Россия и США не успели заключить новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений.
Он вступит в силу только через несколько месяцев, учитывая, что для этого нужно не только, чтобы два президента поставили свои подписи под ним, но и согласие Думы и конгресса. Если с ратификацией в Думе проблем у российского президента не будет, то президенту США Обаме необходимо тщательно учитывать ситуацию на Капитолийском холме, дабы не только не подвергнуть риску этот договор, но и избежать слишком сильной критики в свой адрес со стороны политических противников. Из конгресса раздаются голоса, предлагающие Обаме одуматься и не идти на слишком решительные сокращения. Ряд влиятельных сенаторов обратились к президенту с требованием согласовать эти сокращения с возможностью модернизации ядерных вооружений в соответствии с законом о расходах на оборону. Сенаторы-республиканцы потребовали от Обамы, чтобы новый договор не ограничивал планы создания системы ПРО.
Очевидно, что оба президента заинтересованы в подписании договора. Есть политическая воля и стремление завершить эту работу как можно скорее. В команды переговорщиков и экспертов были приглашены лучшие профессионалы с обеих сторон, а два главы государств специально встретились на несколько часов во время международного саммита в Копенгагене, чтобы на самом высоком уровне попробовать снять проблемы, задерживающие окончание переговоров.
Тем не менее договор не был заключен ни к 5 декабря, когда кончилось действие предыдущего двустороннего соглашения, ни ко дню вручения президенту Обаме Нобелевской премии мира, ни к рождественским и новогодним праздникам. Важно однако, что ни Москва, ни Вашингтон не волнуются по поводу этой ситуации. Более того, в мире нет никаких политических или военных опасений, что задержка приведет к российско-американскому конфликту или даже гонке ядерных вооружений. Присутствует всеобщее понимание, что США и Россия - даже и без заключения соответствующего договора - дер-жат себя в соответствующих позитивному переговорному процессу рамках.
С одной стороны, такое спокойствие свидетельствует о возросшем уровне международной стабильности. Но с другой - возникает вопрос о том, в какой степени этот договор способен реально повлиять на глобальные процессы, определяющие сегодня состояние мировой системы. Другими словами, никто не будет отрицать полезность договора, по которому две державы значительно сократят свои ядерные стратегические вооружения, но при этом также понятно, что они все равно останутся сверхдер-жавами, сильно опережающими по размерам вооружений всех остальных держателей ядерных потенциалов вместе взятых. Глобальный расклад ядерных сил этот договор не изменит. Хотя Москва и Вашингтон публично говорят о возможности будущего перехода к безъядерному миру, очевидно, что в этом договоре речь об этом не идет. Наконец, изменит ли договор суть и содержание двусторонних отношений между Россией и США, тоже остается под большим вопросом. Готовящийся договор вписывается в историю многочисленных договоров, подписанных в свое время США и СССР, однако ни один из них не сделал эти страны партнерами, не говоря уже про союзнические отношения. Если тогда ядерная война была относительной реальностью, то сегодня представить ядерный конфликт между Россией и США - при существовании нового договора или без него - практически невозможно.
Для США и России заключение договора, во-первых, является актом ответственности за ситуацию в мире, во-вторых, совместным месседжем, который они посылают другим ядерным странам, а также странам, раздумывающим о создании своего ядерного оружия, а в-третьих, желанием вернуться к эффективной глобальной системе контроля за нераспространением ядерных вооружений, которая после окончания "холодной войны" практически прекратила свое существование. Без договора ни Россия, ни США не имеют морального права указывать другим на опасность, ненужность или неуправляемость ядерного оружия, ибо сами обладают ядерным военным потенциалом, превышающим всякие разумные оборонительные размеры. Другими словами, если США и Россия не заключат новый договор, ситуация в мире будет более напряженной. Но с заключением договора она отнюдь не обязательно улучшится. На этом, собственно, сходство позиций двух стран в отношении договора заканчивается. Начинаются различия.
США договор нужен, чтобы начать перестраивать систему глобальной безопасности, ликвидируя при этом наиболее уязвимые для США в ней места и делая упор на свое технологическое преимущество в вопросе обладания высокоточным неядерным оружием. США действительно хотят в перспективе оставить в основном ядерное вооружение в прошлом, ибо современный технический прогресс позволил им уже начать переход к новому поколению вооружений. Америке нужна действенная система контроля за ядерным оружием в мире. Россия же заинтересована в своем ядерном потенциале до тех пор, пока не будет достигнут паритет в обычных вооружениях, а также полностью обеспечена безопасность страны безъядерными мерами. Для России переговоры с США по вопросам контроля над вооружениями возвращают ей сладкое чувство великой военной державы, делают ее - хотя бы временно и ограниченно - равновеликой США, возвращают воспоминания о недавних временах, когда Москва с Вашингтоном были главными в мире столицами.
Исходя из своих стратегических планов, США хотят добиться установления элементов новой системы доверия и контроля, опыт которой потом можно начать распространять на другие проблемные ядерные регионы. Америка готова пойти на гораздо большую открытость в вопросах ядерного оружия, чем раньше. Россия в то же время хотела бы максимально суверенитизировать свои ядерные объекты, свести к минимуму возможность контроля над ними из-за рубежа. Не потому, конечно, что Москва планирует нарушать новый договор, а в силу понимания их критического значения для безопасности страны и в рамках общей тенденции к максимальной независимости своей военной и оборонной политики. Даже если не брать технические и военные разногласия, эта разница в подходах показывает, насколько трудно заключить новый договор даже при сильном желании с обеих сторон.
Но даже после его заключения и успешной ратификации главный вопрос остается без ответа. Что могут сделать две страны для реальной перезагрузки двусторонних отношений? Новый договор, скорее, относится к старой повестке дня "холодной войны", к традициям отношений США и СССР. Он совершенно не способен перезагрузить их отношения сегодня, когда они уже не являются монопольными законодателями мировых процессов. Их отношения не являются глобальными, как были раньше. Может оказаться, что после заключения нового договора Москва и Вашингтон вынуждены будут признать, что так и не знают, в чем суть этой перезагрузки и как сформулировать принципиально новую повестку дня, выгодную обеим странам. Пока же длительная работа над договором позволяет игнорировать этот самый непростой вопрос двусторонних отношений.
По крайней мере так это видится мне из Вашингтона.