Сергей Борисов: В РФ необходимо построить внятную кластерную политику
Сергей Ренатович, недавно ведущие бизнес-объединения, включая "ОПОРУ России", подписали Антикоррупционную хартию. Как вы думаете, есть ли перспектива у этого документа?
Сергей Борисов: Есть категория людей, у которых такие документы вызывают некую иронию. Но я убежден и в том, что все-таки когда-то и с чего-то нужно начинать. И должна быть отправная точка старта. И там уж каждый сам будет понимать в меру своей воспитанности, в меру собственной морали, совести. Я, например, убежден, что настало время нам в "ОПОРЕ" четко поставить вопрос о поддержке норм хартии членами организации. В середине ноября состоится внеочередной съезд, на котором мы будем корректировать наши уставные документы. Мы обязательно должны обсудить, доколе можно мириться с коррупцией? Когда мы начнем спрашивать с себя? Я хочу предложить своим коллегам, членам "ОПОРЫ России" подумать, поддерживают они хартию, и если нет, то каждый должен понимать, что ему не место в нашей организации. Если он считает для себя, что взятка для него возможна для достижения собственной цели, то нам с ним не по пути.
- Да кто же признается?
Сергей Борисов: Это дело совести. Но, с другой стороны, когда живешь в семье, каковой и является для очень многих "ОПОРА", то очень хорошо видно, кто и чем занимается. Когда я был президентом Московской топливной ассоциации, еще в 90-е годы, мы подобную хартию тоже принимали. И я знаю, что многие следовали ее принципам. Не давали взятки, категорически не решали вопросы таким путем. Я готов согласиться в какой-то степени с президентом России, который сказал, что бизнес готов к взятке. Да, бывают невыносимые условия, когда бизнес вынуждают. Но за десять лет существования "ОПОРЫ" я встречался с огромным количеством предпринимателей. Многие мои товарищи говорят, что мы, дескать, поступаем правильно, не давая взяток, но для оперативного решения вопросов они все-таки готовы действовать по собственному усмотрению. В том числе через взятки. Вот это беда нашего общества. Но движение двустороннее. Кто-то дает, кто-то берет. Мы сегодня строим такую систему деловых отношений с властью, где вероятность взяток минимальна. Должно быть все сказано в законе, в правоприменительных документах. Должно быть все предельно точно. Потому что коррупционер, как правило, использует казусы в законодательстве, двойное толкование. Можно так, а можно и эдак. Вот почему мы должны очень строго анализировать будущее законодательство, а также оценивать его и в ретроспективе. Для этого есть механизм оценки регулирующего воздействия. Кстати, это была инициатива бизнес-объединений. Минэкономразвития нас в этом поддержало, и инициатива сейчас хорошо работает. Мы действительно ставим заслон тем законам, которые имеют какую-то предрасположенность к использованию коррупционного механизма. Если мы сможем еще в ретроспективе посмотреть старые законы, как они работают, то результат может получиться серьезным. Но это долгий путь, это сложный путь. Надо начинать в приоритетном порядке с тех законов, которые явным образом мешают предпринимателям.
- Какие новшества надо внести в законы?
Сергей Борисов: Совершенно разные. Есть отраслевые, есть касающиеся земли, недвижимости, разрешительной системы и проверок. Хотя 294-й закон значительно снизил остроту проблем в отношениях с контрольно-надзорными органами. В этой сфере необходимо, чтобы было понятно, с какой целью в организацию идет проверяющий. С другой стороны, если есть внеплановые проверки, то чиновники обязаны обосновать перед прокуратурой их целесообразность. В результате сейчас до 70% проверок отсекает прокуратура, и они сократились в разы! Это действительно достижение, и очень большое. Меня удручает другой факт. Анализируя количество проверок, возникает вопрос - что двигало проверяющим в его стремлении прийти на то или иное предприятие, если он уже знал, что необходимости в этом нет. Алчность? Непрофессионализм? Почему руководители структур, которым прокуратура включила "красный свет", не отреагировали? Никакой обратной реакции, как правило, не слышим. Ну, запретили, и запретили. Почему не покопаться в этом дальше-то? В этой работе есть хороший резерв для исследования корней алчности и коррупции. Если пришел гражданин за "кормлением на государеву должность", надо его выявить. И чем быстрее, тем лучше.
- В этой ситуации какой должна быть роль предпринимательских объединений?
