На дискриминационный характер статуса неграждан латвийским властям неоднократно указывали ОБСЕ, ПАСЕ, Европейская комиссия по борьбе с расизмом и нетерпимостью, другие институты Евросоюза. За искоренение массового безгражданства борются общественные и политические организации Латвии - "Конгресс неграждан", Латвийский комитет по правам человека, партия "Русский союз Латвии" (бывшая "ЗаПЧЕЛ").
Можно ли добиться равноправия? Обсудим тему с лидером партии "Русский союз Латвии", латвийским депутатом Европарламента Татьяной Жданок.
Вы говорите по-латышски?
Татьяна Жданок: Да.
Давно?
Татьяна Жданок: Говорить начала, когда уже работала преподавателем на кафедре высшей математики. Мне было тогда 22 года. Нас в школе учили латышскому очень плохо, хуже, чем английскому, немецкому или французскому. Всего два часа в неделю. Причем методик не было. Методик и до сих пор нет хороших.
Трудно выучить этот язык?
Татьяна Жданок: Достаточно трудно. Дело в том, что ошибки, которые мы допускаем, не описываются грамматикой. Например, длинные гласные. Нет правил, где их ставить. Точнее, для окончаний слов они есть, а для корневой части нет. Многие на этом спотыкаются. А для прохождения процедуры натурализации надо сдать экзамен на знание латышского языка.
Какой максимум ошибок можно сделать на этом экзамене, чтобы сдать его?
Татьяна Жданок: Не более пяти. Но практически все лепят ошибки в этих длинных гласных. При этом нельзя занять мало-мальски значимую должность без удостоверения о знании латышского языка.
Какой уровень должен быть в знаниях?
Татьяна Жданок: Законом определено шесть уровней. Для такой-то профессии - такой уровень, для такой-то - такой. Например, в школах для национальных меньшинств раньше требовалось, чтобы высший уровень был только у директора и его заместителя, а учителям позволялось иметь средний. Теперь же у всех учителей должен быть высший уровень владения латышским. Когда это вводилось, очень многие учителя оказались не готовы. Мы пикет устраивали против этого. Был и такой случай, которым пришлось заниматься. Фармацевт в аптеке. Причем она даже не продавец, а делает лекарства. То есть не соприкасается напрямую с покупателями. И вдруг по новому закону ей потребовался шестой уровень владения латышским. Ей оставался год до пенсии, а ее собирались уволить.
Что входит в условия получения латвийского гражданства, помимо знания языка?
Татьяна Жданок: Экзамен по истории и экзамен по Конституции. Потом документы отправляются на проверку в различные инстанции, в том числе в органы государственной безопасности. Кроме того, для получения гражданства надо произнести клятву. Недавно в нее включили текст: "Клянусь защищать латышский язык как единственный государственный язык в Латвийской республике". Теперь никто из убежденных товарищей больше не будет сдавать эти экзамены.
То есть кто-то не захочет давать такую клятву? Из-за нескольких слов, сопровождающих процедуру натурализации, человек принципиально откажется получать гражданство Латвии?
Татьяна Жданок: Подобные вопросы я постоянно слышу от москвичей. Вы в одноязычной среде живете и поэтому считаете, что единственная проблема в бывших республиках СССР - это проблема языка. Но это вовсе не проблема. Точнее, не это - проблема.
А что?
Татьяна Жданок: Один из латышских политиков сказал: "Нам не надо, чтобы вы знали наш язык, нам надо, чтобы вы знали свое место". Между прочим, язык мы знаем. Кто-то хорошо, кто-то чуть-чуть похуже, но знаем. Я всюду пишу в анкетах: "Русский - родной, латышский - второй, английский, французский - свободно". То есть второй язык - это язык, которым я очень хорошо владею. Единственное, чего я могу не понять по-латышски на слух, это сложные стихи. Мы хотим, чтобы для нас применялась именно эта схема: русский - родной, латышский - второй.
Вы добились гражданства через суд. Почему его пришлось не получать, а именно добиваться? И почему через суд?
