Семьи у полковника не было. Открыв чемодан, в нем нашли множество пожелтевших фотографий, писем и бумаг, а также восковую свечу, которую Колтышев, привыкший в своей жизни изгнанника к бытовой неустроенности, всегда держал под рукой.
В библиотеке-фонде "Русское зарубежье" на открытии выставки "Дары историков русского Парижа: Владимир Звегинцов, Николай Рутыч" эту свечу зажгли снова. Правда, всего на пять минут - все-таки музейная редкость.
Со дня своего создания архив фонда пополнился многими ценными материалами. Архивы историков Звегинцова и Рутыча - настоящие жемчужины среди этих сокровищ. Основу коллекции ныне здравствующего Николая Рутыча (род.1916) составляют как раз бумаги Колтышева. В чемодане оказались сотни писем и открыток генерала Деникина своему другу за период 1920-1940-х гг.
В эмиграции Колтышев вел активную переписку с известными белыми генералами - Николаем Стоговым, Петром Писаревым, Петром Махровым, Николаем Шиллингом. Все это теперь здесь, под стеклом, вместе с интереснейшими воспоминания самого Колтышева о Гражданской войне на юге России, о жизни в Париже. Свою коллекцию, безвозмездно отправленную им на родину, Рутыч собирал много лет. "Мне часто приходилось подолгу ожидать, когда наследники согласятся на передачу, - вспоминает он, - так, узнав о существовании в Ницце неких интересующих меня материалов, я каждый год на протяжении 16 лет ездил в этот город, прежде чем получил их". Терпение историка часто оказывалось вознаграждено, в числе его даров - документы Никанора Савича, депутата Государственной Думы с 1907 по 1917 год, одного из лидеров фракции октябристов, материалы Общества ревнителей русской истории, дневник контр-адмирала Владимира Пилкина 1918-1920 гг., воспоминания командира 12-го Астраханского Гренадерского полка генерал-майора Пестржецкого. Хотя Рутыч предпочитает называть себя собирателем, его перу принадлежит немало трудов по истории - "Думская монархия", "Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии и Вооруженных сил Юга России", "Белый фронт генерала Юденича: Биографии чинов Северо-Западной армии" и многие другие.
При всей разнице судеб у Рутыча много общего с другим дарителем, без которого эта выставка не могла бы состояться, - с Владимиром Звегинцовым (1914-1996 гг.). Оба - люди одного поколения, у обоих отцы - боевые офицеры, воевавшие в Первую мировую, потом в Гражданскую на стороне Белой армии. Оба большую часть жизни провели в эмиграции. Оба не приняли гражданства Франции, считая себя подданными России, которой на тот момент уже не было на карте. Оба первые годы изгнания провели в Италии, потом оказались в Париже.
Владимир Звегинцов был еще маленьким мальчиком, когда его отец, офицер Кавалергардского полка, уехал на фронт вместе с матерью - урожденной Раевской, решившей вступить в ряды сестер милосердия. Маленький Володя жил на Шпалерной в офицерской квартире отца, отданный на попечение бабушки. На Шпалерной в то время располагалось множество казарм. Мальчика, любимым занятием которого было смотреть парады, особенно привлекали яркие мундиры: у каждого полка свои, неповторимые. Прошли годы, и мальчик превратился в признанного знатока русского исторического мундира, "патриарха отечественной униформологии". В 2005 году рукописи главных трудов историка "Формы Русской армии 1914 года", "Русская армия 1914 года. Подробная дислокация", "Знамена и штандарты Русской армии от XVI века до 1914 года" на русском и французском языках были переданы в библиотеку его сыновьями Степаном и Николаем - такова была предсмертная воля Звегинцова. Стены выставки покрывают изображения кирасир, гвардейцев, гусар в разноцветных мундирах - настоящий праздник цвета. Звегинцов сам делал иллюстрации к своим книгам - одна только семитомная "Русская армия" содержит в себе 10 тысяч цветных рисунков автора.
"Я рад, что отцовские работы нашли достойное пристанище. Отец писал в стол, надеясь все же, что его работы будут востребованы в новой России", - сказал Степан Владимирович Звегинцов.
Звегинцов и Рутыч считали, что работают не только на пользу истории России, но и для самой России. Работали самоотверженно, не надеясь да и не желая никакой награды за свой тяжелый труд. Колтышевская свеча озаряет красочные звегинцовские рисунки. Все они точно встретились в этом небольшом зале - Колтышев, Деникин, Звегинцов, генералы Юденич, Писарев, Махров, Стогов, контр-адмирал Пилкин и "октябрист" Савич. Остается только радоваться, что все эти вещи здесь, а не ушли в неизвестность с молотка аукционов "Сотби" или "Кристи".