Сергей Борисов: Если в стае появляется белая ворона, то ее заклевывают. Знаете, не буду описывать психологическое состояние человека, на которого показывают пальцем, дескать, мы его выгнали. Конечно, это очень неприятно. Когда коллеги по цеху знают, что ты играешь по своим правилам, а не по правилам общежития. Когда один футболист-хулиган взял и ударил по лицу другого игрока, ему показывают "красную карточку". Подвел он команду? Конечно, подвел. Его удаляют с поля, а значит, команде будет нелегко. Наверное, так же и в жизни. Мы очень хорошо знаем, особенно когда работаем на одной поляне, кто есть кто. Кто платит налоги, кто шельмует. У нас далеко не все предприниматели состоят в бизнес-объединениях, но те, которые туда стремятся, должны выработать единые правила игры. Всем надоел этот беспредел, надоело выживать в одиночку, через вынужденные взятки.
- Как вы думаете, когда можно будет ждать первых результатов по работе этой хартии?
Сергей Борисов: Мы делаем ежегодное исследование бизнес-климата в российских регионах, которое называется "Индекс "ОПОРЫ". Так вот в исследовании тема коррупции или неправомерных расходов, ее уровень в конкретном регионе определены. Каждый руководитель региона может открыть этот материал и посмотреть, какая степень зла в части коррупции приходится на его область. И он должен задуматься, что нужно сделать, чтобы изменить сложившуюся ситуацию. Или поучиться у лидеров. Это не призыв к общероссийским действиям, это работа на каждом участке, в каждом регионе России, в каждом муниципалитете. Нужно копаться и искать, где сидит зло, и безжалостно уничтожать его. Методично, целенаправленно, при поддержке здоровых предпринимательских сил.
Я не хочу бросать тень на всех чиновников, это будет крайне несправедливо. У нас огромное количество честных государственных служащих, которые делают свое дело по совести. Но среди них затесались и те, кто не соответствует занимаемой должности. Те, которые пришли "заработать". Я убежден, что те чиновники, которые работают честно, должны поощряться, мы обязаны найти мотивационный механизм их поддержки.
- А вам когда-нибудь предлагали взятку?
Сергей Борисов: Меня провоцировали на дачу взяток чиновникам. Это было. Но судьба меня оберегала. И мой бизнес ограничивался, может быть, бутылочкой-другой и коробочкой конфет ко дню рождения, к празднику. Вот это были все масштабы моих, если так можно выразиться, "взяток". Может быть, меня боялись чиновники, потому что я всегда против этого выступал открыто. Они знали о том, что у меня принципиальная позиция и что для меня это просто невозможно.
- Вы, как предприниматель, президент "ОПОРЫ России" знаете, насколько затратно для бизнеса не участвовать в коррупционных процессах. Может быть, все-таки дешевле дать взятку?
Сергей Борисов: Примерно половина так и рассуждает. Дескать, мне нужно быстрое решение, для оперативности надо дать денег. Но и для них должен наступить момент, когда им будет невыгодно давать. Со всех сторон невыгодно. Риск, что они могут потерять все: и репутацию, и свой бизнес. Что их отовсюду выгонят, что у каждого будет клеймо - взяточник, взяткодатель.
- На лбу.
Сергей Борисов: Да, на лбу, а почему бы и нет. Найти такую краску, которая бы лет пять не смывалась. Все его будут избегать. Знаете, а это хорошая идея. Не знаю, правда, пройдем ли мы по международным правовым нормам, надо изучить.
- Помимо коррупции какие сегодня проблемы у малого бизнеса?
Сергей Борисов: Существует некое предубеждение, что самая главная напасть для предпринимателей - административные барьеры. Уже нет. Во-первых, легче стало открыть собственное дело. Хотя по сравнению с другими странами еще крайне сложно и долго приходится получать разрешение, например, на строительство. Но с этими проблемами можно бороться. Знаете, сколько было претензий со стороны предпринимателей к налоговой службе? Лет восемь назад почти каждый кричал, что его налоговики просто достали. Причем в большей степени протестовали предприниматели не против абсолютной величины налогов, а против администрирования. Тогда, по исследованию "ОПОРЫ", таких в наших рядах было 70%. Сейчас - 17%. Согласитесь, есть разница. Более того, я знаю о намерении Михаила Мишустина и эту цифру существенно сократить. И у меня есть ощущение, что ситуация станет лучше. Есть очень четкая технологичность и правила игры. Остаются еще некоторые перегибы, особенно с фирмами-однодневками, когда предпринимателей за их как бы неосмотрительность карают. Например, бизнесмен купил какой-то товар, а у того, у кого он купил, в технологической цепочке, где-то во втором, третьем колене есть фирма-однодневка.
