С древнейших времен основу международной политики и дипломатии составляли переговоры. Конечно же, их результаты не всегда и не во всем устраивали всех участников - сказывалась разница в "весовых категориях" и, следовательно, в объемах компромиссов.
Международное право в том виде, как оно сложилось к концу прошлого столетия, как раз и стремилось в какой-то мере обеспечить равноправие государств и народов в общении друг с другом, гарантируя их права и хоть отчасти защищая от произвола сильных.
Признав демократическое устройство человеческого общества наиболее отвечающим правам и достоинству личности, вроде бы вполне логично экстраполировать принципы и начала правовой демократии на отношения между государствами на мировой арене.
Когда происходит конфликт интересов, главным инструментом урегулирования должны, логичным образом, быть именно переговоры. В теории все с этим согласны. На практике же мы наблюдаем ныне тревожную тенденцию на ослабление роли равноправных переговоров в поиске оптимальных решений сложных международных проблем.
Ведь переговоры на международном уровне предполагают если не столкновение, то как минимум дискуссию двух или более интересов, заявленных сторонами.
Если речь идет не о капитуляции, то, по идее, переговоры не должны сводиться к обсуждению принятия одной стороной условий другой. К сожалению, сегодня ведущие страны мира поступают по такому сценарию далеко не всегда. Скорее наоборот. Тенденция проявляется в том, что практически по каждому сложному и даже конфликтному случаю наиболее сильные державы мира (прежде всего из евро-атлантического тандема США-ЕС) стремятся не просто собрать максимум сторонников своей версии происходящего и своего варианта решения проблемы, но и объявить их подход единственно правильным и применимым к данной конкретной ситуации. Соответственно, те, кто предлагает иные пути или осмеливается хотя бы усомниться в универсальности предлагаемых рецептов, немедленно подпадают под подозрение в неприятии общечеловеческих ценностей и демократии. "Кто не согласен с нами - тот не демократ" - суть этой политики, подменяющей демократию лояльностью.
Между тем сам этот подход все более категорически противоречит самим принципам демократии, причем не только в межгосударственных отношениях. Так, заранее объявленный, желательный для внешних сил результат ставит под сомнение легитимность любых выборов, привлекших внимание сильных мира сего. Нередко говорят чуть ли не в открытую, что будет столько выборов и кризисов, сколько нужно для полной победы "демократических" (лояльных Западу) сил. Мы все чаще и чаще видим, что политическая целесообразность убивает демократию.
Нашим партнерам в Европе и США имело бы смысл вернуться в лоно международной традиции и подлинной демократии в ситуациях, когда есть конфликт интересов
Несчастная Украина, которой мы все сочувствуем в эти дни, стала одним из главных полигонов для такого рода политики. Стране, раскол которой по оси Восток-Запад очевиден уже самому несведущему, вместо сценариев национального замирения по-прежнему с каким-то маниакальным упорством предлагают сценарии, которые превратят этот раскол в кровавую рану. Ну какое НАТО, какие системы ПРО - разве это нужно сейчас настрадавшемуся от нестабильности украинскому народу?
По моему глубокому убеждению, сегодня мы, Россия, должны несколько поумерить амбиции тех у нас, кто до сих пор считает суверенную Украину частью России, а украинское государство - неким "историческим недоразумением". Напротив, надо протянуть руку братскому народу, причем, может быть, даже прежде всего "западэнцам" и националистам. Наши украинские братья должны осознать, что Россия заинтересована в сильной и подлинно независимой Украине и не намеревается никоим образом посягать на ее суверенитет. Не нужно более по привычке искать угрозы самостоятельности и гордой украинской "незалежности" исключительно на Востоке и видеть единственный путь спасения в размене непросто давшегося суверенитета на "послушание" Брюсселю и Вашингтону.
Для нас уже по ситуации с размещением ПРО США в Европе вполне очевиден выбор из двух "зол" - между независимой и "неподконтрольной" Москве Украиной и ею же в составе евро-атлантических структур (где она немедленно станет "клиентом" антироссийских неофитов ЕС и НАТО, для которых украинская независимость имеет сугубо прикладное значение в решении "сверхзадачи": противодействии влиянию Москвы). Могу совершенно ответственно заявить: такова действительно позиция России, что бы ни говорили провокаторы с той и с другой стороны. Даже самым искренним и радикальным украинским националистам пора перестать пугать себя и других Москвой, а думать более всего об обеспечении основ стабильности и суверенитета украинского государства, которые нужно искать в национальном мире, а не во вбрасывании новых провокационных тем. Не нужно никуда спешить и разрываться на части, вся эта истерика имеет искусственный характер и призвана не дать украинцам перевести дух и осмотреться, в чем они больше всего сейчас нуждаются.
