Имя надежды Школкиной хорошо знакомо каждому, кто интересуется современным положением агропромышленного комплекса России. Как председатель Общественного совета при Минсельхозе России, а также член Общественной палаты РФ, Надежда Васильевна активно участвует в разработке и обсуждении законодательного регулирования отраслей АПК, а также в решении самых острых проблем, так или иначе связанных с сельским хозяйством - вплоть до того, как удержать молодежь на селе. "Это моя тема, - с неизменной горячностью объясняет Школкина, - ведь я сама практически выросла в деревне".
Российская газета: Надежда Васильевна, в последнее время много говорится о необходимости выведения на федеральный уровень программы "Школьное молоко", поддержанной в Общественной палате Российской Федерации. Пожалуй, пришла пора рассказать об этой программе подробнее.
Надежда Школкина: Внедрение программы "Школьное молоко" на федеральном уровне - вопрос крайне актуальный и требующий решения. Но начать надо с того, зачем вообще эта программа нужна. К сожалению, приходится констатировать, что потребление молока, этого жизненно необходимого для растущего организма продукта, в России катастрофически снижается. Лично для меня это дико. Я, как говорится, на молоке выросла. И вообще слова "молоко" и "дети" прочно связаны в сознании. Но только, увы, уже не в сознании молодежи, а ведь два новых поколения современных российских молодых родителей - это молодежь уже постперестроечного времени, которая часто предпочитает гораздо менее полезные для здоровья напитки.
Поэтому именно школа, в рамках школьного питания, лучшее место для возвращения, так скажем, молока детям. А пока данные статистики ужасают: сегодня 98 процентов жителей России, в том числе и школьники, испытывают недостаток витаминов и необходимых минеральных веществ. Минздравсоцразвития констатирует - менее 5 процентов российских детей, оканчивающих школу, можно считать здоровыми. Одна из главных причин - несовершенство школьного питания и, в частности, нехватка молока в рационе ребят.
РГ: Но ведь в ряде регионов программа уже реализуется...
Школкина: Да, правда, исключительно на общественных началах и благодаря доброй воле губернаторов этих регионов. Но география и демография в этом смысле совсем не впечатляют: школьным молоком "охвачены" лишь 2,1 миллиона школьников из 31 региона, тогда как общее число учащихся школ в стране составляет 13,3 миллиона. Программа реализуется в основном за счет бюджетов регионов, в некоторых случаях привлекаются деньги родителей и спонсоров. Не надо быть выдающимся экономистом, чтобы понять, что бюджеты субъектов и родители школьников данный проект не вытянут, его необходимо выводить на федеральный уровень и соответственно на федеральное финансирование.
РГ: О какой сумме может идти речь?
Школкина: Около 20 миллиардов рублей. Это цена здоровья наших детей, а значит, и нации в целом. Уникальность "Школьного молока" еще и в том, что программа позволит очень серьезно поддержать отечественного молочного производителя, а это даст толчок и развитию животноводства, и заготовке кормов, наш АПК получит существенный импульс для развития.
РГ: Польза от этой многогранной программы очевидна. Давайте попробуем допустить, что она реализована - молоко дошло до школьных столовых. А будут ли дети его пить с удовольствием, не отвыкли?
Школкина: Придется постараться и здесь. Я прекрасно понимаю, что с молодежью нужно говорить на ее языке. Песенка "пейте, дети, молоко" в этом случае, как говорят подростки, "не покатит". А это значит, что нам следует показать детям, что молоко тоже может быть "прикольным", без пенок и в красивой, модной, удобной упаковке. Сейчас возникла насущная необходимость, если угодно, провести своеобразный ребрендинг молока. Например, в США кампания Got Milk? (Выпил молока?), призывающая американцев употреблять молоко, стартовала аж в 1993 году. Знаменитые актеры, музыканты, спортсмены, которые принимали в ней участие, не стесняясь, демонстрировали в телевизионных роликах свои улыбки под "молочными усами".