Что главное для предпринимателя сегодня? Это квалифицированные кадры, их нехватка. Особенно для производственных предприятий. В стране существует пропасть между учебными заведениями и работодателями. Вузы готовят специалистов по своему усмотрению, а мы им вовремя не даем сигнал, кто же нам нужен не только сегодня, но и завтра. И эта проблема усугубляется. 43% предпринимателей полагают, что для них кадровый вопрос - основной. На втором месте - спрос. А точнее, нехватка спроса на продукцию малых компаний. Мы можем создавать уникальный, интересный продукт, но это никому не нужно. Не востребовано. Почему так происходит? Во-первых, еще есть проблемы в части доступа к госзаказу. А ведь это колоссальная возможность для малого и среднего бизнеса. Во всех странах мира малый бизнес - серьезный игрок в госзаказе. Например, в США показатель участия - 23%. Я однажды застал интересную ситуацию в американской администрации малого бизнеса. Они тогда не довыполнили план по госзаказу на 1,5%. Это была скандальная ситуация, которая была вынесена на обсуждение конгресса. Нам пора научиться считать сделки государства с малым бизнесом, чтобы понимать общую картину, анализировать ее и делать выводы.
- Кто должен это делать?
Сергей Борисов: Росстат или те предприятия с государственным участием, которые, наверное, могут дать необходимую информацию. Купил в трех десятках малых предприятий то-то, то-то и то-то, их продукцию, отправь информацию в статистический центр. Сейчас, в век электроники и компьютеров, сделать это элементарно, ничего сложного нет. Пусть будет прозрачной каждая сделка. Ведь все, как правило, проходит через торги. Пусть идет официальная информация в нужную базу данных, которую все заинтересованные стороны увидели бы. Это хорошая ориентировка для рынка. И государственные структуры сетовать не будут, что не знают о продукции малого бизнеса. Есть и другие казусы. Когда рынок, что называется, "упакован" такими предпринимателями, но местные власти создают муниципальное предприятие. Такой пример у нас есть по Южно-Сахалинску. Тамошние власти делают заказ на благоустройство города, где есть три-четыре компании, готовые по конкурсу бороться за заказ. Но их отвергают, отдают все муниципальному предприятию, в результате конечная цена становится на 40-50% выше. Это нужно рынку? Это рачительный подход? МУПы должны появляться только там, куда бизнес по каким-то причинам не идет. Во всех странах так происходит.
У нас еще не развиты субконтрактация, аутсорсинг. Наши многие промышленные предприятия по старинке работают за забором. Такая квази-мобилизационная система, которая существовала еще с военных времен, когда с целью секретности предприятие огораживали забором и делали все, до заклепочки, только там. Так уже никто в мире не работает. Везде правит бал конкуренция за заказ. Качество рождается, когда малый бизнес становится равноправным участником конкурентной борьбы. Здесь рождается квинтэссенция конкурентоспособности. Вокруг Тойоты, Фольксвагена, Мерседеса десятки тысяч малых предприятий, вокруг авиационных гигантов огромное количество малых и средних компаний. В Германии производственный сектор составляют малые и средние компании. И они борются за заказ, они все время находятся в движении. Главные технологии начинаются в малом бизнесе. А конечный производитель разрабатывает философию нового продукта, занимается маркетингом, сбытом, рекламой. Но исполнитель, кому дает сигнал и заказ крупный бизнес,- это малые и средние компании. Мы же эту премудрость постигаем очень медленно. Поэтому там рождаются кластеры, большое количество промышленных парков. А у нас этот процесс буксует.
Кластер концентрирует производственно-территориальный комплекс. Но у нас малый бизнес сам по себе и крупный сам по себе. Мы часто говорим об инновационном бизнесе. Почему у нас нет инноваций? Мы ищем какой-то золотой рецепт. Но забываем о том, что инновации - это прежде всего продукт жесткой конкуренции. В условиях справедливой конкуренции предприниматель что делает, если хочет победить? Он обращается к достижениям науки, технологии, берет квалификацией своего персонала, значит, и образование начинает быть востребованным. Возникает заказ для образования на подготовку определенного специалиста.
