Первая часть названия - "Марш энтузиастов" отсылает к известному казусу, когда "Владимирку", по которой при царизме этапировали каторжан, в советское время переименовали в шоссе Энтузиастов. Строй и толпа - конечно же, не открытия искусства XX века. Разве не было в предыдущем столетии различных видов с парадами лейб-гвардии на Царицыном лугу, или "Крестного хода в Курской губернии", или "Запорожцев"? И уж особенно много было именно толпы, которую художники деликатно называли "сходом", "ходом" или "процессией". В советское время также было изобретено ее политкорректное наименование - "народные массы". Вот о том, как формировались (или были формируемы) эти массы, и повествует выставка, в которую кураторы набрали множество произведений, доверенных им Третьяковской галереей, ГМИИ им. Пушкина, Ярославским и Тверским музеями, Музеем общества "Мемориал", а также многими частными коллекционерами.
Строй - он и есть строй. Таким он и перешел из прошлого в искусство XX столетия, правда, с некоторыми модернистскими "присадками". Как, например, на лубках с "солдатушками" 14-го года у Гончаровой. Или как в Окнах РОСТа у Маяковского, изображавшего строй красноармейцев на манер древнеегипетских стрелков Тутмоса. Даже самохваловская демонстрация молодых матерей перед Мавзолеем 1930-х годов не слишком выбивается из традиции.
Пожалуй, единственное, что внесло советское изобразительное искусство в национальную традицию, так это понятие и образ очереди. Так, на плакате Апсита 1918 года "реки" из добровольцев сливаются в мажорную толпу (простите, "народную массу") Красной армии. А вот на картине Боима 1938 года потоки скорбящих траурными лентами тянутся к Дому союзов, к гробу Ленина. Понятно, что со временем строй ломался, толпы рассасывались. Единственное, что еще какое-то время сохранялось, были все те же очереди.