Более 100 произведений греческого религиозного искусства, созданных за последние пятьсот лет, можно увидеть на выставке "Синаксис. Искусство Греции XV-XX веков. Иконы на дереве и на бумаге", которая подготовлена музеем Бенаки, общественным фондом "Александрос С. Онасис" и ГМИИ им. А.С. Пушкина. Название "Синаксис", что в переводе с греческого означает собрание христиан не на богослужении, но, тем не менее, в благочестивых целях, отсылает к одной из трех ключевых икон экспозиции "Собор архангелов" (XVIII в.). Но очевидно, что греческое название дано без перевода отчасти и для того, чтобы обозначить некий промежуточный характер экспозиции, создающей свою собственную территорию - между светским музеем и храмом.
В России выставка греческих икон выглядит прежде всего напоминанием об общности традиций двух стран, опирающихся на наследие Византии. Общность эта стала особенно актуальна с XV века, после падения Константинополя. Тогда в Москве появляются греческие иконописцы. Этому способствовало и то, что супругой великого князя Московского Ивана III стала Софья Палеолог. На Руси XV-XVII веков греческие иконы хорошо знали. Свидетельством тому - три греческие иконы из собрания ГМИИ им. Пушкина (в том числе красивейшая "Похвала Богоматери" 1600 года) и "Христос Пантакратор" (XVI век) из Музея древнерусского искусства им. Андрея Рублева, которые дополнили работы, привезенные из Греции. В основе же выставки - коллекция, собранная в 1930-1940-х годах Эмилиосом Велимезисом, большую часть которой после его смерти семья передала в Музей Бенаки.
Понятно, что для греческих коллекционеров ХХ века, воспитывавшихся в набожных православных семьях, византийские истоки греческой школы иконописи были очевидны. Но именно потому, что это было фактом, само собой разумеющимся, и поскольку коллекционеры изучили предмет своей любви досконально, многих стали интересовать влияния, в частности, итальянской живописи на греческую иконопись. В период между двумя мировыми войнами это была одна из любимейших тем у собирателей икон в Греции. Велимезис не был исключением. Таким образом, коллекция, привезенная в Москву, интересна как раз тем, что позволяет увидеть влияние живописи итальянского Возрождения на византийскую традицию.
Справедливости ради надо сказать, что влияние это было обоюдным - достаточно вспомнить мозаики храма Святого Марка в Венеции. От греческих островов до Венеции - рукой подать. Неудивительно, что в городе всегда была сильная греческая община. В Венеции писал иконы для церкви Сан Джорджи Деи Гречи самый известный художник критской школы второй половины XVI века Михаил Дамаскинос. Век спустя священником этой церкви был Эммануил Тзанес Буниалес, который известен также как плодовитый критский художник. В XVIII веке в Венеции учились на художников Панайотис Доксарас и его сын Николаос (последний еще был и инженером). Но, конечно, самым знаменитым выходцем с Крита, который сплавил опыт византийской иконописи и европейского Возрождения, был Эль Греко.
Вообще-то его звали Доменикос Теотокопулос. Но в Испании, где он прожил более четверти века, создал свои самые знаменитые картины и умер в Толедо, его стали звать Эль Греко. Иными словами для испанцев он стал Греком с большой буквы. Родом из города Кандии, Эль Греко уехал с Крита (вначале, разумеется, в Венецию), когда ему было лет 26-27. Неудивительно, что, как считают эксперты, из ранних греческих работ мастера сохранилось только четыре работы. Одна из них - икона "Страсти Христовы - Пьета с ангелами" (1566) - приехала в Москву. От греческой традиции - техника иконы, золотой фон, от итальянцев - композиция. Три ангела с мощными крылами поддерживают мертвого Христа - явно при снятии с креста. Но самого креста не видно, как нет и подробностей земных печальных приготовлений, сопровождающих смерть. Художника интересует не финал земной жизни Спасителя, а действо на небесах. Здесь есть печаль оплакивания, но распростертые крылья ангелов, кажется, уже обещают воскресение. Увидеть эту работу тем интереснее, что рядом - в основном здании ГМИИ им. Пушкина на выставке из Будапешта "От Рафаэля до Гойи" есть более поздняя картина Эль Греко "Кающаяся Мария Магдалина", написанная в 1576-1577 годах уже в Италии, но, как предполагают, по заказу испанцев. Так что у зрителей редкая возможность сравнить в Москве два произведения Эль Греко - одно из греческого музея Бенаки из Салоник, другое - из будапештского Музея изобразительных искусств.
Наконец, греческая выставка уникальна еще и тем, что объединила древние иконы и работы художников ХХ века, обозначив, таким образом, преемственность византийской традиции. Сложнее всего эту преемственность, на первый взгляд, обнаружить в работах Никоса Гавриила Пентзикиса. Фармацевт по образованию, мистик по призванию, Пентзикис был известен, прежде всего, как литератор. Его картины одновременно похожи на многодельные произведения Филонова и работы первых христиан. Но ошибется тот, кто сочтет их абстрактными или "наивными". Поэт был поклонником Пиндара, Гомера и …Пифагора и "всегда стремился постичь мифическую сторону земных вещей". Живопись для него была точной наукой - в буквальном смысле. Он переводил слова в числа, а числа - в цвета, выстраивая точно просчитанное пространство картины. В общем, его работы - это встреча античной мистики с византийской на территории современного искусства, которую никак нельзя пропустить.