ОТР стартует при полном государственном финансировании. В таком случае можно ли ожидать, что оно в полной мере будет дистанцировано от государства? В Европе гарантией независимости общественного ТВ служит абонентская плата. Впрочем, и там деятельность теле- и радиокомпаний, не подконтрольных ни государству, ни частным владельцам, осуществляется на основе серьезных регламентаций. Полезно посмотреть, как все это устроено, например, в Германии.
О национальных особенностях немецкого общественного вещания мне рассказывал директор Bayerischer Rundfunk (Баварское радио) Йоханнес Гроцки. Мы беседовали в Северной столице, куда доктор Гроцки прилетел на два дня, чтобы встретиться со своими русскими коллегами по форуму "Петербургский диалог". Он хорошо говорит по-русски: шесть лет (1983-1989) работы в Москве корреспондентом западногерманского радио WDR не прошли даром.
- В России приступает к работе общественное телевидение. Оно будет полностью финансироваться из государственного бюджета. Что вы думаете о перспективах такого ТВ?
- Об этом мы говорили с господином Лысенко (Анатолий Лысенко - гендиректор ОТР. - В.В.). Я его хорошо помню по тем временам, когда он руководил такими программами, как "12-й этаж", "Взгляд", "До и после полуночи". Он, как я понял, смотрит на перспективы ОТР с осторожным оптимизмом. Конечно, хорошо, что у нового канала будет надежная финансовая база. А с другой стороны - и об этом мы тоже говорили с господином Лысенко, - если государство дает деньги, оно вправе ожидать определенных результатов. Кто дает деньги, тот контролер. Это везде так. Общественное телевидение в разных странах устроено по-разному. Способов финансирования всего три. Во-первых, это реклама, но это только одна часть. Тут общественное ТВ конкурирует с массой других платных и бесплатных телеканалов, но оно не настолько зависимо от рекламного рынка, как частные телеканалы, которые особенно сильно пострадали от мирового финансового кризиса. Во-вторых, общественное телевидение в некоторых странах, например в Нидерландах или Deutsche Welle (Немецкая волна) в Германии, финансируется правительством или местными властями. И третий вариант - отчисления, которые платят граждане, имеющие телевизоры. Скажем, в Великобритании отчисления с одного телевизора составляют почти 150 фунтов в год. Деньги собираются, а управляет ими специальный фонд - BBC Trust. Вещатель отчитывается перед фондом и пытается использовать средства максимально эффективно. В западноевропейских странах это привычная практика, но попытка ввести такую же систему в странах Восточной Европы оказалась не очень удачной. Например, референдум, проведенный в Словакии, показал, что платить граждане не хотят, считают, что это дорого.
- В России то же самое. Желает наше общество получить телеканал, равноудаленный и от государства, и от бизнеса? По всем признакам, желает. Готово ли оно платить за него? Нет, не готово. Говорит: хочу бесплатно. Но не говорит, за счет чего.
- В Германии каждый человек, имеющий домашний телевизор или радиоприемник, сначала платил за них ежемесячно 17 евро 98 центов. Теперь же эта сумма взимается с коллективного абонента, то есть с квартиры или дома, и не важно, сколько человек там живет. Например, мой сын. Он живет в одной квартире со своей приятельницей. Раньше они платили по отдельности, каждый за себя. Теперь платят ту же сумму за двоих. Нам тоже не сразу удалось внедрить абонентскую плату без многочисленных протестов.
- Те, кто платит, они, что, имеют персональное подключение к общественному ТВ или радио?
- Об этом идет спор. Кто-то говорит: я вообще не смотрю общественное телевидение и не слушаю общественное радио, почему же я должен за них платить? Но наш закон устанавливает абонентскую плату для всех граждан, независимо от того, смотрит кто-то общественное телевидение, слушает общественное радио или нет. Ведь радио и телевидение связаны не только с приемником, но и с Интернетом, мобильным телефоном. Поэтому все должны платить.
- Кто-нибудь пользуется льготами?
- Студенты, безработные. Они не платят. Люди с очень низкой зарплатой - тоже.
- А если это не квартира, а предприятие, где работают сотни, тысячи людей?
- Предприятия платят по дифференцированному тарифу, зависящему от количества рабочих. И, как правило, жалуются: почему мы должны платить больше, чем платит семья? Скоро Верховный суд будет рассматривать этот вопрос. А вообще у нас 20 каналов общественного телевидения. На мой взгляд, это слишком много. Мне кажется, десяти каналов было бы достаточно: один-два федеральных и несколько региональных.
