До дня Победы уже меньше месяца. Многие ветераны Великой Отечественной будут встречать его с особым чувством - власть вспомнила, поблагодарила, пусть хоть в конце жизни, дала новое жилье.
Таких, отпраздновавших новоселье за два последних года, - 28 тысяч. Еще 68 тысяч - это те, кому еще недавно чиновники отказывали в постановке в очередь, но после отмены ограничений по срокам ("необходимости" встать на учет до марта 2005 года) все же признали нуждающимися в новом жилье.
Эти люди должны переехать в новые квартиры до конца 2010 года. И судя по тому, насколько жестко минрегион, правительство и администрация президента контролируют выполнение программы, местные власти ее не "замотают" - не удастся. Но в редакцию по-прежнему приходят десятки писем от самых наших заслуженных сограждан, которым власть сначала дала надежду на новоселье, а потом отняла. И даже доходчиво объяснить, что и кому "положено" или "не положено", - не удосужилась.
Удобства во дворе
Александра Арсентьевна Гусева, 82-летняя жительница Тихвина Ленинградской области. В 43-м 15-летней девочкой начала работать в эвакогоспитале, дошла с ним до Берлина. После смерти мужа живет одна в деревянном доме, построенном в 1964 году. Да, формально с метражом у нее все в порядке - квартира двухкомнатная. Но отопление в доме печное, а вода - в колонке, на улице. Как может 82-летняя бабушка таскать ведра? На этот вопрос глава администрации господин Полнов отвечать вроде не обязан, он и не ответил. И хотя жилкомиссия, как пишет в письме в редакцию сын Гусевой, признала старый дом изношенным на 55 процентов, на жилищный учет Александру Арсентьевну местные власти ставить отказались - дескать, квартира находится в ее собственности. "Мы предлагали сдать эту квартиру городу - и опять отказ", - жалуется бабушка. Пожаловалась в прокуратуру - та встала на сторону городской власти.
Между тем у комиссии были основания признать, что квартира Александры Арсентьевны не пригодна для проживания - и тем самым дать добро на новоселье. В 2006 году вышло постановление правительства N 47, утвердившее положение о признании помещения жилым, а также жилого помещения непригодным для проживания. Помимо изношенности старых домов в этом документе есть "зацепка" в пользу Александры Арсентьевны и сотен других ветеранов, живущих в ветхих домах с удобствами в углу двора. В пункте 12 этого положения говорится: "Жилое помещение должно быть обеспечено инженерными системами (электроосвещение, хозяйственно-питьевое и горячее водоснабжение, водоотведение, отопление и вентиляция, а в газифицированных районах также и газоснабжение). В поселениях БЕЗ централизованных инженерных сетей в одно- и двухэтажных зданиях ДОПУСКАЕТСЯ отсутствие водопровода и канализированных уборных". Логично предположить, что если инженерные сети в поселке имеются, значит, неблагоустроенные помещения могут быть признаны нежилыми. Участница войны живет в городе, где, к счастью, есть и водопровод, и канализация. Значит, у чиновников есть правовая возможность признать квартиру непригодной и решить вопрос в пользу ветерана.
Цена ценза
Про пресловутый "ценз оседлости" "Российская газета" уже писала. Вот только два вопиющих примера. В Москве в 11-метровой комнате в коммуналке проживает 89-летний инвалид войны Иван Тимофеевич Железняк, имеющий, между прочим, боевые ранения и награды. Вместе с ним на 11 метрах ютятся его прикованная к постели, потерявшая зрение жена, дочь и внук. Единственная дочь забрала к себе в столичную коммуналку родителей в 2004 году, когда маму парализовало, а пожилому отцу невозможно было одному обеспечить уход за женой. Сама дочь Ольга Шульгина стоит в обычной муниципальной очереди на новое жилье. Но вот "ускорить" процесс, включив в программу ее отца, московские власти наотрез отказались. Всего шесть лет живет ветеран в Москве, за которую когда-то воевал. А надо по московским законам - не менее 10.
Такая же история у семьи Усачевых, тоже "новых" москвичей. В 2003 году бежали из Узбекистана, в 2007 году удалось поменять первую 10-метровую комнату в Подмосковье на столичные 14,9 метра. В комнате помещаются пятеро - во главе с 90-летней участницей войны Надеждой Фроловной Усачевой. На очередь ее не ставят. "Что, не пожив в Москве 10 лет, она перестала быть участником войны? Почему насназывают "понаехавшими"? Когда надо было защищать Родину, кто-нибудь спрашивал, откуда солдаты "понаехали"?" - пишет в "РГ" внучка ветерана.
