Warszawska Opera Kameralna - это настоящий музыкальный Дом Моцарта, поскольку ни в Вене, ни в Праге, ни в Мюнхене, где при жизни Моцарта проходили премьеры его оперных партитур, ни даже на его родине - в Зальцбурге, выстроившем фестивальный зал Haus fur Mozart (Дом Моцарта), специальной моцартовской афиши не существует. Экстраординарный проект - постановку 22-х его опер ("Весь Моцарт"), сделали лишь однажды в Зальцбурге по случаю 250-летия композитора. Фестиваль приглашал тогда известнейших певцов, режиссеров, дирижеров из разных стран, поднимал собственные "архивы" - спектакли прежних лет, записывал проект на DVD.
Однако зальцбургская идея не была оригинальной: к тому времени ее уже осуществил в Варшаве основатель Warszawska Opera Kameralna Стефан Сутковский. В 1991 году он создал фестиваль, в афише которого - все оперы Моцарта, причем поставленные силами одной труппы (!). И уже 22 года этот проект остается абсолютным феноменом в музыкальном мире. Вокруг Моцартовского фестиваля сложился такой же постоянный контингент публики, как вокруг Зальцбургского, Глайндборнского и других. Но атмосфера здесь особенная - камерная, обаятельная, лишенная привычного опероманского снобизма.
В маленьком зале на 180 мест - ни одного свободного стула, зато боковые проходы, балкон, ступени на сцену плотно забиваются сидящими на полу поклонниками Моцарта. В антрактах - массовый променад вокруг звенящего цикадами и комарами густого палисадника, звук "ручного" колокольчика, возвещавшего еще во времена Моцарта начало действия. Многие приезжают сюда снова и снова, с чувством ностальгии и желанием осилить всю фестивальную программу, меняющую названия каждый вечер. Вслед за трагическим "Идоменеем" монтируют буффонную "Мнимую садовницу", в следующий вечер - сказочную мистерию "Волшебная флейта", параллельно в храме звучит "Реквием", а в парках Варшавы - его оркестровые партитуры. Трудно даже вообразить, что все это производится силами одной труппы.
К слову, на сцене Warszawska Opera Kameralna не стремятся поражать публику модными технологиями или радикальным режиссерским театром. Скорее, наоборот - реанимируют в сознании крепкую оперную традицию, с детальной проработкой сценических характеров, с рисованными вручную декорациями, с музыкальной органикой, абсолютизирующей качество звука. И это производит неизгладимый эффект: столь естественного моцартовского вокала, когда певцы буквально не поют, а изъясняются нотами Моцарта, такой "искренней" человеческой интонации, с которой артисты разыгрывают условные оперные перипетии, не услышишь почти нигде - даже на легендарных европейских сценах, придирчиво фильтрующих касты певцов и постановщиков.
Возможно, и параметры камерной сцены, не позволяющие развернуть "на полную катушку" модный крупногабаритный спектакль, охраняют особенное легкое дыхание и прозрачный воздух моцартовских оперных творений. Так же, как и хрупкую красоту барочных опер, фестивали которых (весь Монтеверди, Гендель) постоянно проходят на сцене Warszawska Opera Kameralna. Изящество сценической фантазии в этих спектаклях воздействует даже на искушенную высокозрелищным модернизмом публику, мгновенно включающуюся в предложенную им игровую эстетику. Всего несколько разрисованных щитов в "Мнимой садовнице" на сцене трансформируют парадный парк со скульптурой в райский уголок любви - со сладкими плодами, или в веселую кромешную ночь путаниц и недоразумений, громыхающую железными листами старинного "грома". В "Волшебной флейте" по сцене проплывают мистические зеркала с живыми лицами в оправе, вываливаются сквозь стекла химерические персонажи, отсылающие к миру готической демонологии, словно солнце, выкатывается на золотой колеснице, в окружении павлинов и птичьих голов, жрец Зарастро. Охранник Моностатос с выкрашенным "ваксой" черным лицом, в черном жабо и черных перчатках, напоминающий героев детских триллеров, с плетками стережет украденную дочь Царицы ночи, а влюбленный в нее принц Тамино и комический птицелов Папагено в красно-зелено-синих перьях проходят через круги разных театрализованных ужасов и соблазнов. Сказочное очарование зрелища является только частью абсолютного культа музыки Моцарта, царящего на этой маленькой сцене, где каждый солист поет сложнейшие моцартовские арии и виртуозные буффонные ансамбли с ошеломляющей легкостью и тончайшей координацией с оркестром.
Оркестров в Камерной опере два - Warszawska Sinfonietta и Orkiestra Warszawskiej Opery Kameralnej. Для исполнения барочного репертуара существует ансамбль аутентичных инструментов Musicae Antiquae Collegium Varsoviense. В труппе поют более семидесяти солистов, два состава хора - Камерный и специализирующийся на исполнении церковной музыки. Такой солидный исполнительский состав обусловлен тем, что сцена Варшавской камерной оперы является еще и экспериментальной, и научной. В связке с театром работает Институт документов и исследований старинной музыки Польши, построивший фактически историю польской музыки, в том числе - и оперного искусства, появившегося в Варшаве всего через 30 лет после рождения оперы во Флоренции. По результатам исследований Института записано 50 дисков старинной музыки Польши. А в Камерной опере "воскрешают" эти найденные партитуры на сцене. В настоящее время Фонд Варшавской камерной оперы и Институт старинной музыки издают 11-томную Антологию польской музыки на двух языках - польском и английском. Выпущенные тома: Ренессанс, Барокко, Романтизм и др., признаны уникальными в международном музыковедении.
По всем параметрам представляется, что деятельность Warszawska Opera Kameralna - образец счастливой творческой биографии, уникальной для оперного мира, живущего сегодня по жестким законам рынка. Но неожиданно и над Варшавской оперой, отметившей в прошлом году свое 50-летие, нависла беда: Мазовецкое воеводство, финансирующее театр, сократило почти на четверть его бюджет, поставив под угрозу проведение Моцартовского фестиваля. Глава театра Стефан Сутковский принял решение не срывать фестиваль, учитывая его международный имидж. Но годовой бюджет окажется теперь исчерпанным к сентябрю. Новые финансовые условия потребуют также значительного сокращения штата, закрытия многих музыкальных проектов. Театр и публика протестуют: собирают подписи, исполнили перед зданием Министерства культуры "Реквием" Моцарта, провели десятичасовой марафон музыки Моцарта, собравший тысячи людей на улицах Варшавы. Одновременно в прокуратуру поступил иск против Сутковского по результатам ревизии, которую проводит Мазовецкое воеводство, формулируя абсурд: артисты театра нарушают трудовую дисциплину, поскольку не присутствуют в театре по 8 часов в день, незаслуженно получают зарплату, выступая на сцене шесть раз в месяц... Камерная опера обратилась к министру культуры Богдану Здроевскому с просьбой придать театру статус государственного. Получили отказ. Кто теперь выйдет победителем в этой вандалистской истории: Моцарт или маршал? Польская культура или министр? Это не риторический вопрос.