Злодей экс-президент Хосни Мубарак, якобы глумившийся над народом тридцать лет, ждет приговора суда. Высший совет вооруженных сил во главе с маршалом Тантауи контролирует ситуацию и держит обещание провести в срок парламентские выборы. Их первый тур начнется в понедельник, 28 ноября.
Да и в Каире, на первый взгляд, вроде бы нет поводов для беспокойства. Хотел написать: здесь все, как и пять тысяч лет назад, - именно столько существует местная цивилизация, но, пожалуй, это будет красивым преувеличением. Кажется, 20-миллионный мегаполис живет своей обычной жизнью. Мой самолет из Москвы приземлился точно по расписанию, хотя еще накануне были сообщения о забастовке служащих международного аэропорта. Все так же шумит восточный базар. Усиленные динамиками звучат распевные голоса мулл, призывающих мусульман к намазу. Бензин по-прежнему дешевле, чем питьевая вода: за доллар наливают три литра. В отелях по пятницам играют свадьбы. Поезда отправляются по графику. Великая река Нил все так же несет из глубин Африки свои мутные воды к Средиземному морю.
Но стоит поглубже погрузиться в здешнюю жизнь, посмотреть телевизор, почитать газеты, прогуляться по площадям и от прежнего настроения не останется и следа. На смену благодушию приходит тревога.
Потому что на самом деле Египет сейчас переживает, возможно, самый драматический момент в своей многотысячелетней истории.
Его ближайшее будущее скрыто в тумане, гораздо более густом, чем тот сизый смог, который постоянно висит над Каиром. А предстоящие выборы, боюсь, могут только усугубить и без того непростую ситуацию.
Когда семь месяцев назад я передавал отсюда свои репортажи об итогах "арабской весны", то картина не выглядела столь безрадостной. Казалось, что вот-вот революционный экстремизм уступит место разумной и созидательной деятельности. Помню такую деталь: на Тахрире рядом с бушующими демонстрантами местные работяги тихонько мостили площадь булыжниками. Они, собственно, приводили город в нормальный вид - после того, как камни из мостовой демонстранты выковыряли и использовали против полиции. Вот я и обыграл этот лежащий под ногами штрих: раньше разбрасывали камни, а теперь пришла пора их собирать. Хватит уже сражаться.
Однако прошедшие месяцы показали, что светлым надеждам сбыться было не суждено. Камни снова и снова пускали в бой. По сути все это время Тахрир и вообще центр Каира так и оставались полем битвы. Стихийные выступления возникали по разным поводам и почти всегда приводили к множеству жертв.
В сентябре возбужденная толпа пошла на штурм посольства Израиля. Самих дипломатов удалось спасти, но акция не обошлась без потерь: несколько бузотеров были убиты, более тысячи ранены. Спустя месяц - новый взрыв насилия, теперь между коптами и исламскими радикалами, и опять жертвы. В середине ноября толпа идет в атаку на здание МВД, и снова стрельба, слезоточивый газ, дубинки, опять раненые и убитые... Итог столкновений последних дней: 39 погибших, более четырех тысяч пострадавших, из них 1609 человек остаются в больницах.
К началу парламентских выборов страна подходит крайне возбужденной и обеспокоенной. Никто никому не верит. Высший военный совет, как считают революционеры, со своей ролью не справился: коррупция по-прежнему процветает, демократии нет, Мубарак до сих пор не осужден, экономика рушится, кругом проблемы - кто-то же должен за все это отвечать. И хотя военные вовсе не обещали манну небесную, а только пытались удержать страну от сползания к полной смуте, но пока, на данном этапе, именно их и делают козлами отпущения.
За все надо платить. Однако цена обретенной свободы может оказаться непомерно высокой. Египет вот-вот станет страной-банкротом. Только в туристической отрасли потери за этот год составили свыше 9 млрд долларов. Безработица выросла на тринадцать процентов. Золотовалютные резервы за девять месяцев сократились на треть и теперь составляют 22 миллиарда долларов. Если учесть, что только импорт продуктов требует ежемесячно четырех миллиардов, то через полгода казна окажется пустой.
Когда сейчас совершаешь прогулки по Каиру, то отсутствие привычных туристических групп сразу бросается в глаза. Закрыт знаменитый Национальный музей с мумиями фараонов - он, на беду, расположен рядом с самым проблемным на сегодня местом Каира, площадью Тахрир. Почти никого нет у пирамид Гизы. Обезумевшие от такой неслыханной беды местные торговцы, завидев редкого иностранца, готовы отдать свой товар за бесценок.
