Алена Михайлова: Через 11 лет я досмотрела "Норд-Ост" до конца!

После показа на фестивале "Дубль дв@" мюзикла Георгия Васильева и Алексея Иващенко "Норд-Ост" мы получили письмо. Потрясающий человеческий документ, в котором сошлось все: кошмар пережитого автором в роковой вечер, когда спектакль был остановлен нападением террористов, и то, что называют целительной силой искусства, помогающего выжить - и жить.

Автор письма - наша коллега из Калининграда Алена Михайлова, которая только теперь, на фестивальном показе, смогла досмотреть прерванный тогда спектакль до конца:

К этому я шла больше 10 лет.

В октябре 2002 года мы с мужем, оказавшись в Москве в командировке, купили два билета на мюзикл "Норд-Ост", потому что "Два капитана" - это была главная книга в моей жизни. Я на ней выросла, девиз Саньки Григорьева "Бороться, искать, найти и не сдаваться!" стал и моим жизненным принципом.

Оставив девятилетнего сына в гостинице, мы поехали искать ДК на Дубровке. Весь первый акт спектакля я ругала себя, что не взяла сынишку с собой, потому что увиденное и услышанное поразило меня так, как я и предполагать не могла. Лучшей постановки и представить невозможно! Текст, сценические решения, игра юных актеров, костюмы, слаженность в танцах, световые решения и потрясающие голоса, музыкальный материал, живая музыка... Какой-то яркий праздник, возвращение в детство! В антракте мы ходили по холлу, читали, как создавался мюзикл, про экспедицию на Север, рассматривали фотографии.

А после антракта наша жизнь и жизнь еще сотен зрителей, актеров и просто работников ДК, да и наших близких за "периметром" изменилась навсегда. Как и всей страны, пожалуй. Потому что такого ПРЕСТУПЛЕНИЯ в нашей истории еще не было. 58 часов ужаса, непонимания происходящего, нелогичности требований террористов, мужество всех сидящих в зале - это отдельная история...

Сразу после первых выстрелов, во время танца летчиков в начале второго акта, ребят-актеров посадили к нам в зал, как и некоторых музыкантов из оркестровой ямы. После того, как нам было объявлено, что мы - заложники, время потекло медленно, как густой кисель. Каждый переживал эту напряженную тишину в зрительном зале и страх по-своему. К моей тревоге за оставленного в гостинице 9-летнего сына, одного в чужом городе, а также годовалого малыша в родном Калининграде, добавилось, как это ни странно, раздражение, что история про двух капитанов разорвана. Нам, зрителям, испортили праздник, поэтому я и "допрашивала" сидящих в зале перед нами актеров: "А что там будет дальше". Они сначала сдержанно (обстановка явно не располагала), а потом все эмоциональнее рассказали про самолет в финале и другие яркие краски "своего детища". Я тихо, но взахлеб говорила слова благодарности и восхищения, и даже умудрилась взять автографы на программку. На этих же страничках позже мы с мужем написали наши прощальные записки родным - в надежде, что их передадут потом... когда все закончится. А Васильев (Георгий Васильев, один из авторов и режиссеров "Норд-Оста", который тоже был в зале - ред.) написал "Приходите досмотреть 2-й акт!".

Очнувшись после штурма в 13-й больнице, я ничего не помнила: ни о Москве, ни о мюзикле. Я только все время спрашивала про детей и мужа. О его смерти я узнала уже позже, в самолете по дороге в Калининград, из местной газеты. Нас все это время ждал весь город...

Во всех разговорах с друзьями и родными, с журналистами я твердила, что хочу досмотреть мюзикл. Для меня, после пережитого, - это была цель. Мне это было важно. Никто меня не понимал - зачем? Как можно говорить об этом, когда ты только что вырвалась из лап смерти, потеряла любимого человека, сама потеряла здоровье. (У меня долго не работала правая рука, и больше года были очень большие проблемы с памятью. К примеру, я до сих пор покупаю одни и те же продукты, потому что память не сохраняет, что уже купила. И еще я совсем не чувствую времени: дат, часов. Все постоянно записываю, чтобы не забыть.) А мне это было нужно: мне казалось, что, если досмотрю до финала, то все в моей жизни изменится. Это как важная точка, как доказательство того, что Жизнь продолжается, что все еще будет. Будет ЖИЗНЬ, как до теракта. А еще была мечта - зайти в зрительный зал и покинуть его своими ногами, а не в беспамятстве, как было после штурма.

