В Генпрокуратуре рассказали, какие выводы Скотленд-Ярда по делу Литвиненко кажутся сомнительными

 

 

Всех интересует, по какой причине Генпрокуратура поставила под сомнение версию британских следователей о причастности Андрея Лугового к убийству экс-офицера ФСБ Александра Литвиненко.

Таково было мнение наших следователей после изучения материалов об экстрадиции Лугового. Согласно официальному заявлению, сделанному Генпрокуратурой, предоставленных Великобританией данных не достаточно не только для обвинения его в убийстве, но и для начала уголовного преследования. Заместитель начальника Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Андрей Майоров дал "Российской газете" эксклюзивное интервью, в котором рассказал о выводах, к которым пришла российская следственная бригада, расследующая гибель Литвиненко.

Российская газета | Андрей Альфредович, на пресс-конференции, участником которой являлись в том числе и вы, было заявлено, что вина Лугового в отравлении Литвиненко не установлена. Более того, утверждалось, что Луговой, как и его партнер Ковтун, мог сам заразиться от погибшего. На чем строятся такие предположения?

Андрей Майоров | Следствием установлено, что заражение Ковтуна и Лугового могло произойти в том числе воздушно-капельным путем в момент их встречи с Литвиненко 1 ноября прошлого года в баре гостиницы "Миллениум Хотел". Во время разговора Литвиненко находился в непосредственной близости от своих собеседников и неоднократно кашлял.

РГ | Если все произошло именно так, почему Ковтун пострадал гораздо сильнее, чем Луговой?

Майоров | Во время встречи он находился ближе к Литвиненко и, соответственно, получил, если так можно выразиться, большую дозу.

РГ | Что следователей Генпрокуратуры не устроило в выводах британских коллег?

Майоров | Дело в том, что мы не получили из Великобритании минимум документов по так называемому делу Литвиненко. Главные же документы - протоколы осмотров, заключения экспертов и другие, несущие не менее важную информацию, нам так и не были предоставлены. Если говорить формально, мы даже не знаем, от чего он умер.

Вся информация об отравлении полонием-210 нами, к сожалению, в основном почерпнута из так называемых открытых источников. Результатов обследования у нас нет.

Запрос об экстрадиции содержит лишь общие выводы, не подкрепленные никакими доказательствами. Более того, когда его читаешь, складывается впечатление, что Скотленд-Ярд стремился сделать акцент на политических, а не правовых моментах. Солидная часть этого документа посвящена так называемой истории борьбы Литвиненко против якобы незаконных действий ФСБ. Там, например, говорится, что гонения на него в России начались после того, как он публично раскрыл заговор спецслужб с целью убийства Березовского. И что необоснованные гонения на Литвиненко продолжались до тех пор, пока он не решил покинуть Россию.

После такого предисловия в запросе отмечено, что Литвиненко умер 23 ноября 2006 года от отравления после поглощения радиоактивного полония-210. То есть его смерть напрямую связывается с так называемой "борьбой" с ФСБ. А российская спецслужба фактически обвиняется в уничтожении своего "противника" не просто чрезвычайно жестоким, но и общеопасным способом. На каком основании сделаны такие далеко идущие выводы не понятно и никак не объясняется.

Но это, как говорится, полбеды. Кроме подобных пассажей в запросе есть противоречивая информация, которая нуждается как минимум в проверке и документальном подтверждении.

РГ | Что вы имеете в виду?

Майоров | Из текста этого документа следует, что начиная с 16 октября 2006 года Луговой, состоящий в дружеских и деловых отношениях с Литвиненко и Березовским, неоднократно прилетал в Лондон и постепенно травил Литвиненко. Причем заключительной фазой стало чаепитие, состоявшееся 1 ноября. По версии британских следователей, в этот день полоний попал в организм Литвиненко с чаем, который ему предложил Луговой. Между тем чай Луговой и Ковтун заказывали для себя, а Литвиненко сам согласился его выпить. Никто его к этому не принуждал. А ведь жертвой полония-210 стал не только Литвиненко, но также Ковтун и Луговой. Оценка этому обстоятельству в представленных британской стороной документах почему-то не дается.

