В России создан первый в мире препарат, который замедляет старение

Клинические испытания уникального препарата начнутся в этом году. О сути прорывной разработки корреспондент "РГ" беседует с руководителем группы ученых, директором Института физико-химической биологии им. А.Н.Белозерского МГУ, академиком РАН Владимиром Скулачевым.

Расплата за прогресс

Российская газета: Владимир Петрович, вы утверждаете, что старость - это расплата за то, что природа совершенствуется. Как это понять?

Владимир Скулачев: Природа постоянно изобретает механизмы, чтобы подстегивать и ускорять эволюцию. Один из них - старение. Приведу самый простой пример. Два зайца, умный и глупый. Пока молоды, они без проблем убегают от лисы. Но, когда постареют, умный убежит и успеет наплодить еще немало толковых зайчат, а глупый попадется в лапы хищника. Значит, уже не оставит потомства. Кстати, лиса - это и есть естественный отбор. А если бы зайцы все время оставались молодыми, то эволюция по уму не сработала бы.

Более того, замечено, что природа часто дает преимущества тем видам, представители которых умирают сразу после рождения потомства. Скажем, самка осьминога погибает после того, как из отложенных ею яиц появятся детеныши. И подобных примеров множество. Все это навело на мысль, что природа заложила в живых существах некий механизм старения и смерти клеток. За открытие генов самоубийства клеток в 2002 году была присуждена Нобелевская премия трем ученым - Бреннеру, Горовицу и Сульстону. Это явление назвали апоптоз. Так вот, программа самоубийства заложена во всех живых существах, чтобы ускорить процесс эволюции.

РГ: Но, замедляя старение, вы идете против природы?

Скулачев: Мы сознательно идем на отказ от эволюции, потому что современному человеку она не требуется. Он в ней нуждался, когда приходилось бороться за существование и приспосабливаться к среде. Но сейчас все иначе, мы среду приспосабливаем к себе. Если хотим летать, то не ждем - вдруг в ходе эволюции за сотни тысяч лет у нас все-таки вырастут крылья, - а строим самолет.

Кстати, наша эволюция - это путь в неизвестность. Совершенствование с точки зрения природы вовсе не означает, что она работает в интересах человека. Мы не знаем ее целей. А может, она приведет нас к катастрофе, и человек, выполнив какую-то свою функцию, исчезнет как вид. Конечно, это гипотетический вариант, но нельзя ничего сбрасывать со счетов.

Разве плохо, если человек не будет находиться во власти эволюции и неизвестности, а сам начнет регулировать свое будущее. Для этого и предлагаем один из механизмов - замедлить старение. А может быть, даже его отменить.

А вот рыбы не стареют

РГ: Но хорошо ли иметь предопределенное будущее? А может, в ходе эволюции у человека откроются телепатические или какие-то другие необычные способности...

Скулачев: А может, закроются и те, что уже есть? С такой логикой вообще лучше, чтобы мы быстрее умирали, тогда эволюция ускорится. Но кто на это согласится? Считаю, что человека надо освободить от мучительной старости с "букетом" болезней, он должен долго оставаться молодым. Для этого достаточно отменить в нашем геноме программу самоубийства организма. И такие примеры в природе уже есть.

РГ: Неужели нашлись смельчаки, которые посчитали себя совершенством и пошли против природы?

Скулачев: Например, не стареют щука и некоторые морские рыбы. Более 200 лет живет речная жемчужница, причем постоянно растет и с возрастом все интенсивней размножается. В конце концов она умирает, но не от старости и болезней. Дело в том, что ножка, на которой стоит раковина, не выдерживает ее веса. Раковина падает, ее засыпает илом, и моллюск умирает от голода.

Такая же ситуация и с гигантскими черепахами. Постоянно растущий панцирь становится таким тяжелым, что животное не может перемещаться и гибнет от голода.

РГ: Так давайте кормить их искусственно и получим бессмертных черепах.

Скулачев: И кормят. Например, те, которых описал еще Дарвин, живы до сих пор. Будут ли они жить вечно? Вопрос пока открыт. Может, сердце не выдержит, а может, возникнет какая-то другая аномалия. Неизвестно. Но принципиально важно, что они не стареют.

РГ: А как вообще могла произойти отмена программы старения у тех же щук или черепах?

Скулачев: Принципиально важно, что у "вечно" молодых практически нет врагов, а потому не работает один из важнейших механизмов отбора. Думаю, в какой-то момент появились мутанты, утратившие программу старения. И они прекрасно выжили, передав свои качества по наследству.

РГ: То есть мутанты отменили тот самый процесс харакири организма?

