Фотография девушек-зенитчиц в маленьком чехословацком городке в победном 45-м, присланная в редакцию "РГ" ( см. N 45 от 4 марта ) сыном одной из девушек, стала своего рода "лирической маркой" нашего праздника Победы.
- "Это моя мама", "это моя тетя", "это моя сестра", "а это я", - звонили и писали в редакцию ветераны и их родственники. И рассказывали, что было с ними "до" и "после" того, как вылетела птичка из фотоаппарата полкового фотографа. Одно письмо нас особенно тронуло.
Летчик сбросил нам пакет с шоколадом
Тамара Кузьминична Тимофеева, г. Братск, ветеран войны, читатель "РГ":
- На этой фотографии есть я, в четвертом ряду сверху, третья слева. А вокруг мои родные, дорогие девушки. У меня все ходуном ходило, когда я рассматривала эту фотографию.
Мы, девушки-зенитчицы, в атаку не ходили, но защищали скопления наших войск, например, на такой стратегической переправе, как Сухачевская, а также между Будой и Пештом, прикрывали полевые аэродромы. Нас наградами не баловали и говорили, что мало сбиваем самолетов, но они же не рябчики, самолеты-то. Главное- мы не давали им возможности сбросить в цель свой смертоносный груз.
Как-то два немца прижали к земле наш ЯК, но вышли в район нашей батареи. Мы открыли огонь и сбили один мессершмит, второй ушел. На другой день летит ЯК и вдруг включил габариты и машет нам крыльями. Мы все поняли. А пролетая, второй раз сбросил нам пакет с шоколадом.
О быте нашем на войне - стриглись под польку, волосы мыли чаем, что оставался в котле, цыпки ( это трещины до крови) на щеках и руках мазали пушечным салом и умывались мочой ( научил врач). Вспоминаю, как в Днепродзержинске стояли на отдыхе, и я повела людей строем в баню, а шли одни парни. Там было очень много госпиталей, и кто-то из раненых, сидевших на подоконниках раскрытых окон, крикнул старческим голосом: "Довоевались, бабы вас водят строем" и даже засвистел. А другой молодой голос из другого окна ему ответил: "Она не баба, она - сержант", это был наш раненый Сема.
Победу встретили в Чехословакии. Стояли под обрывом Дуная, охраняли базу, я была дежурной по батарее. И вдруг в 4 утра ниже по Дунаю на том берегу девушка звонко закричала "Победа! Победа!". И наши связисты стали нам кричать, что в Москве ( а там уже было 6 утра) говорили речь. Все, что было, налили. Из всех видов оружия, даже из пушек, дали залпы, плакали, обнимались, целовались, и так до бесконечности.
Наши войска-победители шли пешком, налегке, впереди в чехле знамя каждого подразделения. Чехи день и ночь бросали нам яблоки, цветы... В августе 45-го нас привезли в Румынию, погрузили в телячьи вагоны и отправили домой. Но на первой же станции нас ждали оркестр, концерт и угощение на площади. А когда мы с комбатом ездили на встречу в г. Браилов, нас румынки затащили в парикмахерскую, и через 20 минут мы вышли такие красивые! Там мы впервые увидели бигуди.
Помню, уже в России, раннее-раннее утро в Курске и большая очередь телег к элеватору, на телегах подростки и женщины, а запряжены в телеги коровки.
Вернувшись в Ольховтский район Воронежской области, я пошла работать техническим секретарем в райком партии, а затем была завбиблиотекой. В 1946 году вышла замуж за своего школьного друга и родила дочь Люду. В 1950 году из-за голода мы переехали в Эстонию, где я работала начальником канцелярии в городском суде, диспетчером в автохозяйстве.
В 1951 году мой муж трагически погиб, а в 1955-м на нас с дочкой женился Михаил Васильевич Тимофеев, с которым мы в октябре 2010 года собираемся праздновать золотую свадьбу. В июле 1957 года мы поехали на строительство Братской ГЭС. В Братске у нас родился сын. Сейчас у нас две внучки, два внука и 3 правнука.
Савушкина Анна Ивановна. Ее узнала дочь Татьяна Николаевна Левина, проработавшая учителем математики в селе Русская Гвоздевка Рамонского района Воронежской области. В Аню Савушкину, по рассказам ее дочери, был влюблен "начальник их части" и все звал ее приехать в поселок Анна, откуда был родом, Анна постеснялась ехать в Анну. Вышла замуж, родила двух дочерей, но вскоре развелась, заболев. Работала сначала на фабрике учетчиком, а потом кастеляншей в детских яслях. Была, по словам дочери, очень аккуратной, чистоплотной и...трудоголиком.
Я, Поляков Виктор Николаевич, приславший вам фотографию женщин-зенитчиц, среди которых была моя мама, получил несколько писем от ветеранов войны.
- Всматривалась в родные (по войне) лица, но, увы, не нашла знакомых, - написала Людмила Даниловна Березова из Татарстана.
Меня поразили слова "родные (по войне) лица" - нам не понять, но фронтовичка всегда видит фронтовичку, война накладывает особый отпечаток на лица. Да и душа у них совсем другая - правильная.
- А я узнала свою родную сестренку Ижогину Людмилу Максимовну, ваша мама Шурочка положила руку на колено моей сестре, - написала Зоя Тимофеевна Харисова из Костромы. - Она всю жизнь проработала в областном центре физиоинститута лаборанткой. Сейчас живет в семье сына в Семипалатинске.
- Я служила в блокадном Ленинграде и остро воспринимаю тему "девушек на фронте". Когда увидела фотографию, плакала. Вырезала из газеты, приклеила на ватман и повесила в спальне, - пишет Евгения Алексеевна Тарасова из Соснового Бора Ленинградской области. - Понесу фото на встречу фронтовиков 9 Мая.
- Меня там нет. Я служила в 8-й отдельной бригаде ПВО, - отозвалась Мария Николаевна Дорогобед из Саратовской области. - Но с вашей мамой мы с детских, затем школьных, а потом и студенческих лет были вместе.
Фотография из газеты будет размещена в Волгоградском областном краеведческом музее и в школьном музее села Березовка Еланского района Волгоградской области, откуда уходила на фронт моя мама.
Она, кстати, мама, приходилась двоюродной сестрой летчику Ивану Ефимовичу Душкину (17.11.1914 - 8.8.1943), чье имя носит Березовская школа и одна из улиц с. Березовка, он - Герой Советского Союза.
Виктор Поляков, читатель "РГ"