РГ: Что ж, здесь изрядное поле для приложения усилий Общественной палаты. А как, на ваш взгляд, в целом обстоят дела с законодательным регулированием сельского хозяйства?
Школкина: Прежде всего необходимо отметить огромную работу по разработке технических регламентов. Долгое время у нас отсутствовали внятные ориентиры того, какие требования должны предъявляться к тому или иному продукту. На рынке появились новые продукты, о которых мы раньше и не слышали, а советские ГОСТы и другие нормативы безнадежно устарели. По старому законодательству новым продуктам невозможно было дать никакого определения, а значит, нельзя было гарантировать их качество и дать о них четкую информацию покупателю.
Ситуацию необходимо было исправлять, в этом нуждались и покупатели, и производители, и государство, в лице регулирующих органов. Вектор работы был задан Законом "О техническом регулировании", и теперь конкретные современные нормативы для каждой отрасли воплощает серия технических регламентов, каждый из которых имеет статус федерального закона. Технический регламент охватывает всю цепочку - от производства сырья до прилавка. На сегодня приняты регламенты на молочную продукцию, соки, масложировую, табачную продукцию, на подходе технический регламент по переработке продуктов зерна. А это, как вы понимаете, вопрос о том, какой хлеб мы с вами будем есть.
РГ: Зерно, впрочем, сначала вырастить надо. А кто его растить будет, не перевелись ли еще на Руси хлеборобы?
Школкина: Признаюсь, для меня это особенно больная тема. Проблема "молодые - в город, в селе остались старики" - появилась не вчера. А сегодня в силу естественного старения сельского населения дефицит кадров в АПК достиг пиковых значений. "На земле" не хватает 75 тысяч высококвалифицированных специалистов. Какое-то время было ощущение жуткого замкнутого круга: на селе плохо, поэтому молодежь уезжает, и одновременно: молодежь уезжает из села, село некому развивать, а потому на селе - плохо.
Сегодня ведь ни для кого не секрет, что наиболее злободневные проблемы села в виде низкого уровня развития рыночной и социальной инфраструктуры, изношенности производственных фондов, высоких цен на основные потребляемые отраслью ресурсы, финансовой неустойчивости все еще не решены. По-прежнему остро на повестке дня стоит вопрос социально-демографической стабильности в деревне. Более 40 процентов сельских жителей имеют среднедушевые располагаемые ресурсы ниже прожиточного уровня.
Крайне необходимо отменить секвестр социальных программ развития села, поскольку именно сельское хозяйство уже сейчас, и кризис это показал, является локомотивом экономики страны и продолжает оставаться главным гарантом обеспечения ее продовольственной, а следовательно, и национальной безопасности.
РГ: Нет сомнений, что молодежь надо вернуть в село, но все ли пойдут в "колхозники", какие формы хозяйствования возможны?
Школкина: Вы правы. Все больше молодых людей хотели бы работать на себя, а не "на дядю". Поэтому одно из моих главных направлений работы - поддержка молодежного предпринимательства на селе. Нужно гарантировать надежную государственную поддержку молодежного аграрного предпринимательства за счет совершенствования законодательной базы, привлечения молодежи к участию в общефедеральных социально-экономических программах с гарантированным финансированием, создания общественных объединений молодых предпринимателей и молодежных бизнес-инкубаторов, технопарков.
Еще одним действенным способом может стать организация кредитно-финансовой поддержки агробизнесменов. Это совершенствование технологий кредитования созданных ими предприятий, развитие кредитной кооперации как источника микрофинансирования молодежного малого бизнеса. Очень хочется наконец добиться реализации законов о предоставлении молодым предпринимателям налоговых поощрений, например в виде налоговых каникул, выдачи беспроцентного стартового капитала, упрощения статистической отчетности малых предприятий.
И, конечно, бюрократам и коррупционерам надо дать по рукам! Иначе ведь никакой молодой фермер просто не сможет приступить к хозяйствованию, "заблудившись" среди процедур лицензирования, сертификации, разрешений и согласований.
РГ: Кстати, о хозяйствовании именно на своей земле. Как вы оцениваете сложившуюся путаницу с сельскохозяйственными территориями?
