Вениамин Шаевич, родители обеспокоены объединением школ. В Москве дело даже доходит до пикетов и открытых писем. Родители возмущаются: от того, что плохую школу сольют с хорошей, хорошая станет хуже, а вот плохая такой и останется. Ведь так?
Вениамин Каганов: Два-три года назад в городе было несколько десятков признанных школ, которые считались лидерами. Другие просто не замечались. В том числе - откровенно плохие школы, куда родители не хотели вести детей. Были даже такие, где училось всего 250 - 300 учеников. Это как в деревенской школе. Меж тем, Москва - огромный мегаполис, где районы достаточно обособлены друг от друга. И если рядом с вашим домом находится плохая школа, до ближайшей хорошей школы вряд ли можно будет дойти за 15-20 минут. Хорошее образование должно быть доступно для всех - вот главный принцип. Добиться этого можно путем создания образовательных комплексов с высоким качеством работы. Департамент никого насильно не объединяет, мы просто соглашаемся или не соглашаемся с инициативами школ и дошкольных учреждений, которые приняли такое решение. Если, например директора двух школ и детский сад решили объединиться в комплекс, и управляющий совет поддержал решение, мы даем "добро".
Активно это процесс шел в прошлом учебном году. И в этом году, начиная с 1 сентября, в Департамент поступили предложения от 428 учреждений на создание 127 образовательных комплексов. На сегодняшний день в стадии рассмотрения 57 комплексов. Всего уже создано 255 комплексов.
А если родители против того, чтобы вместо их школы появился комплекс?
Вениамин Каганов: Документы рассматриваться не будут. Если родители с чем-то не согласны, они могут прийти в управляющий совет школы и сформулировать свою позицию. Возможно, управляющий совет и поддержит их. Если образовательное учреждение не хочет ни с кем объединяться - пожалуйста, пусть живет так, как считает нужным. Допустим, небольшая московская школа "Интеллектуал" для одаренных детей не желает ни с кем объединяться, никто и не заставляет.
Надо иметь в виду, что при создании комплексов появляются дополнительные возможности для учета интересов детей, в том числе и тех, кого называют одаренными. В крупной школе появляется возможность открывать больше профильных классов. Кстати, легче организовать занятия для детей плохо владеющих русским языком.
Представьте себе, что к вам пришли родители из сильной школы № 218. К ней хотят присоединить более слабую школу, где вдобавок есть коррекционные классы. Как вы будете убежать родителей, что объединение делается в интересах обеих школ?
Вениамин Каганов: Зачем нам убеждать? Это дело школ. Но, на самом деле есть аргументы "за". Школа станет более привлекательной для талантливых учителей, в ней появятся дополнительные профили и будет больше возможности разумно пользоваться материальной базой. Все школьники и учителя остаются в своих зданиях, перераспределение возможно лишь через некоторое время. Вот в Москве есть школа №1477, а рядом с ней - школа № 1987, здания расположены близко, у школ общий стадион. Сейчас они объединяются, помимо всего прочего, появилась возможность открыть дополнительные классы. Что касается коррекционных классов - они не могут стать причиной снижения качества обучения в других классах.
Но есть и очевидный минус: у хорошей школы при объединении сразу упадет рейтинг.
Вениамин Каганов: Рейтинг разработан таким образом, что от присоединения школа может только выиграть. Все показатели у нее не привязаны к числу учеников. Условно говоря, если к школе, которая стоит первой в рейтинге школ Москвы с высокими образовательными результатами, присоединятся еще 10 школ, то рейтинг понизиться не может.
А вот еще минус: кого-то из директоров школ придется увольнять. Ведь так?
Вениамин Каганов: Если мы будем плохо работать, нас тоже уволят. В Японии каждые три года в школу приходит комиссия, которая спрашивает детей, учителей и родителей - довольны ли они директором. Если да, то его сразу же переводят в другую школу. Если нет, больше директором школы его никогда не назначат. У нас - не Япония. Традиции другие. Но школа , все таки для детей, а не для взрослых.
