Сегодня деловые связи между Россией и Индонезией находятся на подъеме. Взаимный товарооборот составляет около 2 миллиардов долларов. Однако потенциал сотрудничества намного выше, считает руководитель аппарата Счетной палаты Сергей Шахрай.
Недавно его избрали президентом Общества дружбы и сотрудничества с Индонезией. И он уже побывал в этой стране с первым визитом.
Российская газета: Сергей Михайлович, вы говорили о необходимости возрождения уникального опыта тесных связей с Индонезией, которыми были отмечены отношения Советского Союза с этой страной. Но ведь она с тех пор изменилась...
Сергей Шахрай: И Россия - концептуально другая страна. Но у нас общие ценности. Для нас Индонезия - очевидный ключевой и стратегический партнер. Во-первых, по своему географическому положению на перекрестке мировых торговых путей. Во-вторых, по огромному экономическому потенциалу. Индонезия - член "большой двадцатки". В-третьих, по численности населения - четвертая страна мира. В-четвертых, по месту, которое Индонезия занимает не только среди мусульманских стран (первая по числу жителей), но и лидеров Движения неприсоединения.
При этом наше экономическое сотрудничество развито далеко не достаточно. Конечно, в 2008 году был резкий рывок: двусторонний торговый оборот увеличился в два раза, до 1,6 миллиарда долларов (сейчас он, правда, упал из-за кризиса). Но, согласитесь, для двух таких стран это очень мало. Надо создать необходимые условия для российского бизнеса, инвестиций и совместных предприятий в стратегических областях - прежде всего нефтяной и горнодобывающей, переработке сырья.
РГ: Кроме экономики, какие направления для нас интересны?
Шахрай: Две огромные страны имеют множество точек соприкосновения и в других областях, порой достаточно неожиданных. Так, Индонезия может многому научить Россию в области государственного аудита.
Государственное управление аудита функционирует в этой стране уже 63 года, там сложился очень профессиональный коллектив, созданы правовые условия для работы управления. Это реально независимый - даже с финансовой точки зрения - орган финансового контроля. Главы наших государств поручили двум счетным палатам контролировать реализацию Соглашения о российском кредите Индонезии в размере 1 миллиарда долларов. Чем мы сейчас и занимаемся.
Речь пойдет и о двух новых для нас направлениях работы: противодействии коррупции и аудите в сфере природопользования в широком смысле слова. Теперь мы ждем в Москве индонезийскую делегацию.
Кстати, я побывал в специальной Комиссии по борьбе с коррупцией, которая действует независимо от исполнительной, законодательной, судебной и других ветвей власти. Поскольку комиссия имеет исключительные репрессивные полномочия, для того чтобы этот орган не стал "оружием" какой-то одной из политических сил, назначение членов комиссии происходит по усложненной, но при этом - гласной и открытой процедуре, в которой реализуется принцип сдержек и противовесов ветвей власти. Для рассмотрения инициированных ею дел в системе судов общей юрисдикции есть суд по коррупции. В результате работы комиссии в 2004-2009 годах были осуждены 17 членов парламента, 3 министра, 6 губернаторов, глава Центробанка, 19 мэров, 3 посла. Согласно опросам, более 80 процентов индонезийцев назвали комиссию наиболее авторитетным среди всех правоохранительных органов республики. Ее руководство выразило заинтересованность в установлении взаимодействия с аналогичными структурами в Российской Федерации.
РГ: Вы один из руководителей Ассоциации юристов России. Какую "информацию к размышлению" дала вам поездка в этом плане?
Шахрай: Впечатляет опыт опубликования Верховным судом Индонезии всех своих решений на интернет-сайте. Когда судья знает, что его решения будут вынесены на всеобщее обозрение, включая пристальное рассмотрение его коллегами-юристами, качество таких решений будет значительно выше, ибо это означает установление на деле профессионального и публичного контроля. Кроме того, это серьезная мера по борьбе с коррупцией и ее профилактике.
В практике Верховного суда РФ при размещении документов на официальном сайте итоговые решения, как правило, пока не публикуются. Обнародуется лишь резолютивная часть, а также постановления пленума Верховного суда. Я буду рекомендовать руководству страны и российской Ассоциации юристов рассмотреть вопрос о внедрении такой же практики и для нашего Верховного и Высшего арбитражного судов.
В Конституционном суде Индонезии особенно интересен был вопрос о рассмотрении проблематики соотношения шариата (мусульманского религиозного права) и светского характера индонезийского государства. Уверен, что и руководству Верховного и Конституционного судов Индонезии также было полезно узнать об опыте России.