У нас эта комплексная система не работает. У нас наука сама по себе. Образование само по себе. И бизнес отдельно. У нас есть островки, которые надо объединить в кластеры. Мы с 2005 года призываем правительство построить внятную кластерную политику. Каждый регион России имеет возможность построить свой кластер. Где-то лесотехнический, где-то машиностроительный, кто-то делает медицинский или рекреационный кластер в зависимости от климатических условий, кто-то - агропромышленный, где есть хорошая земля. Перерабатывай, создавай там мощности, подтяни туда всю науку и образование, финансовые инструменты, лизинговые компании. Все это будет работать на одну идею, как синергия. Где вы такое найдете в России? Есть только прообраз у передовиков - в Татарстане, где вокруг КАМАЗа заработал Камский индустриальный парк "Мастер". Там сейчас двести предприятий борются за заказ и поставляют очень качественную продукцию на основной конвейер, но уже на рыночных условиях.
Наша продукция часто становится заложником мировой конъюнктуры. Во время кризиса основной конвейер встал, не нужно было точить коленвалы, не нужно было создавать сложные системы. Я спросил у предпринимателей в КИП "Мастере": вы тоже лежите на боку, пока лежит конвейер? Они говорят: ничего подобного, мы получили заказ на погружные насосы и производим их, не простояли ни час, никому не задержали зарплату, никого не выгнали на улицу. Это свидетельствует о живучести, гибкости малых компаний.
Мы сейчас с трудом пришли к пониманию, что малый бизнес - это хорошо для России, это хорошо для российской экономики. С начала 2000-х мы создали определенное количество малых предприятий. Не могу сказать, что стояли на месте. По сравнению с девяностыми годами за 10 лет увеличили на 37% долю малых предприятий - количественно и по занятости. Это неплохой результат. Но сейчас для того, чтобы стать независимыми от нефтяной иглы, нам нужно проделать очень серьезную работу. За восемь лет нужно осуществить блиц-криг и увеличить вдвое число занятых в малом бизнесе. Так задумал президент, когда высказал идею довести число занятых в малом бизнесе до 50% к 2020 году. Речь об этом шла в одной из его предвыборных статей. Немногие представители государственной власти с энтузиазмом взялись исполнять этот призыв. Но мы будем доказывать, что мы нужны, что без нас российской экономике не стать конкурентоспособной.
- Как защитить свой бизнес в случае финансового кризиса?
Сергей Борисов: Обратимся к статистике прошлого кризиса. Тогда многие отечественные крупные предприятия, особенно имеющие сырьевую направленность, испытали шок. Происходили залповые выхлопы трудовых ресурсов. Предпринимателями становились поневоле те, кто работал на этих предприятиях. В 2008-2009 годах крупные предприятия сократили платежи в бюджет через налоги примерно на пять процентов. В то время малый бизнес, который работал на едином налоге на вмененный доход, а это очень простая и понятная, прозрачная система, на которой работает половина всех малых предпринимателей, увеличил выплаты на 22%. И показал всем, что способен быстро перенастраиваться. Мы еще не осознаем того факта, что малый бизнес, отбирая трудовые ресурсы с неэффективных гигантских компаний и производств, подталкивает их к модернизации. Интенсивность заставляет хозяев покупать высокотехнологичное оборудование, обновлять производство, задействовать роботы, манипуляторы. В современном производстве сейчас нет необходимости в большом количестве работников. Все автоматизировано. Люди ходят в халатиках и смотрят за компьютерами. А многие наши производители теперь конкуренции не выдержат. Потому что нет у них высокопроизводительной базы. ВТО в этом плане очень хороший вытрезвитель.
- Не считаете ли вы, что деньги, выделяемые государством на поддержку малого и среднего бизнеса, не всегда доходят до адресата. Как сделать господдержку более адресной и эффективной?
Сергей Борисов: Нам бы сразу стало известно, если бы кто-то эти деньги приворовывал. Проблема в слабой популяризации этой программы. По нашим исследованиям, есть регионы, в которых участвуют в программе только 3-6% предпринимателей. Есть регионы-лидеры, где рассказывают, что и как можно сделать. Но средства, конечно, небольшие, 20 миллиардов на всю страну. Государство здесь явно жадничает. Уровень господдержки должен быть значительно выше. Я не так давно встречался с американскими банкирами, которые признались: мы получаем от государства гарантии по кредиту, это удешевляет процентную ставку по кредиту. А у нас лимиты, мы кроим одну краюху на всех. Банки всё быстренько выбрали с рынка, и тишина. Ждут следующего года. Но включение банковского сектора - наиболее эффективный механизм. Конечно же должна быть еще и дополнительная программа по стартапам для начинающих предпринимателей. Хорошо, что Сбербанк начал выдавать кредиты для стартаперов. Для банков это риски, но это хороший знак для рынка. Еще нужны специальные программы для определенных категорий населения. К примеру, для адаптации военнослужащих, которые выходят на пенсию. Совместно со Сбербанком мы запускаем систему тестирования наших граждан на предрасположенность к предпринимательству. Тут же будет работать механизм возможности получения стартовых денег, имущественный фонд, куда его пригласят. Я видел в Швеции предпринимателя, который на 10 станках работает один. Он сказал, что когда-то работал в концерне СААБ, а сейчас взял в лизинг станки и стал сам себе хозяином: захотел - закрыл контору, захотел - открыл, это его мера ответственности. На другом предприятии работают 15 человек, они делали продукцию для СААБа, для Вольво. Государство такую работу мотивирует, крупные предприятия вместе с государством предоставляют по лизингу станки. Это механизм, это работающая политика.