Наиболее актуальный случай, когда мы имеем дело с навязываемой "предрешенностью результата", - ситуация с Косово. Здесь от традиционной переговорной модели, по сути, предлагается перейти к практике принятия готовых, "единственно правильных" решений. Похоже, прецедент Косово должен был, по замыслу сторонников расчленения Сербии, состоять, конечно же, не в том, что косовскую модель подхватят другие непризнанные государства. Создается прецедент совершенно иного плана: когда суверенному государству навязывают чужую волю, не считаясь с его интересами и игнорируя традиционный переговорный путь!
И это отнюдь не двойной стандарт, а напротив, единый и целостный подход: прав тот, кого назначили или благословили быть правым. Не важно, что в одном случае это - народ, стремящийся отколоться от другого, а в другом - государство, которое стремится преодолеть сепаратизм и сохранить суверенитет над своей территорией. Главное, что прав "свой". Основная задача - тем самым не убедить оппонента и отстоять свою позицию на переговорах, а попасть в круг "своих". Причем эта задача ставится не только на уровне государств и народов, но и на уровне внутринациональных политических раскладов, что и подтверждает украинский пример.
Таким образом, тема переговоров должна, по замыслу, вообще постепенно уходить на задний план: какой смысл переговариваться, идти на уступки, если одной из сторон гарантирована всей евроатлантической мощью полная защита ее интересов в обмен на лояльность? Зачем тем же косоварам обсуждать параметры автономии, если дело лишь в том, чтобы додавить строптивых сербов и найти слабые места у России? Зачем Тбилиси ломать голову над автономией для абхазов и юго-осетин, если есть более комфортный путь - вступить в НАТО и ждать решения оттуда, вытеснив из зоны конфликта Россию как единственного гаранта соблюдения интересов всех сторон? А чтобы придать происходящему видимость легитимности, можно создать "параллельные" правительства тех же автономий и договариваться уже, по сути, самим с собой (понятно, что тем же сербам не дадут играть по таким правилам - например, вести "переговоры" только с сербской частью Косово и Метохии, включив в нее и беженцев, и рекламировать затем на весь мир найденный "компромисс").
Мы на каждом шагу наталкиваемся на такого рода "самоочевидности", которые России предлагается принять под страхом отлучения от общечеловеческих ценностей и статуса демократического государства. Собственно, развязанная против России медиа- кампания чуть ли не всей своей сутью служит инструментом именно такого не очень прикрытого шантажа: ну вы же хотите, чтобы мы признали вас демократическим государством? Вот вам "тест на демократичность": Энергетическая хартия. "Присоединяйтесь, господин барон!" Доходит до абсурда: чтобы Россию признали государством с рыночной экономикой, ей предлагается торговать с "нужными" (не ей, конечно, а Западу) партнерами по нерыночным ценам, иначе она опять-таки "недемократична". Аналогичным образом мы имеем дело с бесконечными тестами на демпригодность на каждом международном шагу - будь то иранская ядерная программа, ситуация в странах СНГ, создание энергетических союзов в ШОС или ЕврАзЭС, а также идеи "газового ОПЕК", размещение ПРО в Европе или практика ОБСЕ.
Но поборники теории "самоочевидных решений" и размывания роли переговоров не учли то обстоятельство, что, во-первых, не одну только Россию не устраивает такой подход к международным отношениям. И если с сербами наши западные партнеры могут практически не считаться, то позиции Китая, Индии, латиноамериканских стран игнорировать не так-то просто, что подтвердил исход обсуждения плана Ахтисаари в Совбезе ООН. Во-вторых, практика показывает, что эти самые решения, которые кажутся "единственно правильными", на деле не работают. Лояльные внешним силам "демократические" элиты начинают конфликтовать со своим народом (вспомним "дружеский" прием натовцев на Украине), привнесенные извне "демократии" провоцируют гражданские войны, народы не хотят расставаться со своими территориями даже за "счастливый билет" в ЕС и т.д. и т.п.
Поэтому нашим партнерам в Европе и США, как представляется, имело бы смысл вернуться в лоно международной традиции и подлинной демократии в ситуациях, когда есть реальный конфликт интересов. Как ни привлекательна позиция одной из сторон, как ни близки ее аргументы "очевидным решениям", нужно не давать ложных надежд "своим", а садиться и договариваться - в Грузии, в Косово, на Украине и везде, где есть по крайней мере две стороны. Продавливание интересов одной из сторон силой - это отложенный конфликт. Любой, даже самый сложный компромисс - это шанс на окончательное решение.