На прошлой неделе министры труда стран "большой двадцатки" (G20) обсуждали глобальные проблемы создания рабочих мест и восстановления национальных экономик. Российская сторона в лице замминистра здравоохранения и социального развития РФ Максима Топилина рассказала своим партнерам по G20 об имеющемся у нее опыте проведения "превентивных мероприятий по поддержанию рынка труда".
Пока министры труда заседали в Вашингтоне, в Москве премьер-министр РФ Владимир Путин сообщил об успехах в области поддержки рынка труда депутатам Госдумы: "Если в феврале 2009 года безработица достигла максимального за кризисный период уровня - 7 млн 100 тыс. человек, то год спустя, в марте 2010 года, ее уровень оказался существенно ниже - 6 млн 400 тыс. человек. Нам удалось запустить процессы восстановления рынка труда и создания новых рабочих мест".
Пригодится ли российский опыт партнерам по G20? По всей видимости, нет. Ведь проблема в первую очередь решалась путем административного давления на работодателей (что помешало им избавиться от неэффективных сотрудников), повышения пособий, предложения общественных работ, предоставления субсидий на открытие собственного дела. "Упор в деле создания рабочих мест на протяжении всего прошлого года был сделан на общественные работы, которым придавалось необыкновенно масштабное значение и финансирование. Правительство пошло на так называемые "опережающие программы", то есть не допустило регистрации людей в качестве безработных, - отмечает руководитель Независимого института социальной политики (НИСП) Татьяна Малева. - Высококвалифицированный слесарь, рабочий с высокими профессиональными компетенциями красили заборы и благоустраивали территорию на своем предприятии, и это продолжалось на протяжении года. Но это не допустило притока еще почти полутора миллиона человек к регистрации в качестве безработных".
Цена за формально высокую занятость, поддерживаемую искусственно, - снижение зарплаты. Казалось бы, падение заработной платы в реальном секторе - это естественная реакция на кризис: денег нет, и работодатель сокращает либо занятость, либо зарплату.
"Российский работодатель вынужден был пойти преимущественно по второму пути. Его в этом поддержало государство. Оно сделало все, чтобы сохранить занятость во имя сохранения социальной стабильности. Но это сиюминутный выбор, без учета потребностей завтрашнего дня. Ведь при падающей оплате труда надежды на рост производительности даже в том сегменте, где занятость остается достаточно высокой, нет", - убеждена Татьяна Малева.
Пойти по другому пути, сократить занятость в пользу производительности предложил РСПП. Предложение не нашло понимания у властей, которые надеются, что занятость быстро восстановится вслед за ростом промышленного производства. Но, по мнению экспертов, это будет свидетельствовать об отсутствии реструктуризации на рынке труда. "Сегодня в большей мере воспроизводится прежняя модель российского рынка труда - придерживание рабочей силы за счет манипулирования заработной платой. Это позволяет избежать социального взрыва, предотвращает лавинообразный рост бедности, вместе с тем консервирует прежнюю неэффективную структуру рынка труда и экономики в целом и не позволяет провести социально-экономическую модернизацию. Сохраняется низкая производительность труда. Вместо традиционных групп бедности происходит расширение группы "работающих бедных", - заключает Татьяна Малева.
Справка
По данным МОТ, антикризисные меры, принятые в странах G20, помогли сохранить и создать в 2009 и 2010 году примерно 21 млн рабочих мест. Однако отмечается рост неформальной занятости и бедности в ряде развивающихся государств и в странах с формирующимся рынком.