- Каков годовой бюджет общественного вещания в Германии?
- Семь с половиной миллиардов евро. Баварскому радио достается 900 миллионов от этой суммы. Треть ее идет на финансирование радиопрограмм, в том числе на производство, распространение программы, социальные расходы и содержание штата. Две трети тратится на телевидение. Как вы знаете, под крылом Bayerischer Rundfunk работают два телеканала, а инвестиции в телевидение - это сумасшедшие деньги. Мы также предоставляем 16 процентов программы федеральному телеканалу и делаем выпуски для нишевых каналов - таких, как Arte или Phonix. Таким образом, у радио остается 155 миллионов евро. Из них около двух третей мы ежегодно употребляем на производство культурных программ. Никакое средство массовой информации в Германии так активно не развивает культурную сферу, как Баварское радио. Очень важна и наша информационная программа. Новости сообщаются через каждые 15 минут круглосуточно. Баварское радио имеет - вместе с другими общественными радиостанциями - корпункты по всему миру.
- Есть хотя бы минимальная государственная доля в вашем бюджете?
- Нет.
- А какова доля рекламы?
- От пяти до семи процентов. Все остальное - от абонентской платы.
- Кем установлено такое соотношение?
- Оно установлено законом. В Германии шестнадцать региональных парламентов, и они должны согласиться и с объемом нашего финансирования, который определяется независимой комиссией, и со структурой нашего бюджета. Они также решают, сколько у нас будет программ. Сейчас их десять. Конечно, для нас большой вызов - Интернет. Нам не разрешается делать самостоятельные программы для Интернета. Позволено только повторять в Интернете те программы, которые уже побывали в теле- и радиоэфире. Ну, можно еще добавить туда фотографии людей, работавших над этими программами, и видеоклипы. Мы считаем, что это важно, и в будущем надеемся использовать Интернет активнее.
- Судя по тому, что доля рекламы в бюджете Баварского радио совсем невелика, рейтинг для вас не имеет значения?
- К сожалению, имеет, и это большая проблема. Я считаю, что общественному вещанию рейтинг не нужен. Но отказаться от него пока невозможно. Потому что федеральные программы получают в дневное время 20 минут на рекламу. Баварскому радио на рекламу дается 120 минут, но этот лимит распространяется на десять программ. Я уверен, что хотя бы на общественном телевидении объем рекламы не будет увеличиваться. И мы, и производители программ вполне могли бы существовать без рекламы. Реклама не дает возможности развивать программы так, как вам хочется.
- Сколько человек работает в Bayerischer Rundfunk?
- Три тысячи двести. Плюс одна тысяча восемьсот нештатных журналистов.
- Это холдинг?
- Мы называем это "общественное учреждение публичного права". В него входят радио, телевидение и технический центр. Холдингом управляет генеральный директор. У нас говорят - интендант. Он отвечает за весь бюджет, всю программу и все трудовые договоры. И еще у нас говорят не "радио", а "радиовещание". Это укоренившееся понятие. Оно вмещает в себя и "радио", и "телевидение". Но я отвечаю только за радио.
- То есть вы один из директоров?
- Именно так. Коллегия директоров состоит из пяти человек: для радио, телевидения, производства, управления и права. В будущем мы хотели бы поделить Bayerischer Rundfunk на два больших мультимедийных предприятия. В одном была бы сосредоточена только информация, в другой - только культура. И в обоих бы работали радио, телевидение, Интернет. Задача очень непростая, но мы постепенно начинаем ее решать.
- Что скажете об аудитории Баварского радио?
- Мы каждый год проводим исследование своей аудитории и довольно много знаем о ней. Например, знаем, что в Баварии нас ежедневно слушают 6 миллионов человек. А в общем составе аудитории, слушающей нас, две трети составляют баварцы. У нас также есть много слушателей за пределами Баварии, по всей Германии. Регулярно нас слушают более 12 миллионов человек. Это очень большая аудитория.
- Каков ее возрастной, социальный состав?
- Большинство наших слушателей старше 50 лет. Это люди с высшим образованием, у которых сохранилась тяга к саморазвитию. Для них мы выпускаем обучающие программы, делаем передачи о классической музыке. Конечно, мы понимаем, что аудиторию надо омолаживать, и стараемся развивать программы для молодежи. В них новое поколение рассказывает о себе и о своих взглядах на жизнь.
