Могут ли экстрадировать Березовского?
Это возможно, но крайне маловероятно. Конкретные причины предоставления политического убежища тому или иному лицу считаются конфиденциальной информацией, и министерство внутренних дел неизменно отказывается объяснять, почему в 2003 году Березовскому было предоставлено убежище. Но есть мнение, что адвокатам Березовского удалось убедить британские власти, что в случае возвращения их клиента в Россию он будет несправедливо осужден и его жизнь окажется в опасности.
Возможно, при вынесении решения было учтено и то, что карманы у Березовского бездонные. Он в состоянии оплачивать услуги самых лучших адвокатов и подавать одну апелляцию за другой. Признав, что в итоге они так и так проиграют дело, британские власти без проволочек предоставили Березовскому убежище. Возможно, Березовский и подлежит высылке в Россию, но очень маловероятно, что какой-либо британский суд выдаст его российскому правосудию.
Китай и Россия претендуют на роль противовеса США
Многие эксперты по американской внешней политике как в правительстве, так и в СМИ продолжают смотреть на горизонт в поисках следующего противника США по холодной войне. Они отказываются понять, что силы, осуществляющие в настоящий момент изменения в международном порядке, совершенно отличны от тех, что действовали до 1990 года. Те же Китай и Россия, два главных подозреваемых в претензиях на роль противовеса мировому влиянию США, представляют собой совершенно новую угрозу для американского руководства.
На самом деле главная общая угроза, с которой сталкиваются власти США и Китая, это опасность внутреннего крупномасштабного недовольства в Китае.
Непохоже, что глобализация приведет к таким же дестабилизирующим последствиям в России, стране, продающей достаточное количество нефти и газа для того, чтобы наполнить казну, избежать потребности в масштабных иностранных инвестициях и заглушить в ближайшее время любые требования политических перемен. Но непохоже и на то, что угрозы, которые выдвигает американским властям путинский Кремль, приведут к новой "холодной войне".
Тем временем политическое и экономическое влияние России в настоящий момент продолжает расти, потому что ей больше не надо финансировать необъятную империю Советского Союза и ей не мешает балласт коммунистической идеологии.
Не просто "пара ракет"
После окончания "холодной войны" всех перестала волновать проблема ракетных вооружений... Эта тема вернулась на первые полосы газет и журналов после того, как США объявили о намерении разместить элементы своей системы ПРО на территории Польши и Чехии, а вышеназванные страны продемонстрировали безоговорочное согласие.
Сегодня речь идет не о тысячах ядерных боеголовок или сотнях ракет Pershing или SS-20, а о каких-то жалких 10 ракетах и одном радаре. Противоракетный щит в его нынешнем варианте действительно не представляет угрозы для безопасности России. Эту систему можно обойти при помощи имеющихся в наличии мощностей. Уже сейчас Россия снова занимает третье место в мире - после США и Китая - по затратам на вооружение.
Однако этот рейтинг вводит в заблуждение - ведь Москва на деле не готова к реальной гонке вооружений. Российские расходы на военные нужды составляют сегодня 12-15 процентов от американских.
Напротив, эксперты исходят из того, что устаревший арсенал российских стратегических ядерных вооружений должен к 2015 году сократиться вдвое. Вполне понятно, что подобные обстоятельства вызывают обеспокоенность Москвы.
США и Россия слишком долго не обменивались мнениями по поводу стратегической безопасности и баланса сил. И по этой причине спор о "паре ракет" достиг такого накала.
Вершитель перемен в России
На Западе стало модным разворачиваться обратно на 180 градусов и осуждать Ельцина за коррупцию и авторитаризм так же огульно, как когда-то поддерживать его. Это соблазнительное направление, особенно для тех, кому не нравилась идеализация Ельцина, как не нравилась она мне. Однако теперь, после его смерти, возможно, было бы разумнее не относить его ни к либералам, ни к автократам, ни к врагам, ни к друзьям. Потому что в долгосрочной исторической перспективе очевидно, что Ельцин в отличие от его предшественника Горбачева был подлинным творцом перемен. Он знал, что все должно измениться, но у него не было ни идей, ни инструментов для того, чтобы это изменить. У него были определенные инстинкты популистского демократического политика, но сохранились все повадки коммунистического аппаратчика. Он восхищался материальным изобилием Запада, но никогда не понимал, как, собственно, западное общество функционирует.