В Краснодарском крае бесплатное лечение бесплодия доступно лишь замужним женщинам. Одинокие же подверглись своеобразной "репродуктивной дискриминации".
Краевая целевая программа "Лечение бесплодия у жителей Краснодарского края методами вспомогательных репродуктивных технологий" пока охватывает период с 2008 по 2009 годы. На ее реализацию выделено свыше 45 миллионов рублей. Воспользоваться финансовой поддержкой смогут 250 семейных пар. По словам председателя комитета Законодательного собрания Краснодарского края Анатолия Башинского, из краевого бюджета супругам оплатят их обследование и лечение. Но есть и ограничения: оплачиваются не более двух попыток пересадки эмбрионов, брак должен быть зарегистрирован официально, а возраст супруги - не более 38 лет. Предпочтение отдается работникам социальной сферы и жителям сельской местности.
К принятию программы подтолкнула печальная статистика: 15 процентов семейных пар репродуктивного возраста в Краснодарском крае страдают бесплодием. Причем если они получают высокотехнологичную медицинскую помощь по квотам, бесплатно, то расходы на поездку в соответствующий столичный научный центр, проживание во время лечения составляют многие десятки тысяч рублей. При платном же лечении одна попытка экстракорпорального оплодотворения обходится в среднем в 75 тысяч. Поэтому программа станет благом для многих. Но - опять-таки пока что не для всех.
При статистическом подсчете незамужние женщины с такими же проблемами оказались неучтенными. А Кубань, как известно, продолжает оставаться "женским регионом". И отсутствие штампа в паспорте порой связано не с прихотями представительницы прекрасного пола, а с демографическими проблемами в приграничном крае. Впрочем, и юристы, и врачи, и работники загсов признают, что своеобразная "репродуктивная дискриминация" для незамужних продолжает оставаться не только в общественном сознании, но и на законодательном уровне.
Произошедший недавно в Краснодаре юридический казус служит тому печальной иллюстрацией. 45-летней женщине едва не пришлось удочерять собственное дитя.
Она перепробовала всевозможные суперсовременные репродуктивные технологии. Несколько попыток суррогатного материнства не удались. И вдруг - неожиданный успех: родилась дочь. Вскоре женщину, родившую ребенка, выписали из краснодарского роддома. А вот официально зарегистрировать ребенка на имя генетической матери посчитали невозможным. В Прикубанском районном загсе оформлять документы на дитя отказались, ссылаясь на то, что в Семейном кодексе право на такую репродуктивную технологию имеют только супружеские пары. А значит, дитя незаконное, и все документы могут оформить только на маму суррогатную, которой, кстати, давно и след простыл.
Целую неделю необычный новорожденный оставался "ничейным". Наконец расстроенной женщине предложили дитя... удочерить. Но она направила два заявления в суд: о признании своего права на материнство и о неправомерных действиях работников загса. В суде посчитали, что, в принципе, опираясь на положения Международной конвенции о защите прав и свобод человека, эти иски можно удовлетворить. Однако проблему удалось решить мирным путем.
Надо отдать должное и работникам загса, им тоже нелегко пришлось в ту памятную неделю: они слали в Москву запрос за запросом, советуясь, как быть в этом из ряда вон выходящем случае. И в конце концов решили сделать исключение из правил - свидетельство о рождении ребенка оформили на генетическую родительницу.
- В Семейном кодексе четко сказано, что такой технологией репродукции могут воспользоваться только семейные пары, - говорит Галина Климова, первый заместитель руководителя Управления записи актов гражданского состояния Краснодарского края. - Прецедент в норму мы превращать не можем, но не исключено повторение подобной ситуации.
В то же время Елена Бережная, судья Прикубанского районного суда, отметила, что такие случаи предусмотрены международными нормами законодательства, в частности Международной конвенцией о защите прав и свобод человека от 1950 года, подписанной Россией.
- В ней статьи 8, 12 и 14 запрещают любую дискриминацию, в том числе из-за отсутствия штампа о регистрации брака в паспорте. Просто работникам загса нужно подходить к делу, исходя не из буквы, а из духа закона, и соблюдать интересы матери и ребенка, а не работать по принципу "как бы чего не вышло", - подчеркнула судья. - Хотя согласна, что ограничения в Семейном кодексе действительно вступают в противоречие с этими документами и, возможно, нуждаются в изменении.
Мнения
Татьяна Ковалева, руководитель департамента семейной политики администрации Краснодарского края:
- Если рассуждать по справедливости, то, наверное, любое ограничение в законодательстве для незамужних женщин неправомерно. Ведь они имеют конституционное право на собственного ребенка, воспитывать его. Речь идет, конечно, о тех исключительных случаях, когда у женщины нет других шансов стать матерью. Ведь не каждая может психологически принять ребенка из детдома. И я согласна, что дискриминации здесь быть не должно. Но следует учесть также, что эта программа - только первый, пробный шаг.
Марина Шахбазян, главный редактор издательского отдела Екатеринодарской и Кубанской епархии:
- На мой взгляд, в нашей юридической практике наблюдается перекос. Мы защищаем права одиноких женщин, но забываем о правах детей. С точки зрения православной церкви, суррогатное материнство для матери, родившей его, - это торговля собственным ребенком.
Для религиозного человека есть несовместимые с нравственностью нюансы и в других репродуктивных технологиях: при экстракорпоральном оплодотворении, например, подсаживают несколько эмбрионов, а оставляют наиболее развитого, других уничтожают. То есть ущемляется главное юридическое право ребенка - на жизнь. Но почему-то мы об этом не задумываемся.
Ограничения для одиноких женщин, думаю, тоже оправданны. Не стоит множить риск социального сиротства. И само существование в нашем законодательстве права на суррогатное материнство и его распространение на Кубани - это, с моей точки зрения, вопиющий факт.