Мы сидим с Еленой (имя изменено) в самом центре города, на Аллее Героев. Она прячет глаза за темными очками и словно пытается отгородиться от мира, тихая и подавленная. Из поселка Верхняя Ельшанка на окраине Волгограда, где живет, она приехала "в город", чтобы записаться на прием к депутату городской Думы.
Месяц назад Елена вместе со своей престарелой матерью и 12-летней дочерью пыталась покончить с собой. Все трое приняли сильнодействующее снотворное. Спасла случайность - в дом вовремя заглянула соседка, которая и вызвала "скорую". Лену с девочкой откачали, бабушка умерла, но не от отравления, а от инфаркта. На отчаянный шаг семью толкнули долги по кредитам - под 2 млн рублей, и полное отсутствие надежды выбраться из долговой ямы.
- Прошу вас: только не осуждайте! - говорит она. - Я знаю, все осуждают, и люди, и Церковь. Но в тот момент я действительно не видела другого выхода.
Вместе с Леной мы пытаемся разобраться - как же так получилось? Отмотать назад события и попробовать распутать клубок проблем, которые она пыталась решить одним махом таким страшным способом. Она рассказывает, выдавливая из себя по слову - женщина, замученная обстоятельствами.
В Волгоград Лена приехала 10 лет назад из Жирновска, городка в Волгоградской области, где торговала всякой мелочовкой: сумками, галантереей, сувенирами. Крутилась. Поднакопила денег, решила переехать в областной центр. Подумала: в большом городе больше возможностей. Тем более к этому времени родилась дочка, брак не сложился, в Жирновске ничего не держало. А девочке в будущем хотелось дать приличное образование - у самой лишь школа за плечами.
В Волгограде купила у цыган домик в окраинном поселке. В плохом состоянии, без удобств, туалет типа "сортир" на улице. Надеялась: дела пойдут в гору - дом отремонтирует. Но ее мелкий бизнес, поначалу приносивший хоть какой-то доход, стал хиреть.
Елена столкнулась с проблемой, знакомой всем предпринимателям. "Нехватка оборотных средств" - называется она на экономическом языке. А на житейском: есть товар - идет торговля, нет товара - стоит. Чтобы получить прибыль, надо сначала вложить деньги. И тогда, чтобы придать своему маленькому бизнесу ускорение, она взяла кредит.
- Да я все время, с самого начала занимала, а как иначе в торговле? - говорит Елена. - Причем занимала не у банков, тогда и услуги-то такой, как банковский кредит, не было. Брала у ростовщиков, под 10%. Нет, не в год, в месяц! И отдавала. А потом денег перестало хватать.
Сначала Лена с мамой, которая тоже была зарегистрирована как предприниматель, перестали платить налоги и взносы в Пенсионный фонд. Потом по решению суда из маминой пенсии стали вычитать половину - в счет погашения долга одному из банков, на руки пенсионерка получала 2240 рублей. На эти деньги пытались существовать семьей. Магазины приносить хоть какой-то маломальский доход вообще перестали, их пришлось закрыть.
Где тот переломный момент, та "точка невозврата", когда платежи по кредитам превысили доходы семьи, Лена сейчас сказать не может. Но однажды они с мамой осмотрелись и поняли, что дом завален "долговыми письмами" из банков, денег нет и не предвидится, а выбраться из этой ямы - никакой надежды.
- Последние месяцы мы эти письма даже не читали - сил не было, - говорит Елена. - Мы в таком состоянии были, когда потекший кран воспринимался как вселенская катастрофа. Мужика в доме нет, а слесаря вызывать - ему тоже ведь платить чем-то надо.
Последней каплей, в буквальном смысле слова "добившей" женщин, стало письмо от судебных приставов о том, что на дом наложен арест.
- Вот после этого мы и решили... Не тянуть дальше, - Елена с трудом подбирает слова. - Этот документ от приставов я положила на стол вместе с запиской, чтобы понятно было, почему мы пошли на этот шаг. Имущество наше просила распродать, а то, что останется после возврата долгов, отдать церкви, на благотворительность.
Решение было добровольным для всех троих. Бабушка, бывшая медсестра, сумела достать рецептурное снотворное, и все трое, включая 12-летнюю девочку, приняли таблетки. Лена с дочкой выжили, но из-за попытки суицида проблем только прибавилось. Органы опеки отобрали у Елены дочку - шутка ли: мать не сумела обеспечить своему ребенку достойное существование и фактически толкнула на самоубийство.
- Когда я подписывала документы, сотрудники опеки такими радужными красками рисовали наше будущее, как хорошо будет доченьке. А самое главное - они сказали, что я в любой момент смогу ее забрать. А теперь не отдают. Они меня обманули! - Елена утирает слезы.