Скулачев: Думаю, да. Хотя как конкретно это происходило, пока наука не знает. Ведь клетка может покончить с собой самыми разными способами, например с помощью ядовитых форм кислорода. Именно этим направлением я и сейчас занимаюсь.

Честно говоря, никогда не думал, что приду в геронтологию. До этого много лет исследовал полезные функции кислорода. Он "сжигает" съедаемую нами пищу в митохондриях, которых называют электростанциями клетки, давая тем самым энергию для жизни организма. Оказалось, что в эту "топку" идет не весь кислород, небольшая его доля превращается в яд. Причем очень сильный, сравнимый с хлоркой. Чтобы с ним бороться, природа дала нам мощную антиоксидантную систему.

Но с годами она ослабевает, антиоксидантов становится все меньше, и тогда начинается накопление яда. Он бьет по клеткам, повреждая их гены. Когда этот дефект превышает некий критический уровень, дается команда на апоптоз - самоубийство клетки. Причем такой поступок - чистый альтруизм, чтобы спасти от яда другие клетки. Если в организме клеток гибнет больше, чем рождается, это и есть старение.

Молекула-электровоз

РГ: Идея омоложения понятна: надо восполнить утерянные с возрастом спасительные антиоксиданты. Как это делается?

Скулачев: Проблема - как их доставить в митохондрию, где образуется яд. Дело в том, что она окружена мембраной, которая не должна внутрь ничего не пропускать. Но в свое время мы вместе с Ефимом Арсеньевичем Либерманом открыли, что есть некоторые положительно заряженные ионы, которые легко просачиваются сквозь мембраны. Затем родилась идея молекулы-"электровоза": прицепить к иону какое-то вещество и доставить его в митохондрию.

Грузом и стал антиоксидант. Синтез и исследование этого нового вещества были проведены нашими учеными в последнее время. Удалось создать препарат, который живет в клетке не более 2-3 дней. Ведь мы играем в опасные игры. Если антиоксидант останется в ней навсегда, никто не знает, как он себя поведет в дальнейшем. Поэтому решено не рисковать, и теперь можно практически в любой момент остановить опыт. Увидев неблагоприятные эффекты, отменить терапию.

РГ: Но ведь апоптоз убивает не только постаревшие клетки, но и раковые. Нет ли опасности, что, борясь с одним, вы откроете дорогу куда более опасным болезням?

Скулачев: Как я уже говорил, существует более десятка вариантов апоптоза. Мы боремся лишь с одним, запускаемым от активных форм кислорода. Остальные остаются, в том числе и уничтожающие раковые клетки. В этом и состоит "изюминка" метода.

Скажу больше. Экспериментируя с мышами, нам удалось с помощью препарата победить некоторые виды рака, которые вызваны ядовитыми формами кислорода.

РГ: А какие результаты получены в борьбе со старостью?

Скулачев: Опыты мы проводили в основном над грызунами. Стареющих животных поили водой, где был разведен наш препарат. Время жизни таких мышей увеличивалось по сравнению с контрольными в среднем на треть. Еще более показательной была работа с мутантными крысами, страдающими прогерией - ускоренным старением. Наш препарат излечивал животных от множества старческих болезней, в частности остеопороза, нарушений формулы крови и репродуктивной системы, потери зрения.

На последнем надо остановиться особо, так как препарат успешно борется с катарактой и дистрофией сетчатки. Причем не только предотвращает, но и лечит старческую слепоту, чего пока не могут объяснить офтальмологи. Среди прозревших животных - собаки, кошки, кролики и две лошади. Зрение вернулось к ним после курса лечения, занимающего от двух до трех месяцев. Очень интересный эксперимент проведен на кроликах, у которых из-за страшной болезни - увеита - ослепли оба глаза. В один мы стали закапывать препарат, и он увидел свет.

Будет ли препарат столь же эффективен и для человека, пока говорить рано. В этом году клинические испытания только начинаются. Но могу сказать, что если глаз уже вообще не видит, то можно не бояться побочных эффектов. Хуже уже не будет, а улучшение может наступить.

РГ: В стенной газете вашего института сотрудники подтрунивают: шеф наконец-то решит главную проблему наших олигархов, которые не успевают за отведенный им срок жизни потратить свои деньги. А тут могут получить чуть ли не обеспечивающее бессмертие средство Макропулоса, придуманное писателем Чапеком.

Скулачев: Намек понял. Сразу хочу сказать, что если препарат с успехом пройдет все проверки и окажется на рынке, то он будет дешевым. Что касается бессмертия, то мы его не обещаем. Только продление молодости и избавление от мучительной старости.