Двенадцать миллионов жителей Египта так или иначе были связаны с индустрией гостеприимства, а три миллиона напрямую работали в турбизнесе. Они еще верят в лучшее, но надежды тают с каждым днем.
Если вспомнить, что восточный базар всегда являлся точным индикатором общественных настроений, то давайте поинтересуемся, какие товары пользуются сейчас наибольшим спросом? Ответ такой: сигнализация для охраны домов. И объяснение простое: полиция бездействует, люди боятся разгула преступности, поэтому сами заботятся о своей личной безопасности. Тем более что с Запада ползут тревожные слухи: ливийские повстанцы организовали массовый завоз в Египет стрелкового оружия, которое им теперь без надобности. И пистолет, и пулемет можно приобрести сейчас в любой деревне.
Тревожит еще и то, что в обществе явно обостряются самые негативные настроения. Антагонизм, нетерпимость, взаимное недоверие... За те три дня, что я нахожусь в Каире, к уже привычной площади Тахрир, где десятки тысяч демонстрантов день и ночь призывают уйти в отставку маршала Тантауи, прибавились два новых очага противостояния. На площади Аббасия рядом с мечетью Аль Нур теперь несут свою вахту сторонники Высшего совета вооруженных сил, то есть защитники маршала. В пятницу вечером их там собралось больше 15 тысяч. Хорошо, что две площади разделены расстоянием в восемь километров, а то быть беде: ведь мирное скандирование лозунгов легко переходит в кровавое мордобитие.
А в субботу утром еще один круглосуточный пикет появился рядом с комплексом правительственных зданий. Решительные молодые люди разбили здесь палатки, с тем чтобы не допустить к исполнению обязанностей только что назначенного военными главу правительства 78-летнего Камаля Ганзури. Улица не согласилась с такой кадровой новостью, вспомнив, что Ганзури уже был при Мубараке премьером и тогда же оказался замешан в темных коррупционных делишках. Его машину революционеры попросту не пропустили к резиденции. При этом полицейский автомобиль сопровождения главы кабинета насмерть задавил одного из пикетчиков, что вызвало новую волну недовольства.
Но самые мощные импульсы гнева и тревоги, конечно, испускает Тахрир. Я приехал туда на метро. У выхода со станции "Садат" дежурит кордон из молодых людей. Доброжелательно, но твердо они обыскивают всех без исключения желающих оказаться на площади, а также просят предъявить документ, удостоверяющий личность. Преодолев цепь этих добровольных стражей революции, входящий получает памятку с правилами поведения на Тахрире. Их несколько: нельзя проносить любое оружие и предметы, которые можно использовать как оружие, запрещаются печатные материалы, агитирующие в пользу каких-то партий и отдельных лиц, на площади нельзя вступать в конфликты, иностранцам рекомендовано уважать традиции страны, любые находки надо сдавать в расположенную рядом мечеть, если кому-то стало плохо, то следует обращаться к врачам полевого госпиталя, палатки которого разбиты в центре площади, а если полиция применит слезоточивый газ, то использовать специальные марлевые маски и респираторы.
Кстати, и респираторы, и маски (китайского и российского производства) продаются здесь же, на лотках, причем недорого. Народ их охотно раскупает, потому что береженого аллах бережет. Несколько дней назад, когда была спровоцирована попытка захвата МВД, полиция "газанула" так, что более тысячи человек до сих пор находятся в больницах. Общественность возмутилась, заподозрив стражей порядка в использовании каких-то особо ядовитых ОВ. После чего министр внутренних дел распорядился направить на экспертизу в минздрав образцы имеющиеся в арсеналах спецсредств. Все нормально, доложили медики, обычные нервно-паралитические газы, нефатального для здоровья действия.
По внешним сторонам площади расположились в основном торговцы жареной кукурузой, печеным бататом, водой и лепешками, а также многочисленные зеваки с фотоаппаратами. Чем ближе к центру, тем публика другая, более экзальтированная и ориентированная на непримиримую борьбу. В основном молодежь. Женщины тоже скандируют свои лозунги, но, как и положено в исламской стране, держатся кучно, сами по себе.
Чего хотят? Долой маршала Тантауи! Долой главу полиции! Мы не против армии и полиции, но мы против прихвостней Мубарака. Кровь погибших братьев зовет к отмщению. Пусть полиция нас защищает, а не убивает. Помните о том, как закончил свой путь Каддафи. Свобода, свобода, свобода! Это скандирование не прекращается круглые сутки, день за днем.