Недавно глава минрегиона Виктор Басаргин заявил, что ссылки на ценз оседлости незаконны. Что чиновники Москвы, Санкт-Петербурга не имеют права отказывать ветеранам, ссылаясь на эти местные "ограничители". Но когда после публикации в "РГ" дочь фронтовика Железняка снова позвонила начальнику жилотдела управы "Арбат", ничего радостного не услышала. "Мне сказали, что ценз как работал, так и будет работать ", - рассказала Ольга Ивановна "Российской газете".
Чуть просторнее, чем в клетке
Больше всего писем - о пресловутой "учетной норме", исходя из которой людей ставят на учет. В Москве, например, это 10 кв. метров на члена семьи, в Питере и Геленджике - 9 метров, в Рязани - 12. В каждом населенном пункте норма своя, утвержденная местным законом. Причем речь идет не о жилой площади, а об общей - включая кухню, коридор, санузел. Вот и получается, что если норма превышена хоть на несколько сантиметров - ни о каком новоселье мечтать уже не приходится.
Во время войны 10-летняя Надя Сердюк партизанила, была связной. Сегодня Надежда Ильинична живет в Петербурге вместе с дочерью, зятем, двумя их детьми. Отдельной комнаты на бабушку выделить не получается - живет вместе с 18-летней внучкой. А поставить на очередь "метры" не дают...
В Рязани в малогабаритке жилой площадью 17,6 квадрата (общая - 32) обитают фронтовичка Нина Михайловна Зыбцева - вся грудь у бабушки в орденах и медалях, и ее дочь. Нина Михайловна прикована к инвалидной коляске, развернуться на 17 метрах буквально негде. Но норма "выполнена и перевыполнена"...
Геленджикскому ветерану Ивану Григорьевичу Мусатову местные чиновники отказали уже трижды. Ветеран переехал на юг к дочкам в 2001 году после смерти жены. Жил на 24 метрах вместе с одной из дочерей и двумя внуками - на очередь не ставили, потому что "не прожил в Геленджике пяти лет". Позже перебрался ко второй дочери - и опять отказ - больше 9 метров на человека. Домик ветхий, без удобств, но это чиновников "не касается".
Что делать с такими правилами? Почему чиновники, как клещи, цепляются за нормативные документы, и даже там, где есть возможность прочитать их в пользу ветерана, стараются найти основания для отказа? Не одно, так другое, не другое, так третье... До недавнего времени ссылались на то, что, дескать, ветераны у нас не малоимущие, а закон "запрещает" давать жилье состоятельным гражданам.
Сегодня хоть это препятствие устранено. Минрегион внес в Госдуму законопроект с поправкой, которая не допускает такого "двойного" толкования Жилищного кодекса.
Но сколько еще ждать, когда не на словах, а на бумаге отменят пресловутый "ценз оседлости"? И признают, наконец, что одинокий, беспомощный человек, которому уже за 80 лет, не может и не должен жить в доме без воды и, извините, теплого нужника?
А до Дня Победы - уже меньше месяца.
Кто получит бесплатный билет
C 3 по 12 мая 2010 года участники и инвалиды Великой Отечественной войны будут пользоваться бесплатным проездом в поездах дальнего следования по территории России.
Оформление бесплатных проездных документов можно было оформить уже с 1 апреля. При этом в редакцию приходит много вопросов от ветеранов, которые просят уточнить: каким именно категориям положен бесплатный проезд на поезде?
Мы переадресовали этот вопрос в "РЖД", и вот что нам ответили: бесплатный проезд в указанные сроки предоставляется инвалидам и участникам Великой Отечественной войны. Кто конкретно относится к этим категориям, детально указано в пункте 1 части 1 статьи 2 и статьи 4 Федерального закона "О ветеранах". Билеты предоставляются гражданам России либо постоянно проживающим на территории России иностранным гражданам и лицам без гражданства.
Оформляются билеты в купейные, плацкартные вагоны и в вагоны с местами для сидения всех категорий поездов, и в неограниченном количестве.