Семья, призванная дарить ее членам тепло, становится местом психологического давления и даже рукоприкладства. Статистика последних лет показывает: количество женщин, ищущих защиты в специальных приютах, растет, а сами эти центры не могут вместить всех жен, спасающихся от домашнего террора.
Пример: Дмитровский центр помощи семье и детям, где недавно открылось специальное отделение для женщин, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Оно переполнено: сейчас там на 10 мест приходится 12 пациенток, остальные жертвы домашнего насилия стоят в очереди за безопасностью.
- Попробуйте, очень вкусные, это пекут наши жительницы, - рассказывает директор Дмитровского центра социальной помощи семье и детям Надежда Смирнова. - Стараемся, чтобы женщины чувствовали себя как дома. У нас и пироги, и блины, и печенье всегда на столе. Женщины готовят здесь то, что не могли в домашних нечеловеческих условиях.
С питанием помогает церковь. Нервы успокаивает психолог и фитотерапевт, а следы от побоев залечивают в медицинском кабинете. Обычно реабилитация проходит два месяца, при необходимости женщинам, попавшим в беду, продляют этот срок. Однако пострадавших выводят только из легкой депрессии, если заболевание приобретает затяжной характер, переводят в медицинские учреждения.
Переполненность отделения стала проблемой. Оно и понятно: центр работает на всю область, а иногда пригревает москвичек и жительниц других областей. Да и специализация отделения слишком узкая.
- Когда женщины рассказывают об издевательствах дома, очень хочется им помочь, - с грустью в голосе говорит Надежда Смирнова. - Я повидала такое, что публично рассказать невозможно. Впрочем, у нас неплохие результаты - в 70 процентах семей улучшаются отношения. Я считаю, ради этого стоит жить и работать.
Один раз в кризисное отделение постучалась женщина в одном халате и резиновых сланцах. А на дворе минус сорок. Она убежала от мужа, который каждый день ее избивал. Дома остался ребенок.
- В таких случаях мы едем, забираем детей, - продолжает директор. - По идее такой работой полиция должна заниматься.
Женщин, которые были подвержены физическому насилию, приводят в порядок в самом центре, с сексуальным насилием психологам работать сложнее, их направляют в Москву в центр "Озон". Есть еще одна редкая, но страшная категория домашних жертв:
- Сейчас у нас лежит пациентка, над которой жестоко издевается дочь, - комментирует Надежда Александровна. - Живут они далеко не бедно, но мать в доме в грош не ставят. Бесспорно, мы работаем сразу с обеими сторонами.
Кстати, семьи, с виду очень благополучные и обеспеченные, нередко находятся в поле зрения сотрудников приюта. Даже жены высокопоставленных мужей, "птицы в золотой клетке", часто испытывают унижения и оскорбления.
- Как-то одна такая женщина связалась с нами по электронному адресу: "Ради Бога, помогите!" Долго мы с ней переписывались и в конце концов поместили сюда, - вспоминает Надежда Смирнова. - К слову, эта история могла дорого стоить центру. Нам угрожали: мол, закроем вас, зачем лезете в чужую семью... А закончилось все тем, что несчастная ушла в монастырь. Каждый находит свой путь.
В центре побывала даже семья одного из дмитровских священников. Сначала к специалистам обратился социальный педагог, дескать, видел, что ребенок батюшки пришел в школу с переломом руки. Люди поговаривали - воспитание в семье очень жесткое: мобильные не брать, в компьютер не входить, да и помимо прочего священнослужитель не чурался рукоприкладства. Верить в эти слухи не хотелось, но однажды в центр за помощью обратилась сама матушка.
- Мы сразу связались с благочинным всего округа, а поскольку батюшка этот служил у нас в городе, мы детально разобрались в ситуации и виновника лишили чина и сана, он был выдворен из района, - комментирует случившееся Надежда Смирнова.
К сожалению, знакомы социальные работники с ситуациями, когда женщину приходилось спасать от смерти. Двадцатишестилетняя Кристина поступила в центр из хирургического отделения, у нее было ножевое ранение. Сожитель мог просто убить девушку. У Кристины был еще и двухлетний ребенок. Девочку отделение приняло на реабилитацию вместе с матерью. Когда явился сожитель девушки и угрожал взорвать здание, пришлось вызвать наряд полиции с автоматами. В таких ситуациях сотрудникам приходится пользоваться тревожной кнопкой, для защиты от дебоширов на первом этаже здания стоят решетки на окнах.
Женщины иногда оказываются просто в замкнутом круге: идти, как им кажется, некуда, а в ближайшем будущем - роды. Ни пеленки, ни распашонки. И любимый не хочет "твоего ребенка".
- Люд, как ты сейчас себя чувствуешь? - спрашиваю маленькую худенькую тридцатипятилетнюю женщину, забившуюся в угол комнаты.
Ее заботливо опекают в центре, обещают поговорить с отцом малыша: человек он неплохой, бывший военный, но с Людмилой не расписан. И, как видно, отцовства в ближайшем будущем не планировал.
Она отвечает со слезами:
- Уже получше, но что делать, не знаю, меня ведь здесь всю жизнь держать не будут, понимаете? Если у меня с отцом ребенка ничего не получится, придется идти к первому мужу-алкоголику, опять весь этот "страшный суд" увижу...
В растерянности выхожу из отделения, вспоминаю лица этих женщин и осознаю: некоторые из них не хотят рвать тот замкнутый круг, куда попали. Они готовы простить и побои, и моральное унижение. И как же тогда помочь жертвам такой странной любви?
- Дело в том, что для агрессора становится неприятным сюрпризом, когда жертва находит свой приют, и когда мы выступаем ее защитниками, - анализирует Надежда Смирнова истории своих подопечных. - Он же думает, что все сойдет ему с рук, все простится. В конце концов, когда женщины не выдерживают и поступают к нам, ситуация меняется, муженек уже побаивается огласки, его семья у нас на контроле. И даже, когда мы выписываем пациентку, у нее есть план дальнейшей жизни. Но самое главное, "перевернуть" в голове у самой жертвы, что ее жизнь - ненормальная. Ведь жены становятся жертвами эмоционально и поведенчески. Они становятся созависимыми от агрессора. Нужно суметь справиться с зависимостью и развязать этот "садомаза"-клубок.
Досье "РГ"
В 2009 году Дмитровский центр принял 16 пациенток, в 2010 году - 28, а в 2011 году помощь оказали 22 жертвам насилия в семье.