"Братьев-мусульман" здесь сейчас мало, они призвали своих сторонников избегать прямых столкновений, потому что верят в полную победу на выборах и не хотят зря рисковать. Но салафиты (представители самого ортодоксального крыла ислама) пришли, вот двое, один в белой до пят галабее, другой бородач почему-то в пластиковой желтого цвета строительной каске на голове.
- Можно с вами поговорить?
- Пожалуйста, - тот, что в каске, любезно предлагает мне сесть на застеленную ковриком бетонную приступочку.
Они и не скрывают, что их ближайшая цель - завоевать большинство мест в парламенте, а затем установить религиозные законы в стране.
- И на какой же результат вы рассчитываете?
- Я мечтаю о том, чтобы мы получили 70 процентов, - говорит тот, что в каске. - Если аллах так захочет.
- Но означает ли это, что носители других религий тогда уже не смогут существовать в Египте? Копты, например...
- Наоборот. Мы стоим за то, чтобы любой религии было комфортно в Египте. Это наказ пророка Мухаммада. Он говорил: "Кто вредит другим, тот вредит мне". Ислам всех защищает.
- Говорят, вы захотите установить свои жесткие порядки для всех граждан? Ну, как талибы в Афганистане?
- Талибы? О, это добрые люди.
- Может быть, они и добрые, но женщинам запрещали работать, появляться на улицах без сопровождения, девочкам не разрешали посещать школы. За малейшие провинности рубили головы. А так, добрые, наверное.
-Наш принцип - это совет, а не приказ. Только президент будет иметь право приказывать. Так и в Коране сказано: советовать, убеждать, - ловко уходят от ответа салафиты.
-А туристам вы тоже будете советовать носить бороды и закрывать лица паранджами?
-Мы не против туризма. Но наши гости не могут ходить полуголыми и употреблять алкогольные напитки. Пусть туристы приезжают к нам, мы будем давать им совет уважать наши традиции.
Радикалы сейчас, по общему мнению, маскируют свои истинные намерения. Обещают в случае своей победы на выборах не вводить сразу законы шариата, а делать это постепенно, без насилия. Но либеральная часть общества им не верит. В современной истории арабских стран есть немало примеров, когда исламисты обещали одно, но делали прямо противоположное.
- Мы не хотим, чтобы Египет пошел по пути Ирана или Афганистана. Мы уже пять тысяч лет - светское государство, - сказал мне по этому поводу знакомый египетский журналист, встреченный на Тахрире.
- Но ведь многие считают, что исламисты займут в парламенте 60 и даже более процентов мест. И что тогда? Остальная часть общества смирится с этим?
- Они не смогут набрать столько. Не забывайте о том, что у нас 51 миллион избирателей и среди них очень много молодежи. А она не хочет жить по средневековым законам.
- Какова, на ваш взгляд, опасность фальсификации выборов?
- Избирательные участки будут охранять 120 тысяч солдат. Но ошибок и недоразумений не избежать. Вот, например, мы хотели, чтобы наши соотечественники, живущие за рубежом, приняли участие в электронном голосовании, но сайт не работал как следует, были сбои, поэтому затея сорвалась.
На самом деле никто не берется сейчас предсказать итоги парламентских и, тем более, президентских выборов (они должны состояться летом). Слишком все неопределенно и непредсказуемо. Из 42 политических партий 31 появилась в этом году после "революции 25 января", но попросите любого встречного назвать хоть одну - никто вам ничего не ответит. Все соглашаются только с тем, что исламисты пришли к этому рубежу самой организованной и сплоченной силой. "Братья-мусульмане" идут на выборы под вывеской партии "Свободы и справедливости". При этом мои собеседники говорят, что в современной истории Египта еще ни разу не было честных выборов. И кто может гарантировать, что предстоящие станут исключением?
С большим пессимизмом многие египтяне относятся и к перспективам формирования нового парламента по итогам выборов. При этом они вспоминают, что "Братья-мусульмане" не любят салафитов. А либералы не переносят ни тех, ни других. Таким образом, все основные политические силы могут попросту отказаться признать результаты голосования. И тогда люди снова выйдут на площади, опять начнутся драки и крови потечет еще больше. И неизбежно в процесс вмешается армия, выступив в роли спасителя отечества с последующим установлением военной диктатуры. Кстати, многие считают, что все последние действия Высшего совета вооруженных сил как раз и были направлены на то, чтобы реализовался именно такой сценарий.