Алена Михайлова с сыном Максимом. Фото: Из личного архива

Услышав, что сделали передвижную версию спектакля, и мюзикл покажут в Вильнюсе, что не так далеко от анклавной Калининградской области, я стремилась туда. Но родные не пустили: я лежала в больнице, дома - дети, с памятью и психикой проблемы. Я надеялась, что "Норд-Ост" покажут по ТВ, но... Нашла сайт мюзикла, написала туда с просьбой прислать кассету с записью. Позже на 3-ю годовщину трагедии (и это была единственная поездка в Москву за 10 лет!), я договорилась, что мне позволят зайти в зал. Помню, как во время траурного митинга я прошла через холл в зал и, несмотря на реконструкцию, нашла буквально руками, на ощупь, по памяти наши места. Там, когда я сидела в "своем кресле", память вернула мне еще несколько моментов из тех трех дней. Она возвращалась ко мне кусками, яркими вспышками, от похожих запахов, звуков... К примеру, однажды на антрепризном спектакле в Доме искусств в Калининграде она подкинула мне картинку: когда в октябре 2002 года мы аплодировали... террористам - в ответ на их решение отпустить несколько детей. Благодарили за милосердие, как могли... По-зрительски.

Я ходила по сцене среди ящиков с декорациями, на которых было написано "Норд-Ост", и вспоминала то, что до этого момента не могла вспомнить. Мне тогда подарили два фирменных диска с аудиозаписью мюзикла. Но мне нужно было его именно досмотреть! И вот на фестивале, через почти 11 лет, я увидела мюзикл заново. Только теперь - от начала до конца. Я смотрела его, подсоединив ноутбук к телевизору, на большом экране. Опять вместе с Максимом. Только уже не старшим - мужем Максимом Михайловым, а нашим сыном 12-летним Максимом Максимовичем.

Беспризорники, коммуна, первая встреча Саши и Кати, летное училище, война, самолет на сцене, Север, багор со Святой Марии, льдины… Фантастическое зрелище! Какие эмоции бушуют! Максу рано утром в школу, но он мужественно смотрит "Норд-Ост". Зацепило - значит, теперь он точно дочитает Каверина! Я подсовывала ему любимую с детства книгу несколько раз, но, видно, он еще был маловат, теперь же - самое то! Ромашова он ненавидит вслух так же яростно, как я когда-то в детстве. Мы говорили о войне, о блокаде, о мужестве, любви и предательстве, цели и характере. Это был важный и нужный нам разговор! Мой старший сын (ему уже 22) тоже успел посмотреть эту запись со своей девушкой, потому что и для него Каверин - настольная книга, по которой учишься оценивать поступки людей, ставить, казалось бы, невыполнимые цели и побеждать.

Очень сильные ощущения во время и после просмотра, как будто в зале сидишь. Очень качественное видео и прекрасная постановка на российском патриотичном материале, гениальная игра, музыка, все на нерве, на энтузиазме и так профессионально и качественно! Как жаль, что мюзикл не показывают в полной версии в театрах! Увидеть его на сцене - это моя следующая мечта, как и получить видеокассету себе на память. Для моего большого документального и видеоархива о "Норд-Осте". Потому что - это моя память, судьба и жизнь. "Бороться, искать, найти и не сдаваться!"

...

Я - радийщик, делаю региональные новости на радио России и Маяк - такие вставки в федеральное вещание.

Фото Максима есть на сайте мемориала на его страничке. Отец Макса - очень известный в Калининграде режиссер народного Литературного театра, Альберт Сергеевич. Максим тоже играл на сцене, на nord-ost.org есть фото, где Макс на сцене. Он, как и отец, писал стихи, был очень талантливым человеком, журналистом.

Алена Михайлова с сыновьями. Фото: Из личного архива