Девочка находится в областном социально-реабилитационном центре. Елена навещает ее каждый день. Но вернуть дочь ей на самом деле будет непросто. Надо доказать - им есть где жить и на что жить. А с этим как раз проблемы. Крохотный домик, в котором они не то что бы счастливо, но вместе жили все эти годы, оказалось, не проходит по площади - число квадратных метров на человека ниже нормы. И туалета теплого нет - а вдруг ребенок зимой попу отморозит? Это до трагедии чиновников не волновало, тесно живется семье или вольготно, ватерклозет у Лены или "скворечник" на улице, а теперь волнует.
С деньгами тоже большие проблемы. Елена пока зарегистрирована как предприниматель, и декларация о доходах у нее не нулевая даже, а глубоко "минусовая". Работы нет. А все свое время женщина тратит на беготню по чиновничьим кабинетам, собирая бумаги, чтобы вернуть дочь.
- Понимаете, она такой домашний, ранимый ребенок, а в этом приюте обстановка ужасающая, - говорит Елена. - Там замечательные педагоги и психологи, они очень помогают моей девочке. Но атмосфера... Дети, которые рассказывают, что мама бросила; мама умерла; мама спилась; что "забрала тетка, но пырнула мужа ножом, и вот я здесь..." Она не привыкла к такому. Мы по-другому жили - голос друг на друга не повышали и слов матерных не употребляли. Я лишь однажды услышала, как моя мама заругалась матом - когда накопились уже все эти проблемы, здесь, в Волгограде. Для меня это стало шоком.
Елена надеется, что в ближайшие дни ей удастся воссоединиться с дочерью - временную опеку над девочкой сроком на месяц оформляет соседка Лены. Но это не решение проблемы, а лишь пауза, чтобы остановиться, набрать в легкие побольше воздуха и начать марафон по "разруливанию" всей этой страшно запущенной ситуации.
"Жизненная программа" Елены - вернуть дочь, продать дом, расплатиться с долгами и уехать жить в деревню. Все пункты выполнить непросто.
Сейчас жизнь Лены проходит в инстанциях. Нужно закрыть ИП, свое и мамино. Скорее всего, придется вводить процедуру банкротства. Встать на биржу труда. Выяснить, что с домом - арестован ли он (Лена говорит о письме от судебных приставов, но, по ее же словам, участковый полиции выяснял этот факт в райотделе ФССП - вроде бы арест не подтвердился). Найти работу. Каким-то образом наладить свою жизнь.
- Понимаете, я в этой суете даже маму оплакать как следует не могу, нет ни времени, ни сил.
Но для начала нужно выяснить сумму долгов банкам и государству. Елена даже не знает точно, сколько она должна. По данным следственных органов - около 2 млн рублей. Сама говорит, что меньше.
- У мамы было 3 кредита в разных банках на 60, 80 и 100 тыс. рублей, у меня примерно столько же, - пытается подсчитать. - Это около полумиллиона рублей. И налогов и платежей в Пенсионный фонд примерно столько же, по моим прикидкам. Потому денег от продажи дома должно хватить.
Наивные рассуждения женщины, загнанной в тупик. Выбраться из него без помощи юристов, психологов, да и просто добрых людей будет сложно. Но при этом - удивительно, нелепо! - она отвергает возможность всякой помощи.
- Понимаете, я так воспитана: должен - отдай. И я отдам! Но обременять своими проблемами чужих людей не могу. И к тому же опыт общения с органами опеки меня научил никому не доверять.
Спрашиваю, есть ли родственники, друзья, близкие люди, которые могли бы если не помочь, то хотя бы морально поддержать, - тот же упрямый ответ "не хочу обременять". Три женщины жили в своем маленьком мирке, общались с людьми, но ни с кем не поддерживали близких отношений.
Спрашиваю, получала ли она (при такой-то ужасающей бедности) хоть какие-то выплаты на ребенка. Вскидывает голову:
- Никогда в жизни! Не стояла с протянутой рукой и не буду. Я даже не знаю, где и как все эти пособия оформляют.
- Алименты?
- Нет, и подавать не буду!
Что это? Гордыня? Неужели не понимает, что твердостояние на позиции "я сама" уже чуть не привело к трагедии. И все равно - на те же грабли.
Я позвонила в районный центр соцобслуживания населения, где есть мобильная бригада психологов и можно получить бесплатную консультацию юристов, рассказала о семье. Это тот самый центр, который должен со стороны государства оказывать помощь семьям в трудной жизненной ситуации и заниматься профилактикой отказов от детей. Там обещали помочь. Но звонок вызвал удивление - как так, мы об этой семье ничего не знали? Знали в "скорой помощи", в следственном комитете, в органах опеки, в школе. В соцзащите, которая должна была знать первой (ну ладно - второй), не знали. Вот он, заявительный принцип работы в действии - о помощи надо попросить. А просить Лена не хочет. Круг замкнулся.
- Глупо все получилось, - резюмирует она. - Причина всему одна: моя глупость.