- Как появилось в Германии общественное вещание?
- Потребность в нем возникла после Второй мировой войны. До этого у нас было центральное радио, которое находилось под тотальным контролем фашистского правительства. Когда война закончилась, представители стран-победителей пришли к единому мнению, что средства массовой информации Германии не должны всецело зависеть от властей. Вот так и появилось общественное вещание.
- В том числе и Баварское радио?
- Баварское радио существовало и раньше. Но статус общественного СМИ оно приобрело только после войны.
- Как управляется Баварское радио?
- Существует наблюдательный совет из сорока семи человек, в его состав входят представители разных общественных групп, профсоюзы, спортивные организации, деятели культуры...
- А представители партий?
- Представители партий напрямую не входят, они присутствуют в наблюдательном совете как депутаты парламента. Причем пропорциально их партийному представительству в Бундестаге. Конечно, каждый член наблюдательного совета имеет свои политические убеждения и тяготеет к какой-нибудь партии. Поэтому нетрудно предположить, что представитель сельского хозяйства - более консервативный человек, представитель профсоюзов - более либеральный. Но мы всегда стараемся соблюсти баланс интересов.
- Кого назначает наблюдательный совет?
- Совет по телерадиовещанию выбирает интенданта. Кроме того, этот совет должен согласиться с предложениями интенданта на должности директоров, главных редакторов и других старших сотрудников. Что интересно, я являюсь директором Баварского радио, хотя родом не из Баварии.
- А откуда вы родом?
- Из одного северного города Германии. Кстати, по закону я, как директор общественного радио, должен быть свободен от партийного или иного влияния. Мне это удается без особых усилий. Я, во-первых, беспартийный человек, а, во-вторых, не являюсь представителем какой-либо христианской церкви. Во время моего пребывания в должности директора на Баварском радио было восемь директоров в коллегии, и ни один из них не был членом партии.
- Неужели на вас никто и никогда не пытался повлиять, а то и надавить? Так не бывает.
- Если какому-то нашему редактору кто-то позвонит из правительства или парламента с некоей просьбой, он должен сообщить об этом мне.
- И что тогда?
- Если выясняется, что государственный чиновник или депутат пытается вмешаться в работу общественного радио, каковым мы являемся, я посылаю ему официальное письмо, в котором напоминаю, что такое вмешательство запрещено законом.
- А если он требует опровержения опубликованной информации?
- Тогда мы разбираемся, что произошло. Если допущена ошибка, исправляем ее и приносим свои извинения.
- Может ли государство в каких-то случаях вмешиваться в работу общественного радио и телевидения?
- Может. Например, если мы выпустили программу, направленную против представителей одной из конфессий, или показали сюжет, ущемляющий права какого-то меньшинства. Но эти законы действуют не только в отношении общественного радио и телевидения, они распространяются на все средства массовой информации. Запрещена пропаганда войны, межнациональной вражды, наркотиков, порнографии...
- Конфликты с государственными чиновниками случаются у вас? Ну, что-то кому-то не понравилось, показалось недостоверным, оскорбительным...
- Такое бывает. Например, на нас жаловалась министр по социальным вопросам. Eе адвокаты забрасывали меня письмами. Но надо понимать разницу между фактами и комментарием. Факты должны быть абсолютно достоверными, а вот в комментарии мы свободны. Если же в комментарии факты искажены, есть основания подавать на нас жалобу.
- Все же что там произошло у вас с министром по социальным вопросам?
- Мой коллега, комментируя выступление министра, написал, что она кричала, употребляла такие-то и такие-то выражения... Наш опрос свидетелей показал: выражения были по смыслу такие же, но дословного совпадения нет. Теперь мы должны официально извиниться и опубликовать на нашем сайте новый комментарий, избежав в нем неточного цитирования.
- На Баварском радио существуют внутрикорпоративные этические стандарты?
- Конечно. Как и везде. Вот вам недавний случай. У нас работает одна молодая сотрудница. Ее приятель собрался в турпоездку, внес деньги. По каким-то причинам в поездке ему отказали, но деньги не вернули. На другую дату он не согласился. Тогда его девушка, та самая наша сотрудница, позвонила в туристическую компанию и пригрозила, что расскажет об этом инциденте по радио. Там не знали, что она и тот клиент, которому отказали в поездке, как-то связаны между собой. Деньги ему вернули, а потом посмотрели, откуда он их посылал. Оказалось, у нее и у него один номер счета. Мне пришлось принести туркомпании официальные извинения, а сотрудница, злоупотребившая служебным положением, получила предупреждение. Если она еще раз позволит себе подобное, она может быть уволена уже без предупреждения.