Я только что вернулся из Польши - страны малого бизнеса. Там издавна существовала некая предрасположенность к лавочкам. Я порадовался за их производство, за их сельское хозяйство, за всю цепочку кооперации от поля до прилавка. Цены на качественные продукты там ниже в два раза, чем в Калининграде.
- В этом году вы были назначены на пост заместителя председателя Правительственной комиссии по вопросам конкуренции и развития малого и среднего предпринимательства. Какие задачи предстоит решать?
Сергей Борисов: Я был заместителем и в предыдущем составе этой комиссии. В этом году она расширила свои полномочия. И хорошо, что ее по-прежнему возглавляет Игорь Шувалов. Она рассматривает самые актуальные вопросы, ключевые законы, которые нужны малому бизнесу как воздух. Комиссия взвешивает все за и против, выслушивает министерства, ведомства и бизнес. Есть четкое оппонирование, есть позиция тех, кто выстраивает государственную политику, есть и позиция тех, кто является реципиентом этой политики. Я никогда не был обделен возможностью высказать мнение бизнеса. Мы это делали раньше, делаем и сейчас. Но сейчас важно сконцентрироваться, посмотреть вперед и спрогнозировать, куда нам двигаться дальше, где новые ниши, где новые возможности для малого бизнеса проявить себя в большей степени, где развилки, на которых нужно делать корректировку, где лидеры. Мы иногда смотрим отдельные регионы, муниципалитеты, но из этого нужно создавать некую систему. Не только "тушить пожар". Банки не должны отворачиваться от кредитования малого бизнеса.
Малый бизнес сегодня кредитуют Сбербанк, ВЭБ, МСП-банк - "дочка" ВЭБа, ВТБ и многие другие. Порядка ста двадцати региональных банков включены в программу кредитования на местах. ВЭБ фондирует МСП-банк, а региональные банки по определенным правилам и законам, с определенной маржой эти деньги в виде кредитов выдают предпринимателям. Это работающий механизм. И Сбербанк нарастил кредитование малого бизнеса. Еще осенью кредитный портфель по этому направлению составлял порядка 600 миллиардов, сейчас свыше 700 миллиардов. Работает беззалоговый "Кредит доверия", по которому выдается без залога до 3-4 миллионов. Норматив выдачи - 3 дня. Залог для предпринимателя - это, как правило, самая большая преграда. Начинает работать кредитование производственного сектора "Бизнес-проект", "Бизнес-оборот", "Бизнес-авто".
Началось состязание среди банков. Появилось видение того, что это хорошая ниша. Особенно после сигнала В.В. Путина о том, что этот сектор будет расти, банки поняли, что нужно срочно занимать эту нишу, нужно готовить новые продукты. Сегодня 23% ВВП приходится на долю малого бизнеса, а будет 40, а может, 50. И банки должны быть рядом.
Справка "РБГ"
Сергей Ренатович Борисов - заместитель председателя Правительственной комиссии по вопросам конкуренции и развития МСП, вице-президент Сбербанка России по развитию малого бизнеса, президент "ОПОРЫ России", Общероссийского объединения предпринимательских организаций работодателей малого и среднего бизнеса. Сопредседатель Общественно-консультативного совета при ФАС России.
Член экономического совета при президенте РФ.
Профессор кафедры "Теории и практики взаимодействия бизнеса и власти" ГУ - ВШЭ, заведует кафедрой инновационного предпринимательства МГТУ им. Баумана.
Лауреат национальной премии "Человек года-2004".
В 2005 году награжден юбилейным гражданским орденом Серебряная звезда "Общественное признание".
