Во Владивостоке закончились гастроли БДТ имени Товстоногова, ставшие для Приморья главным культурным событием нынешнего лета.
Впервые знаменитая труппа решилась на столь масштабные гастроли. В течение девяти вечеров публика увидела пять спектаклей. Но наибольший интерес вызвали две постановки - "Калифорнийская сюита" и "Дядюшкин сон", поскольку в них были заняты звезды первой величины - народные артисты СССР Алиса Фрейндлих и Олег Басилашвили. Корреспонденту "РГ" удалось взять интервью у любимой народом актрисы.
Российская газета: Алиса Бруновна, в День независимости России вы получили Государственную премию за вклад в развитие театрального искусства. Насколько волнительной для вас была церемония и удалось ли пообщаться "тет-а-тет" с президентом?
Алиса Фрейндлих: Премия - это не только приятно и почетно, но и достаточно весомо в денежном эквиваленте. Церемония награждения мне показалась слишком пафосной - помню, раньше все проходило скромнее... В приглашении особое внимание уделялось костюму, который должен быть темным и ни в коем случаи не брючным. А поскольку я обожаю брюки, пребывание в юбке было не очень комфортным. Но это протокол...
В своем ответном слове я поблагодарила обоих президентов. Правда, в отличие от Путина, новый президент еще не успел отведать у меня в гостях пирога с капустой.
РГ: Уже думали, как потратить премию?
Фрейндлих: Конечно, есть определенные планы. Но пока деньги еще не поступили на счет, зачем делить шкуру неубитого медведя?
РГ: При вашей занятости в театре находится ли у вас время посмотреть новые театральные постановки, хорошее кино или почитать? Если да, то что-нибудь задело за живое?
Фрейндлих: Последний театральный сезон мы с Олегом Басилашвили были заняты в репетициях спектакля "Дядюшкин сон", так что особых возможностей для театральных променадов не было. И потому почти девять месяцев у меня на тумбочке, как Библия, лежал томик Достоевского. Но все же удалось посмотреть спектакль Льва Додина "Жизнь и судьба" и порадоваться, что режиссер вернулся к прежнему амплуа и занимается не театральной эквилибристикой, а искусством. Меня впечатлил московский спектакль "Игроки" - режиссерская работа талантливого актера Олега Меньшикова, а запомнилась и удивила игра Виктора Сухорукова. С упоением читаю статьи критика Татьяны Москвиной, которая виртуозно владеет словом, а ее оценки культурной жизни Санкт-Петербурга созвучны моим. Наверное, я многих разочарую, но, на мой взгляд, сегодня нет достойной современной драматургии. Можно назвать лишь несколько имен, но сумеют ли пьесы этих авторов пережить свое время - большой вопрос!
РГ: "Старомодная комедия", "Служебный роман", "Жестокий романс"… Ваши героини давно ушли в народ. А какие работы в кино дороги лично вам?
Фрейндлих: Вы не поверите, но роли, которые мне симпатичны и после которых я не раскаиваюсь ни в одном кадре, совсем иного плана. Это фильм Худякова "Успех", где я сыграла этакую примадонну провинциального театра. Или снятая тем же режиссером через много лет картина "На верхней Масловке", где я играю 90-летнюю старуху. Почему-то именно эти ленты мне особенно дороги. Это не означает, что я без симпатии отношусь к Эльдару Рязанову и его работам. Но сердцу не прикажешь...
РГ: Алиса Бруновна, многие великие актрисы считают, что личная жизнь, семья, дети мешают или отвлекают от сцены. Ради нее, дескать, можно пожертвовать многим… Вам приходилось выбирать?
Фрейндлих: Ох, как трудно однозначно ответить. Конечно, какая-то цепь самоотречения существует. Мне кажется, отказав себе в детях, семье или любовных переживаниях, ты обделяешь себя эмоциями, которыми делишься со зрителями. На одном воображении построить роль на сцене не всегда возможно, ведь сама жизнь питает твое творчество, и она должна быть даже у "великой" актрисы. Другое дело, что ты всегда что-то у нее откусываешь, отбираешь, подсознательно экономишь энергию. Театр, сцена требуют менее эмоционально проявлять себя в жизни. Иначе твой внутренний резерв будет пустым. С чем тогда выходить к зрителю? Так что в жизни на эмоции я сильно не растрачиваюсь…