Госдума приняла в первом чтении федеральный бюджет-2010. В ноябре главный финансовый документ обретет окончательные параметры. В условиях кризиса казна, понятное дело, не будет особенно щедра. В частности, меньше, чем прежде, достанется богатым регионам. Они недополучат около 3 млрд рублей. Стимулирующие дотации им сократятся как минимум наполовину. Острее других регионов-доноров это почувствуют Московская, Омская и Волгоградская области, а также Мордовия и Башкирия. Так вот, в Башкирии и вспомнили недавно о преференциях, какие эта республика имела в 90-е годы. В Уфе на площади Салавата Юлаева встали в пикет молодые люди. Они развернули плакаты: "Верните Конституцию 1993 года", "Без суверенитета нет будущего Башкортостана". Пикет превратился в митинг, участники которого требовали "сохранения и возрождения настоящего суверенитета Башкирии". Примечательная подробность: пикет был санкционирован, его проведению местные власти не препятствовали.
Кажется, кризис, сильнее всего ударивший по бюджетам регионов-доноров, может добавить еще одну главу в историю непростых, а нередко и болезненных отношений между центром и российской провинцией. Эту историю принято вести от "парада суверенитетов", от ельцинского "берите столько, сколько сможете проглотить". На самом же деле в той же Башкирии все началось не на закате советской власти (в 1990 году была принята декларация о суверенитете республики), а на заре ее (в 1919-м Ленин и Сталин подписали договор о вхождении суверенной Башкирии в советскую Россию). Когда ситуация в советской России изменилась, Ленин назвал договор с Башкирией "клочком бумаги, который можно выбросить". Когда изменилась ситуация в России постсоветской, Путин провозгласил укрепление государственности. И помянул про "несколько тысяч законов республик, краев, областей, автономных округов", не все из которых соответствуют российской Конституции.
Попросту говоря, Москва потребовала вернуть суверенитет обратно. Кто-то пытался задобрить центр: раздавались предложения преобразовать ту или иную президентскую республику в парламентскую (изменить форму правления, не меняя его содержания и сохраняя все преференции). Но идея некоторых региональных руководителей упразднить на вверенной им территории президентский пост была сомнительной с самого начала. Хотя бы потому, что этого не допускает федеральное законодательство. Казалось, еще чуть-чуть - и республики, обладающие особым статусом, встанут в общий строй. Но к тому времени выяснилось, что экспроприация власти у региональных правителей имеет и свои минусы. Теперь, хочешь не хочешь, центр должен отвечать за все, что происходит в провинции. Выяснилось и самое главное: эффективно управлять регионами из Москвы очень трудно. Вдобавок ко всему главы нескольких регионов потребовали вернуть им утраченные полномочия, заявив, что те "избыточно перераспределены в пользу центра". И на заседании Госсовета, проходившего под председательством президента, было решено вернуть территориям 114 функций. А вскоре и Госдума сказала свое слово - поддержала внесенный российским президентом проект нового договора о разграничении полномочий между Татарстаном и федеральным центром. Такого же дележа власти стала немедленно требовать и Башкирия.
Когда же грянул кризис, тяга сильных регионов к обособленности стала еще острее. Москва это почувствовала и не оставила без реакции. Прежняя система взаимоотношений в вертикали власти, сказал Дмитрий Медведев, выступая на Совете законодателей, изжила себя, поскольку была рассчитана на спокойные времена. Президент сообщил, что отношениям между федеральным центром и регионами предстоит переформатирование. И предупредил: тех, кто изменений не поймет и не сумеет "сформировать новый стандарт поведения", ожидают отставки. Ответом на вызовы кризиса стало и президентское поручение председателю Конституционного суда довести до конца работу по приведению региональных законодательств в соответствие с Основным Законом страны, а именно: покончить с присутствием "суверенитета" в конституциях ряда национальных республик. И летом нынешнего года КС призвал власти Татарстана, Башкортостана, Якутии и Тувы в кратчайший срок изъять из своих конституций положение о суверенитете. "Суверенитет РФ исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, - отмечалось в постановлении Конституционного суда, - и не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов РФ".
Заставить региональные власти исполнить решение КС не так-то просто. Вот, скажем, Якутия - та сразу прислушалась к федеральному центру и отказалась от прописанного в ее конституции права на суверенитет. А Татарстан и Башкирия пока не спешат это сделать. К примеру, в Татарстане положение о суверенитете зафиксировано в первой статье конституции республики, которая может быть изменена только путем референдума.
Мы вновь убеждаемся, что российский федерализм неустойчив. Поддерживать его в необходимом состоянии, страхующем страну от распада, Москве приходится вручную - то ослабляя административную узду, то натягивая, то опять ослабляя. Дело в том, что региональный сепаратизм обусловлен экономической географией, особым положением тех или иных субъектов Федерации. Этот сепаратизм уходит корнями в российскую почву. В самом буквальном смысле: регионы, обладающие большими сырьевыми запасами, требуют для себя особых прав, пытаются диктовать центру свою волю. "Пресечение сепаратизма", "укрепление Федерации"... Все это имеет явственную экономическую подоплеку. Под флагом борьбы с сепаратизмом происходит столкновение денежных интересов верховной власти с денежными интересами власти региональной. А политические преференции, предоставляемые Москвой регионам, сами по себе не столь уж много значат. Борис Ельцин, к примеру, на них не скупился. Но суверенитету, дарованному им Якутии, была бы грош цена, если бы 20 процентов добываемых алмазов не оставались в республике. Теперь - иное. Контроль над якутскими алмазами Москве не менее, а, может, и более важен, чем политическое послушание этой республики.
Ельцинский лозунг "Берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить" нынешней властью отредактирован. И теперь звучит так: "Делиться надо". Времена изменились. Ушло в прошлое понимание региона как вотчины, где всему хозяин - местный князь. На смену явился регион, понимаемый как поместье. Помещик (верховная власть) ставит на хозяйство своего управляющего (губернатора, президента республики). Ну а затем - как было испокон заведено. Управляющий старается, чтобы поместье приносило доход. Помещик следит, чтобы этот доход не утаивался. Но самое главное в региональной политике, проводимой верховной властью, - разное отношение к разным регионам. Эта политика предполагает и частичное перераспределение ресурсов между территориями, и поддержку "нуждающихся", и реанимацию "депрессивных". Кризис делает такую политику еще более актуальной, велит республикам, претендующим на особый статус, "сформировать новый стандарт поведения" и как минимум не требовать стимулирующих дотаций в прежнем объеме. Антикризисный бюджет-2010 не рассчитан на "суверенные" запросы.