Кто-то, прочитав о неудачливой самоубийце, самостоятельно вырывшей себе долговую яму, скажет: "Сама во всем виновата". Кто-то посожалеет о ребенке. Но может, найдутся и такие, кто захочет этой женщине помочь - несмотря на то, что она не очень расположена принимать помощь.
Помочь просто потому, что человек человеку - не волк.
Татьяна Свищева, психолог:
- Ситуация на самом деле очень непростая, и дело здесь не в кредитах. Проблема глубже, она личностная. Так получилось, что у женщины материальные трудности, видимо, совпали с кризисом среднего возраста, с неустроенной личной жизнью, с неблагополучным жизненным сценарием и с множеством других проблем. При этом у людей в суицидальном состоянии наблюдается так называемое "тоннельное зрение": они не видят выхода. Иногда для того, чтобы вылететь из пасти крокодила, нужно оставить в ней свой хвост. То есть выйти из ситуации с потерями. Но выход есть всегда.
Что касается бабушки и внучки, то общее в самоубийствах подростков и пожилых людей - отсутствие страха смерти. Мотив старого человека: жизнь прошла, впереди, кроме могилы, меня ничего не ждет. У подростков часто желание наказать близких, но в этом случае, думаю, причины были другие: девочка, сильно привязанная к матери, пошла "паровозиком", в том числе из-за страха остаться одной после потери близких.
Теперь о том, почему женщина отвергает помощь. Я часто говорю своим клиентам: представьте нищего, просящего милостыню у края дороги, и подумайте, кем легче быть - просящим или дающим? Все отвечают - дающим. Просить очень тяжело. Нужно уметь позволить другим помочь себе. Просьба бывает не признаком слабости, а признаком силы. И когда просишь, надо понимать, что тем, кто вам помогает, это тоже необходимо.
Что касается кредитов, чтобы не подсесть на кредитную "иглу", при оформлении займа нужно помнить: берешь чужие деньги, а отдаешь свои. Эта простая мысль поможет уберечься от крайностей. В целом с проблемами людей, "подсевших" на кредиты, в своей профессиональной деятельности сталкиваюсь достаточно часто. Связываю это с нашей ментальностью, с верой в сказку. Люди думают, что приплывет золотая рыбка и решит все их проблемы. Принимают банк за эту рыбку и не видят, что это совсем не так.
Анатолий Аксаков, президент Ассоциации региональных банков России:
- Банки ведут себя безответственно, выдавая кредиты заведомо неплатежеспособным клиентам и не обращаясь в бюро кредитных историй. Во многих кредитных учреждениях система мотивации сотрудников построена таким образом, что чем больше они оформят кредитов, тем выше получат зарплату. Либо - решение о выдаче кредита принимает компьютерная программа, а не сотрудник. Все-таки при оценке заемщика должен присутствовать субъективный фактор. Сейчас многие банки уходят от этой системы, но чтобы скорректировать ситуацию, нужно время.
Необходимо быстрее принимать закон о банкротстве физических лиц. Банки в этом случае не смогут действовать теми варварскими методами, которыми действуют сейчас, с помощью коллекторских агентств. А клиенты получат возможность спокойно выплачивать долг в течение длительного периода. Это заставит банки тщательнее выбирать, кому выдавать кредиты.
Кроме того, Центробанку, возможно, стоит активнее применять регулирующие функции. ЦБ имеет право ограничивать проценты по вкладам в коммерческих банках. Как правило, банки, активно кредитующие население по упрощенной процедуре, привлекают вклады под высокие проценты, направляя затем полученную массу на выдачу кредитов. Разумеется, при этом риски у банка выше. Но большая маржа позволяет оправдать риски. Получается, что, по сути, за неплательщиков погашают кредиты добросовестные заемщики. Так быть не должно. При ограничении процентной ставки по вкладам банки не смогут закачивать в таком количестве средства на выдачу кредитов и будут вынуждены более тщательно отбирать заемщиков.
Больше всего пропаганды самоубийств - в соцсетях.
Как сообщил глава Роспотребнадзора Г. Онищенко, его ведомство заблокировало 1800 сайтов с информацией о детском суициде, все они удалены по решению суда. Вынесено 2002 решения о закрытии страниц сайтов, где содержалась информация о способах самоубийства. Больше всего страниц с пропагандой детского суицида обнаружено сотрудниками ведомства в соцсетях, особенно в популярной в РФ "ВКонтакте" (349). Упоминались также Mail.ru, Google, YouTube и Yandex.
За чертой бедности - 13,8 % населения России.
"За год численность населения с доходами ниже величины прожиточного минимума сократилась на 8 %", - заявил министр труда и соцзащиты Максим Топилин, ссылаясь на данные Росстата. Так, в I квартале 2013 г. в РФ доходы ниже прожиточного минимума в 7095 рублей имело 19,6 млн человек (13,8 % населения). По мнению экспертов, к концу года можно ждать дальнейшего снижения доли малоимущих за счет повышения МРОТ, пособий по безработице и роста соцпенсий.