По данным ВОЗ, 450 миллионов человек в мире страдают психическими расстройствами, среди них - 60 миллионов шизофреников. 10 процентам россиян требуется помощь психиатра. Этот огромный сегмент нашего общества попал в изгои, и все, считает заместитель главного врача знаменитой психиатрической больницы имени Алексеева, а по совместительству - редактор газеты "Нить Ариадны" Аркадий Шмилович, благодаря коллегам-журналистам.
Российская газета: На Международной конференции "СМИ и общество: отвечая на вызовы времени", которая недавно завершилась в Нижнем Новгороде, вы упрекнули современных журналистов в жестокости по отношению к душевнобольным. Аргументируйте.
Аркадий Шмилович: Журналистов постигли те же расстройства и разочарования, что и общество в целом: потеря национальной идеи, одиночество, безысходность. Это как раз то, чем занимаются психологи и психиатры. Так почему же образ психически больного человека в СМИ - это либо убийца, насильник и извращенец, либо непонятый окружением чудак, который годами ходит в одной и той же паре обуви. Например, именно так изображают гениального Перельмана наши средства массовой информации. Все сюжеты о душевнобольных построены на сенсациях. На наших журналистах лежит вина за то, что общество испытывает перед психически больными людьми страх, а не сочувствие.
Между тем если взять статистику такого подразделения нашей службы как судебно-психиатрическая экспертиза, то выяснится, что до 90 процентов совершивших преступление признаются вменяемыми. То есть не страдают психическими заболеваниями. Но СМИ интересуют только те 10 процентов случаев, в которых замешан душевнобольной. В процентном отношении никакого различия между больными и здоровыми нет: те и другие совершают преступления. Более того, люди, страдающие душевными заболеваниями, чаще оказываются жертвами преступлений и мошеннических действий: они остаются без собственности, без квартир. Но кому это интересно? Имея негативную установку на психиатрию (больных и врачей), обыватель начинает сторониться душевнобольных... А наши инвалиды как никто другой нуждаются в поддержке. Ведь они теряют трудоспособность в очень молодом возрасте - иногда в 23-25 лет. Это значит, что образование оборвано, с работы уволили, жизнь наперекосяк. В семье был ведущий, без совета с ним ничего не решалось, а вдруг превращается в иждивенца и его, как чемодан, сдают в лечебницу на хранение на время отпуска. И это самое страшное. Общество не просто отказывается от него, но еще и оскорбляет, не дает возможности поверить в себя. А силы и творческие возможности у него по-прежнему есть.
РГ: В отчуждении, наверное, виноваты и сами врачи, поддерживавшие методы отечественной карательной психиатрии?
Шмилович: Еще один журналистский штамп. Российская психиатрия всегда отличалась особой гуманностью по отношению к больным. Когда в Европе горели костры с так называемыми еретиками (это были психически больные люди, которые галлюцинировали, высказывали бредовые идеи), в России монастыри их привечали, давали кров. Представьте себе, 20-е годы прошлого столетия: Гражданская война, голод, холод, на подступах Антанта, а в стране создается внебольничная государственная психиатрическая помощь (лечебно-трудовые мастерские, дневные стационары и т.д.) Весь Запад перенял потом этот опыт, развил его. Впрочем, и сейчас отечественная психиатрия имеет такие достижения, которых за рубежом нет.
РГ: Например?
Шмилович: Например, в интеграции больных людей в обычную жизнь, в работу. Еще в 70-е годы минувшего века на промышленных предприятиях и в совхозах Томска работало 700 инвалидов по психиатрическим заболеваниям.Вы не представляете, сколько нужно было потрудиться, чтобы рабочие приняли этих людей в коллектив, чтобы общественное мнение на этих предприятиях, начиная с директора, потеплело.
РГ: Общество третирует больных и психиатров: это современный тренд или особенность нашего менталитета?
Шмилович: Это признак современной журналистики. Не проходит и недели, чтобы в больницу не приходили ваши коллеги, которые не знают о чем спросить, но план статьи у них уже готов. Меня удивляет, почему люди вроде бы интеллигентные, с высшим образованием, позволяют себе употреблять такие слова, как "дурдом", "психушка", "псих"? Мы тратим время: водим по больнице, рассказываем о своем музее, о театральной студии в надежде, что журналист поможет нашим пациентам и нам формировать позитивное общественное мнение о психиатрической помощи, а в итоге появляется материал под заголовком: "Это больница Кащенко, тут лечат электротоком!"
РГ: Вы упомянули о театральной студии. Это терапия такая?
Шмилович: Конечно. Не так давно совершенно не заметно для СМИ прошел фестиваль, в котором приняли участие шесть тысяч психически больных. Конкурсы были в четырех номинациях: театр, литература, концертная деятельность и живопись. Их принимали площадки самого высокого полета: Третьяковская галерея, Театральный центр Мейерхольда. На выставке, которую, кстати, расположили рядом с экспозицией Левитана, куда ломилась Москва, было представлено две тысячи картин. А на спектакле "Юнона и Авось" зрители плакали. Мы издали книгу стихов наших пациентов "Душа рассвета просит". В ней приняли участие 170 авторов, попадаются настоящие шедевры.
РГ: Вот мы логически и пришли к вечной теме "Гений и безумие"...
Шмилович: Есть целая наука эвропатология, которая изучает это явление. Там упоминаются и Гаршин, и Горький, который якобы страдал бродяжничеством. Понимаете, наши пациенты - это часть общества, и среди них есть и малообразованные, совсем неталантливые, но и гениальные тоже. Другое дело, если вы меня спросите, болезнь помогает или нет, я отвечу: чаще всего мешает. Впрочем, бывает и так, что талантливый художник благодаря психическим расстройствам все видит в необычном свете, и тогда рождаются произведения, которые имеют особую красочную стилистику.
Тот же Левитан страдал тяжелыми депрессиями и писал необыкновенные пейзажи. Пушкин страдал весенней депрессией, а осенью испытывал подъем.