Что ожидает профильные школы?
Вениамин Каганов: Тенденция к многопрофильности. Если в школе всего один профиль, то это значит, что не все дети смогут заниматься тем, что им ближе... Мы проводили исследование по профильным школам и выяснили, что там на одного ученика в среднем приходится по два репетитора. Это , не только сигнал о низком качестве обучения, но и следствие неправильного выбора профиля. Школа должна учить так, чтобы базовую программу дети усваивали без дополнительных занятий. И все выпускники говорят, что сдать ЕГЭ на 85 баллов без репетиторов, реально.
Есть мнение, что успехи российских учеников - не благодаря, а вопреки системе образования, которая у нас нацелена на усредненный результат. В итоге мы во всех международных исследованиях - на последних позициях. Как должна измениться школа, чтобы мы, как Финляндия, были на первых позициях?
Вениамин Каганов: Я не согласен с тем, что наша система образования плохая. Да, недостатки есть, но они так тесно переплелись с достоинствами, что порой трудно отделить одно от другого. Именно консерватизм и следование традициям позволили российскому образованию сохраниться в 90-е годы прошлого века. Не надо нас сравнивать с Финляндией. Это маленькая страна, там проживает всего 6 млн. человек - это в два раза меньше, чем в Москве. У жителей другой менталитет, иначе устроено общество. И главное, родители по-другому относятся к школе, не пытаясь договориться с учителем или директором, чтобы их ребенку было легче учиться. Они готовы выполнять общие правила, а наши родители - пока нет. Сейчас в нашей системе образования начались реформы, которые, я надеюсь, позволят довольно быстро войти в двадцатку стран - лидеров.. Но дело не только в рейтингах. Сегодня наилучшие результаты показывают те дети, родители которых участвуют в образовательном процессе.
Сложилось впечатление, что учителей-новаторов уровня Амонашвили, Щетинина уже не осталось. Это так?
Вениамин Каганов: Если на слуху одни и те же фамилии, это не значит, что нет других талантливых учителей. Амонашвили, Щетинин, Никитин были лидерами в определенный момент времени. Для многих педагогов они были и остались примером.
Для создания педагогической школы нужен не только талант, но и время. Я думаю, новые имена появятся среди тех, кто сейчас работает в школе. Назову несколько уже известных фамилий. Например, Вита Викторовна Кириченко, директор школы №1520. Это педагог, который не только учит, но и преобразовывает пространство вокруг себя. В этом году она стала победительницей Всероссийского конкурса "учитель Года 2012". В прошлом году лучшим Педагогом года Москвы был признан Антон Молев, учитель истории и обществознания из гимназии №1505, среди тех, кого я считаю педагогом- новатором, директор Вальдорфской школы Михаил Ильич Случ, директора школы №1518 Марию Михайловну Фирсову, председателя Совета молодых учителей Москвы Никиту Лосева. . В Москве работает 56 тысяч педагогов и среди них много ярких личностей.
В школе, где учились вы, были блестящие педагоги?
Вениамин Каганов: Мне в жизни везло на учителей. До 8 класса я учился в маленькой сельской школе недалеко от Петрозаводска. Физику у нас преподавал Ларион Михайлович Кабанов, легендарный человек, со сложной судьбой, в войну он был узником одного из фашистских лагерей, но был очень добрым человеком. Я неплохо знал физику, но когда меня отправили на республиканскую олимпиаду, застеснялся и стал отказываться. Ларион Михайлович вызвал меня и прямо в глаза сказал: "Ты должен уважать не только себя, но и учителя и ценить его труд, потому что он многое в тебя вложил!". А я -то думал, что проявляю скромность, отказываясь от поездки. С олимпиады я привез диплом призера и вся деревня им гордилась. Через много лет, закончив университет, получил специальность - физик, преподаватель.