Школкина: Нужно как можно скорее урегулировать вопрос с землями сельскохозяйственного назначения, и в первую очередь с эффективностью использования таких земель. Ведь пашню забросить очень легко, вернуть в оборот же гораздо сложнее. Согласно данным ученых, на восстановление заброшенной пашни требуется минимум 3 года.
На мой взгляд, сегодня в первую очередь нужно, основываясь на Доктрине продовольственной безопасности, определиться с количеством производимого продовольствия, необходимого для обеспечения собственных потребностей, и уже исходя из этого рассчитать необходимое количество земли сельхозназначения (пашни, пастбища, сенокосы, земли, занятые под садами, виноградниками и др.), используемой исключительно для производства сельхозпродукции.
Произведенные расчеты наглядно покажут, какое минимальное количество земли сельхозназначения необходимо иметь в нашей стране. Вполне допустимо, что ее будет излишек, а может и не хватать, если учесть наше развивающееся животноводство. Кроме того, надо не забывать о необходимости "резервных" земель сельскохозяйственного назначения с учетом поправок на всяческие глобальные неприятности в виде неурожаев, засух и т.д.
Поймите, все "сельские вопросы" тесно связаны: земля - люди на этой земле - урожай, выращенный на этой земле. Я считаю необходимым как можно скорее вернуться к реализации Концепции устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации, в которой государство впервые взяло на себя обязательства по разработке социальных стандартов для села. Данное словосочетание для простых сельских жителей звучит почти фантастически, поскольку дает им шанс приблизиться еще на один шаг к благоустроенной городской жизни. Разработанная минсельхозом и поддержанная общественным советом при Минсельхозе России концепция включает в себя ряд положений, начиная от определения основных целей, приоритетов, отвечающих современным потребностям сельского хозяйства, и заканчивая конкретными механизмами их достижения. Предлагаемый документ абсолютно лишен каких-либо декларативных черт и является предельно четкой программой действий до 2020 года.
РГ: Надежда Васильевна, вы упомянули урожай как окончание логической "сельской цепочки". Скажите, насколько эффективным в плане обеспечения страны продовольствием является сегодня сельское хозяйство?
Школкина: Может быть еще эффективнее, учитывая наш сельскохозяйственный потенциал. Наша страна располагает 9 процентами мировой продуктивной пашни, 52 процентами чернозёмных почв, 20 процентами мировых запасов пресной воды. В то же время удельный вес отечественной продукции в мировом сельскохозяйственном производстве несопоставимо мал: по молоку и зерновым он составляет около 5 процентов, по мясу - 2 процента. А доля отечественной продукции в общем объеме непосредственного национального потребления по мясу составляет 60 процентов, по молочным продуктам - менее 80, по сахару - 58, по овощам - 84, по фруктам - 40 процентов.
Такая зависимость от импорта неминуемо приводит к колебаниям цен на отечественном агропродовольственном рынке, в то время как другим странам с высоким уровнем самообеспечения основными видами продовольствия удается избежать скачкообразного роста продовольственной инфляции. В частности, странам Евросоюза, где до последнего времени отмечается самый низкий уровень инфляции - 3,6 процента, а степень самообеспечения по всем основным видам продовольствия превышает 100 процентов.
Поэтому трудно переоценить значение утверждения руководством страны Доктрины продовольственной безопасности. Согласно этой доктрине целью продовольственной безопасности РФ является надежное обеспечение населения страны качественной и безопасной сельскохозяйственной и рыбной продукцией, сырьем и продовольствием. А гарантией ее достижения является стабильность внутреннего производства и наличие необходимых резервов и запасов.
И вот теперь самое важное: положения доктрины должны быть реализованы на практике через соответствующие нормативно-правовые акты. Иначе, без основанного на надежной законодательной базе статуса и без должного ресурсного обеспечения, доктрина рискует остаться декларативным документом. А вот этого допустить никак нельзя. И еще очень бы хотелось, чтобы завершением логической "сельской цепочки" было бы улучшение жизни людей на земле.