В стихах Леты Югай "обнимаются" жаркий Восток и морозный Север

Уж март весною очарован

И солнцем тешится земля.

А мне сегодня был дарован

Еще денечек февраля

И ломкость лип, и в них - граненый

Жемчужно-серый свод небес.

И воздух, снегом напоенный,

Решенье пробует на вес,

Как я на вкус. Средь белой взвеси

Иду вперед белым-бела.

Мне выпадает холод песен

И жесткость птичьего крыла.

Лета Югай

Лета - литературное имя Елены Югай. Для Вологды, где живет Лена, в том нет ничего загадочного и тем более претенциозного. В небольшом городе все знают доктора Тамару Ильиничну Лета. Для всех вологжан она человек и очень близкий, и в то же время легендарный. В октябре 1993 года депутат Верховного Совета Тамара Лета до конца находилась в осажденном Доме Советов, перевязывая раненых. Многие годы Тамара Ильинична была заместителем главного врача по материнству и детству областной больницы. Благодаря ей благополучно появились на свет тысячи детей. И среди них Леночка Югай. Годы спустя Лена сделала фамилию доктора своим именем в поэзии, выразив так свою благодарность.

С Летой Югай я познакомился год назад, в марте. Снежная Вологда плыла по небу. Небо везде голубело - в лужах половодья, в ручьях, в окнах, в глазах. Весна света затопила город.

Мы зашли в колледж, где Лена преподает древнерусскую литературу (вот повезло подросткам: лекции о детстве нашей словесности читает такой юный и увлеченный преподаватель). Недавно Елена Югай защитила в Москве кандидатскую диссертацию по специальности "фольклористика". Тема: "Ключевые образы плача: на материале похоронных и поминальных причитаний Вологодской области". Какое чуткое сердце и сильную душу надо иметь, чтобы написать такую работу. Можно только представить, сколько боли выслушала Лена, странствуя по северным деревням...

В ее стихах много тревоги и нежности, и слышно, как два этих ручейка сливаются в один и вместе они уже называются Любовь.

Но эта поэзия будто страшится понравиться. Она ходит сама по себе, дичится читателя, и это принимаешь без обиды, догадываясь, что у таких слов и у таких стихов могут быть какие-то дела не только на земле, но где-то там, в облаках. Невольно вспоминаешь поэтов, уже протоптавших свои нетающие тропинки по вологодскому снегу и тоже носивших за спиной котомки неприкаянности: Батюшков, Рубцов, Башлачев... И кажется, что вологодская изба уже никогда не наполнится теплом того лада, который прощально воспел Василий Иванович Белов.

Но вот приходит девочка Лета и по-женски, по-сестрински укладывает эти пропахшие табаком неприкаянные котомки у печки, а потом тоненьким голоском поет усталым путникам протяжные песни - и тепло возвращается в брошенную избу. В этих песнях обнимаются жаркий Восток и морозный Север, расписное, как прялка, бытие допотопных прабабушек и приключения бедовых правнучек, унесенных ветром на сторону чужую.

Нескладная жизнь оттаивает в ладонях Леты, а что из всего этого будет, какую жизнь вдохнет Господь в этот колобок, слепленный из старинных слов и наших эсэмэсок, - того мы не ведаем. Того нам и знать не полезно. А полезно ловить весенних солнечных зайцев, когда они заглядывают в окно.

***

Котенком дымчатым печаль

Согреется в пурге безбрежной -

Так, фиолетовый и снежный,

В ладони падает февраль.

Так поднимается душа

По белым нитям снегопада,

Окидывая город взглядом,

В орбитах фонарей кружа.

И мне мерещится земля

В жемчужных ожерельях лилий

И все, что мне наворожили

Седые книги января.

Маме

Между нами песок молчанья,

земля междуречья,

заливные луга междуручья,

нейтральная бирюза.

Я временно исключаю

слова - щепки, колючки.

Ты понимаешь раньше,

что я хочу сказать.

Выброшены на пойму

коряги и перья совьи,

посылки прошлого лета

почтой водною скоростной.

И я говорю - вспомни,

вспомни свое верховье,

когда ты еще не впала

в меня и не стала мной.

Мы ходим единым руслом

с тоскою о Черном море.

Не думай об этом соре,

что я несу по весне.

Свет воды твоей русой,

дна твоего история,

рыб моих траектория -

все и тебе, и мне.

* * *

Верю в счастье! Я больна

Этой ересью.

Окна настежь - жизнь пьяна

Сладким вереском.

Все возможно! День таков -

Все сбывается.

Стайки легких мотыльков

Разлетаются.

Посмотрите не со злом,

Не с заботою:

В небе звонко-голубом

Счастье - вот оно!

* * *

Не болей ты, не болей, не болей,

Продержись огонь и стужу, и град.

Бела мельница стоит средь полей,

А на лопастях густой виноград.

Сзади - горы, а ручей - впереди,

Сверху - небо, под ногами - земля.

Победи их, этих всех, победи,

Расходитесь все ручьи, все поля,

Расколися, ледяная гора,

Поглоти всю падаль, хворь, лебеду,

Чтобы стала молоденька с утра,

Чтобы не было обид на роду.

Будет море - отзовет виноград,

А ручей взрастит тугое зерно.

Здравствуй, здравствуй

сотни солнец подряд,

Самых теплых, словно хлеб и вино.

Из трехстиший

снег с колокольни

схвачен порывом ветра

свет поднебесный

* * *

одуванчики

на стекле прорастают

лето не скоро

* * *

колеса стучат

ровные ели бегут

глупое сердце

* * *

стрекот цикады

слышится ночью в метель

твое sms

P.S.

Недавно Лета Югай стала лауреатом премии "Дебют" за цикл стихотворений "Записки странствующего фольклориста". Поздравляем! Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru