за неделю до встречи в Берлине глава E.ON Ruhrgas Буркхард Бергман заявил, что не пустит российский "Газпром" в розничные сети Германии в рамках обмена активами (немцам за это предлагали долю в Южно-Русском месторождении). Повод: это якобы "невыгодно" самому "Газпрому" (E.ON имеет формальное право об этом судить, поскольку является акционером "Газпрома"). Причина: западные газовые компании делают громадные деньги, перепродавая российский газ конечному потребителю, а также многочисленным посредникам. Эти деньги не лишние для "Газпрома", который ищет инвестиции, где только можно, на освоение новых, тяжелых месторождений в Восточной Сибири. И в Берлине зампред правления компании Александр Медведев заявил, что "Газпром" стремится получить возможность выйти на конечных потребителей в европейских странах-импортерах российского газа, а также планирует приобретение местных компаний и создание совместных предприятий. Но вице-президент E.ON Ruhrgas Уве Филипп, битый час развивавший мысль, что обмен активами - это очень хорошо, так и не подал россиянам обнадеживающего сигнала.
Рыночно - нерыночно
Критикуя Запад, г-н Медведев обвинил евробюрократов в "нерыночных подходах". Мол, рынок-то у вас продекларирован как свободный, что ж сети купить не даете? "Административные действия ЕС по управлению газовым рынком не могут не вызывать серьезных опасений, поскольку, на наш взгляд, содержат угрозу стабильности европейского газового рынка и нарушения всей системы газовой безопасности региона... В реальности до настоящего времени не существует единого европейского газового рынка", - заявил он.
Председатель думского Комитета по природным ресурсам и природопользованию Наталья Комарова поддержала представителя российского газового концерна, заметив, что "рыночные штучки", которые практикует сейчас Евросоюз, "угрожают безопасности Европы". Г-н Медведев обратил внимание участников конференции и на программу либерализации газового рынка в Европе, заявив, что она привела к ликвидации практики долгосрочных контрактов. Так, картельное ведомство Германии препятствует заключению длинных контрактов, требуя понижения объемов контрактов и сроков их действия. В соответствии с этим решением запрещены действующие контракты, по которым удовлетворяется свыше 80 процентов спроса дистрибьюторов. На будущее запрещены контракты, заключаемые на срок свыше 4 лет, которые покрывают более 50 процентов спроса дистрибьютора.
Поясним, о чем речь: Евросоюз борется с монополистами, в том числе с газовыми. Поступая точно так же, как наши антимонопольщики, когда преследуют сговаривающиеся бензиновые фирмы. Правда, Эвальт Хольст, председатель правления "Фербунднетц Газ", одной из небольших розничных компаний, защищаемых европейским законодательством от монополистов, мягко посоветовал г-ну Медведеву предоставить критиковать немецкое картельное ведомство немецким же компаниям. А директор Генерального директората ЕС по энергетике и транспорту Кристиан Клетингс дал понять, что ЕС от реформ не отступит: "У нас нет дискриминации относительно национальности капитала, мы просто наводим порядок в своем доме".
Целиком на стороне России оказалась лишь глава комитета по европейским вопросам "Газ де Франс" Корин Бертло, и понятно почему: ее компания - такой же непререкаемый монополист у себя в стране, как "Газпром" в России. В итоге европейцы победили в этом раунде со счетом - 1:2. Наше желание купить сети кажется разумным с точки зрения свободы предпринимательства, но подлинную свободу они упорно связывают с борьбой с монополизмом. Без этого "свобода" оборачивается неограниченным правом "рычащего гигантского зверя", как назвал "Газпром" г-н Хольст, подавлять "мелких мышек" (так он охарактеризовал свою компанию). По мнению г-на Хольста, только "мышки" знают, что на самом деле нужно конкретным людям в квартирах, и ради клиента "мышки вынуждены бегать быстро, защищая их - пищать громко".
Короче, борясь с собственными монополистами, европейцы просто боятся прихода еще одного, да еще и иностранного. Каков наш ответ?
