В сборнике "Жил такой парень..." почти двести страниц воспоминаний и поэзии и полторы сотни иллюстраций.
Издание, вышедшее к 80-летию со дня рождения В.М. Шукшина, финансировал сам автор, а также санатории и фирмы города-курорта Белокуриха.
Собирать материалы о знаменитом земляке житель Белокурихи Виктор Ащеулов начал еще в 1970 е, когда работал корреспондентом местной районной газеты. Своими воспоминаниями с ним делились мать писателя, его сестра и другие родственники. Журналист расспрашивал о Шукшине хорошо знавших его актера Алексея Ванина, писателей Виктора Астафьева и Валентина Распутина, приезжавших в Сростки на ежегодные Шукшинские чтения.
С особой теплотой Ащеулов вспоминает Виктора Астафьева:
- Он лечился в Белокурихе осенью 1983 года, заходил ко мне домой. Узнав о будущей книге про Шукшина, с которым он близко познакомился на съемках "Калины красной", покачал головой: "Хлопотное это дело. Но раз задумал - надо собирать!" Между прочим, Виктор Петрович в поэзии очень хорошо разбирался, многие стихотворения наизусть читал. Он дал и несколько полезных советов по сборнику.
Работа была непростой. Медленно тянулась переписка с авторами стихотворений, посвященных Василию Макаровичу, письма через бывший Союз шли долго. Ащеулову пришлось много заниматься фотографиями, экслибрисами известных российских художников.
Потом возникли проблемы с финансированием. Виктор Иванович признается, что несколько лет назад он совсем уж отчаялся осуществить свою мечту: "Стыдно было перед людьми, которых обнадежил. Власти и пальцем не пошевелили! Это сейчас они опомнились, да поезд уже ушел - с изданием книги помогли добрые люди. Всем ведь надо было заплатить - печатникам, верстальщикам, корректорам... Но грех было не издать то, что удалось накопить!"
В Белокурихе книга о Шукшине уже стала бестселлером. Тепло отозвались о ней директор музея Шукшина в Сростках Лидия Чуднова и Сергей Зиновьев, племянник Василия Макаровича, которого Виктор Ащеулов называет своим главным консультантом. Сейчас ведутся переговоры о приобретении части тиража для библиотек края.
- Кто мне больше всего помог в издании книги? - переспрашивает Ащеулов. - Да сам же Шукшин и помог - его книги и фильмы. Почитаешь Василия Макаровича - сразу светлее на душе становится. И тревожно. Он мучился в поисках ответа на вопрос, что с нами происходит. И мы до сих пор не можем ответить на этот вопрос. Но надо верить в то, что все будет хорошо, прорвется Россия.
"...Помню, как появилась у Васи "болезнь" - увлекся книгами. Всегда у него под ремень в брюках была книга подоткнута. Читал без разбора, подряд. Читал и по ночам: карасину нальет, в картошку фитилечек вставит, под одеялом закроется и почитывает. Ведь, что думаете, - однажды одеяло прожег. Стал неважно учиться, я тогда и вовсе запретила строго-настрого читать. Так нет - стал из школьного шкапа брать тайно от меня. Ох, и помаялась я с ним, не знала уж, как отвадить от чтения-то!
Частенько мне говорили: "Ну что ты, Мария, генерала, что ль, хочешь вырастить из него?" - "Выше", - отшучивалась от них я, но сердцем все же чуяла, что генералом не генералом, а человеком он будет настоящим!
Дитенок милый был у меня стройный, как свечечка, а губки-то у Васи моего были вечно бантиком. Редкозубенький мой, уж как он любил и Сростки, и дом наш. Дом стоит вроде маленько на горке, вроде на отшибе. Зеленый, глазастый! Крапивный переулок называется, а номер 31"...("Дитё моё милое..." - из воспоминаний М.С. Шукшиной-Куксиной.)
***
"...Я зашел в спальню к Василию Макаровичу. Он тоже проснулся. Потянулся за сигаретой... На столике лежала рукопись. Видно, увиденные за последние дни родные деревенские места дали о себе знать. Заныло сердце ночью. Нещадно дымя сигаретами, он писал этот рассказ, опубликованный потом под названием "Два письма"...
Человеку приснилась родная деревня.
Идет будто он берегом реки...
В том месте реки - затон. Тихо. Никого, ни одной живой души вокруг.
Деревня рядом, и в деревне тоже как повымерло все.
"Что же это такое - никого нет-то?" - удивился человек.
Бросал камень в воду. Он беззвучно пошел ко дну.
Человек еще бросил - большой. Камень без звука утонул. Человека охватил страх. "Что-то случилось", - подумал он.
И проснулся. И не мог больше заснуть. Стал вспоминать.
Деревня... Серые избы, пыльная улица, крапива у плетней, куры на завалинке, покосившиеся прясля...
А за деревней - степь да колки.
Да полыхает заря в полнеба.
Попадаются еще небольшие озерки; вечерами вода гладкая-гладкая, а вся заря, как в зеркале.
Хорошо сидеть на берегу этих маленьких озер, думать...
В душу с тишиной вместе вкрадывается беспокойно-нежное чувство ко всему на свете.
Грустно немного, но кто-то будто шепчет на ухо: подожди, подожди, дружок.
Далеко-далеко проскачет табун лошадей в ночное, повисает над дорогой в воздухе полоска пыли и долго держится.
И опять тихо. Что за тишина такая на земле!
Заря гаснет.
И как будто остался ты на земле совсем один.
Не страшно, не одиноко... Но очень неспокойно.
В. Шукшин. "Два письма"
("Город учит быть человеком" - из воспоминаний Ф.И. Клиндухова, бывшего главного режиссера Бийской студии телевидения.)
***
"...Особого чего-то в нем не было, но остряк он был, остряк! Он был такой острый на язычок, как скажет-скажет, бывало! Это чувствуется и в его рассказах. Я когда их читаю, узнаю героев-то - я же их в жизни знаю, - и его самого узнаю по языку. Он таким языком и говорил..." ("Я всегда жила им" - из воспоминаний Н.М. Зиновьевой, сестры В.М. Шукшина.)