- Вам может позвонить какой-нибудь важный человек и попросить дать в эфир материал, в котором он заинтересован?
- Это периодически происходит. Например, у нас скоро федеральные и региональные выборы. И вполне может позвонить кто-нибудь: "Знаете, у меня завтра интересная пресс-конференция. Вам не хочется послать на нее своего корреспондента?" Или, допустим, ваш приятель заседает в парламенте, и вот он звонит: "Слушай, тут такое дело... Помоги мне". И конечно, вы всегда найдете серьезное обоснование, почему это материал должен пойти в эфир. Человеческий фактор действует везде. В конце концов все мы люди.
- Государственный правовой надзор над общественным радио и телевидением в Германии существует?
- Конечно.
- В чем он проявляется?
- Государственный надзор - это законы, которые составляют для нас депутаты парламента. Кроме того, есть Совет контролеров. В нем - представители профсоюзов, церкви, общественных организаций. И есть Административный совет. Его, у нас в Баварии, возглавляет председатель парламента. В этот совет входят также председатель Верховного административного суда Баварии и еще четверо выбранных людей. Они смотрят, куда тратятся деньги, на каких условиях заключаются контракты с сотрудниками. Допустим, вы - мой близкий приятель, но я не могу предоставить вам какой-то сногсшибательный контракт, потому что меня контролируют. Я также не посмею проводить агитацию против меньшинств, за это меня могут оштрафовать. Меня могут даже досрочно отправить на пенсию.
- На весь мир славится Симфонический оркестр Баварского радио. Расскажите о нем.
- Это моя гордость. Я и сам когда-то играл на скрипке. И очень люблю наш Симфонический оркестр. Его возглавляет Марис Янсонс. Благодаря этому выдающемуся дирижеру, оркестр имеет громадный успех. Марис живет в Петербурге, а его отец, Арвид Янсонс, одно время руководил Ленинградской филармонией. Так вот, Оркестр Баварского радио получает из нашего бюджета почти 5 миллионов евро в год на финансирование концертов. Марис Янсонс возглавляет и еще один всемирно знаменитый оркестр - Концертгебау в Амстердаме. Оба оркестра гастролируют по миру, они не раз бывали и в России. Но, помимо Симфонического оркестра, в составе которого 116 музыкантов, Баварское радио имеет и Эстрадный оркестр, в котором 56 человек. В свободное от исполнения основного репертуара время они играют камерную музыку. Это старая традиция. После войны она была утрачена. Теперь мы хотим ее возродить и с помощью радио стараемся расширять круг любителей классической музыки. У нас есть и свой хор, который я тоже очень люблю. Должен сказать, музыканты на Баварском радио получают довольно хорошие зарплаты - от 5 до почти 7 тысяч евро в месяц. Концертмейстер - в два раза больше. Обыкновенный скрипач - минимум 60 тысяч евро в год. В целом на оркестры и хор (персонал и художественный бюджет) уходит 33 миллиона евро.
- А радиокорреспондент - сколько?
- Все зависит от того, где он работает. Если в Германии, то в среднем - 5 тысяч евро в месяц. Если же у него корпункт в другой стране, то имеет значение, в какой именно. Предположим, один корреспондент живет в Стокгольме, а другой в Париже. Мы смотрим, в каком из этих городов дороже жизнь. И там, где она дороже, наш корреспондент получает до 1800 евро в месяц дополнительно. Кроме того, он получает до 80 процентов квартплаты, потому что использует квартиру как офис. Важно еще, работаешь ты в одной из европейских стран или, положим, в Ираке. Собкор в Багдаде получает больше, чем собкор в Риме. Раньше у нас были хорошие времена: мы могли платить налоги там, где жили. А теперь, где бы и сколько ты ни заработал, все налоги обязан платить только в Германии. Поэтому сегодня не очень выгодно работать корреспондентом.
- Сколько лет вы возглавляете Баварское радио?
- Это мой двенадцатый год. А в апреле 2014 года я выхожу на пенсию. Так долго в этой должности еще никто не работал.