Планы России
Ответ прозрачен: раз так, посмотрим, как вы побегаете без нашего газа. Президент российского газового общества Валерий Язев, отыскав в Европе "альянс покупателей", то есть некую единую структуру, которая диктует российским газовикам цены и условия, предложил создать в ответ "альянс поставщиков", включая сюда и страны-производители, и транзитные государства. По его словам, в итоге получится "организация более влиятельная, чем ОПЕК". Как отметил г-н Язев, действуя преимущественно в одиночку, поставщики газа проигрывают, как правило, переговорные процессы, навязываемые потребителями, действующими организованно, как картель потребителей.
По идее "газовый ОПЕК" в постсоветском исполнении должен включать в себя Россию, страны Средней Азии (например, Туркмению), а также Украину, Белоруссию и Казахстан как транзитные государства. Базой для такого альянса г-н Язев назвал "Единое экономическое пространство России, Украины, Белоруссии и Казахстана".
Также президент РГО предложил создать для гарантий бесперебойного транзита систему межстранового учета газа, передав ее "межгосударственному консорциуму". По идее этот консорциум должен присматривать за тем, чтобы Украина, например, не воровала газ. Г-н Язев не преминул намекнуть, что допуск стран ЕС в такой консорциум будет произведен в обмен на свободный допуск "Газпрома" в Европу.
Избежать политических и экономических рисков позволит Северо-Европейский газопровод, который позволит диверсифицировать экспортные потоки, напрямую связать газотранспортную сеть России с общеевропейской газовой сетью.
Реализация крупномасштабного проекта СЕГ, исчисляемого миллиардными капиталовложениями, по мнению г-на Медведева, требует изъятий из директивы по газу, в частности, в отношении доступа третьих сторон к газотранспортным мощностям. Такие изъятия были сделаны, например, в отношении проекта строительства газопровода "Би-Би-Эл", который вскоре соединит газотранспортные сети Великобритании и Нидерландов.
Ответ Европы
В ответ на перспективу создания "газового ОПЕК" европейские газовики попытались поставить под сомнение возможность России одновременно снабжать газом Китай и Европу.
Ранее глава Международного энергетического агентства Клод Мандиль заявлял, что "в 2020 году Европе потребуется в три раза больше газа, чем может дать Россия. Это не исправишь никакими инвестициями". Под "инвестициями" надо понимать столь нужные "Газпрому" западные деньги на разведку месторождений. Понимая, что они прямо или косвенно облегчат прокладку трубы в Китай, г-н Клетингс заметил, что "инвестиции не могут достаться одной-единственной компании". И дал понять, что одной-единственной стране - тоже. "Европа хочет достичь диверсификации и большей свободы от России", - сказал он. Вероятно, если в ЕС есть деньги, они пойдут на постройку новой трубы из Ливии. А Россия, если хочет оставаться игроком, пусть добывает и трубы строит сама.
Внутренние же инвестиции у "Газпрома", как и у других российских естественных монополий, ограничены регулируемым государством тарифом. Поэтому г-н Язев в своем выступлении остановился на внутрироссийской теме либерализации цен на газ. По его словам, это будет происходить постепенно, шагами в 3-5 лет с подключением формулы цены (которая заменит нынешний механизм "затраты плюс"). Эта формула будет включать в себя параметры развития ТЭК, инфляцию, покупательную способность населения, а в дальнейшем окажется увязанной с мировыми ценами на светлые нефтепродукты, которые связаны с газовыми, но без характерных для последних резких скачков.
Что же будет делать Европа без нашего газа? "Уголь грязен, атом опасен, альтернативные источники дороги", - доказывал г-н Котенев. Европейцы хорохорились, но тут пришла пора поймать их на блефе. Программа сокращения атомных станций в Германии работает вовсю, и ее никто не отменял. Частные домовладения теоретически могут перейти на уголь, если хозяин дома захочет платить экологические штрафы. Что же касается альтернативы, мне в Лондоне с пеной у рта рассказывали про чудо-автобусы, работающие на расщеплении воды. Но, когда я пожелал увидеть их своими глазами, на улицах таковых не сыскал. Вероятно, речь идет всего лишь об экспериментах.
Как отмечали российские участники конференции, мы готовы сделать все, от нас зависящее для развития взаимовыгодного сотрудничества между производителями и потребителями газа, и внести тем самым свой вклад в укрепление стабильности европейского газового рынка. Но одного нашего желания мало - безопасность газоснабжения Европы мы сможем обеспечить только в том случае, если она сама этого захочет.