Кроме того, хорошо известен маршрут передвижения Лугового и Ковтуна во время из поездок в Лондон в период с 16 октября по 1 ноября 2006 года. В британском запросе говорится, что Луговой оставлял за собой полониевый след почти во всех местах, где он бывал один или с Литвиненко. Так следы радиоактивного загрязнения находят в номерах гостиницы "Бест Вестерн Хотел", где Луговой и Ковтун переночевали, в офисе компании "Эринис" и помещении суши-бара "ИТСУ", где они были только один раз с Литвиненко. Также есть следы в "Парк Отеле" и в самолете, которым оба вернулись из Лондона в Москву.

Но почему-то замалчивается тот факт, что следов полония нет в офисе Шадрина, где Луговой с Ковтуном были неоднократно, нет радиоактивных "меток" и в нескольких ресторанах, где они встречались с Литвиненко. Возникает вполне закономерный вопрос: как получилось, что полониевая цепочка, которая должна быть непрерывной, то и дело обрывается? Не известно и когда произошло заражение вышеупомянутых мест.

Нет полониевого следа и в самолете, которым Луговой и Ковтун прилетели 16 октября в Лондон. Не обнаружен он также в аэропорту, электричке и на вокзале. И таких нестыковок очень много.

РГ | Но, видимо, версия британской стороны о виновности Лугового строилась не только на оставленных им следах. Есть ли в запросе об экстрадиции прямые указания на то, что он непосредственно контактировал с радиоактивным веществом?

Майоров | Есть. В запросе говорится, что английские следователи располагают доказательствами того, что Луговой непосредственно контактировал с полонием-210. В частности указывается, что в мусорном ведре, находившемся в гостиничном номере, в котором останавливался Луговой во время посещения Лондона в ноябре 2006 года, обнаружен след радионуклида полоний-210. Активность его столь велика, что можно сделать вывод, что в ведре в течение некоторого времени находился контейнер для хранения этого вещества.

Мы проанализировали эту информацию. Как известно, в каждое мусорное ведро в гостиницах помещается полиэтиленовый пакет, который ежедневно меняется. Поэтому в случае, если бы в ведро был брошен контейнер, радиоактивные следы остались бы на стенках мешка. На следующий день во время уборки в номере мешок вместе с мусором попросту бы выкинули. При этом высока вероятность того, что человек, производивший такую уборку, мог подвергнуться сильному радиоактивному заражению. Однако сведений о пострадавших среди персонала гостиницы британской стороной почему-то тоже не представлено.

Кроме того, осмотр специалистами номера, в котором останавливался Луговой, мог быть произведен только после смерти Литвиненко, поскольку ранее не было установлено, что он отравлен именно полонием-210. То есть в течение практически месяца зараженное ведро должно было находится в номере, которым все это время пользовались другие люди. Но никто из них, выходит, от радиоактивного заражения также не пострадал. Поэтому факт обнаружения в ведре столь сильного следа радионуклида по истечение достаточно продолжительного промежутка времени вызывает большое сомнение.

Мы попросили британские компетентные органы разрешить российским следователям в присутствии их специалистов повторно осмотреть этот номер, но нам ответили отказом.

Конечно, нас очень удивил ответ из Скотленд-Ярда о нецелесообразности выполнения на территории Великобритании ряда следственных действий, о чем мы просили наших коллег. Это требовалось для проверки информации, которую мы получили в ходе следствия, а также для отработки всех возможных версий, в пользу которых у нас есть достаточно много аргументов.

Пользуясь случаем, хочу еще раз напомнить, что во время пребывания наших английских коллег в Москве мы просеивали через сито их вопросы и оперативно, без формальностей выполнили весь объем запрошенных ими следственных действий.

И последнее. Стоит посоветовать всем СМИ в первую очередь британским, более внимательно и ответственно освещать события, связанные с делом, о котором мы ведем речь.

В частности, было большой неожиданностью узнать, что на конференции 23 июля присутствовал председатель Следственного Комитета Александр Иванович Бастрыкин и даже отвечал на вопросы корреспондентов. А некоторые СМИ договорились до того, что в России вопросами экстрадиции незаконно занимаются суды, хотя это прерогатива Прокуратуры. Вот так верить некоторым СМИ.

Остальные выводы делайте сами.