Татьяна Жданок: Потому что существовала инструкция, а в ней такое понятие - "прерванная цепочка гражданства". По закону гражданами Латвии автоматически считаются те, кто были таковыми на 17 июня 1940 года, а также их потомки. Я являюсь правнучкой людей, которые были гражданами Латвии на 17 июня 1940 года. Но в промежутке между двумя войнами и в оккупированной нацистами Латвии моя бабушка (их дочка) и мой отец (их внук) - это еврейская линия у меня - не проживали, потому и остались живы. Специально придумали инструкцию, что если имеется "прерванная цепочка", то человек уже не принадлежит к категории граждан Латвии.
Вам отказали поэтому?
Татьяна Жданок: Да, поэтому. Это было в 1993 году, когда я еще была депутатом Верховного Совета. А поскольку я не считалась гражданкой Латвии, у меня не было права участвовать в выборах в Сейм. И таких, как я, с "прерванной цепочкой", оказалось довольно много. Здесь были и латыши, и нелатыши. Я обратилась в суд и в 1996 году выиграла его. Первые выборы, в которых я получила право участвовать, были выборы в Рижскую думу в 1997 году. Я возглавила список от партии "Равноправие". Мы получили четыре мандата, и я стала депутатом городского парламента.
А зачем вы потом выдвигали себя на пост премьер-министра?
Татьяна Жданок: Я это сделала, чтобы поучаствовать в дебатах.
Какие дебаты? Премьер - не выборная должность. Премьера в Латвии назначает парламент.
Татьяна Жданок: Да, это так. Но любая партия может выдвинуть своего кандидата. Наша партия выдвинула меня. У нас премьер - реально весомая фигура. В предвыборных дебатах как раз кандидаты в премьеры участвуют. Что мне и было важно.
В Латвии не так уж мало политических и общественных организаций, которые борются за права этнических меньшинств. Чем эти организации отличаются друг от друга?
Татьяна Жданок: У них разные подходы к вопросу сохранения русскости, вопросу языка, ассимиляции, интеграции. Эти подходы отражают типичные настроения в русскоговорящей среде. Есть абсолютные "ассимилянты" - люди, которые считают, что надо отказаться от своей особости, и все будет хорошо. Того же хотят и латвийские власти. Они для нас хотят ассимиляции, используя для прикрытия своей цели термин "интеграция". И часть этнических меньшинств с этим согласна. При том, что добровольная ассимиляция разрешена. Да и как отказать человеку, который сам хочет, чтобы его дети были латышами, чтобы латышский язык был им родным. И вот эти люди отправляют детей в латышский детский садик, в латышскую школу, не думая, какие потом у этих детей будут отношения с родителями.
А какие у этих детей будут отношения с родителями?
Татьяна Жданок: Они будут их стесняться, такие случаи известны. Но это будет потом. Есть другие представители русскоязычного населения, которые рассуждают так: хорошо, чтобы мы в Латвии оставались русскими, но это получится само собой, для этого не надо прикладывать никаких усилий, нам ведь не мешают разговаривать здесь по-русски, и мы разговариваем, и все хорошо. Посмотрите на Украину. Порошенко в своей инаугурационной речи сказал характерную фразу. Он сказал, что обещает свободное функционирование русского языка. Людям наивным, неискушенным в политической лексике, эта фраза кажется многообещающей. А между тем в ней есть подвох: никто не гарантирует, что функционирование русского языка продолжится для следующих поколений людей, говорящих на Украине по-русски. Ведь за счет ликвидации русских школ, отсутствия русского языка в государственных документах, сфере делопроизводства, средствах массовой информации - за счет всего этого ликвидация "функционирования" происходит сама собой, естественным путем. Должны быть реальные гарантии этого фукционирования. Такая гарантия - официальный статус, то есть возможность использовать русский язык на официальном уровне, а не только на кухне. Иначе опять получается ассимиляция.
Может, проблема не в языке, а в бедности большинства населения Латвии, в том числе и русскоязычного?
Татьяна Жданок: Некоторые так и считают. У "Центра согласия", лидер которого - мэр Риги Нил Ушаков, даже лозунг был на выборах в Европейский парламент: "Проблема Латвии не в русских, а в бедности". Я же считаю, что решение экономических и социальных проблем не снимает национальный вопрос. Примером тому является Канада, достаточно развитая страна, где существует "проблема Квебека". Или возьмите Бельгию, одну из самых богатых стран Евросоюза, которая находится на грани распада на два государства - Валлонию и Фландрию. Несмотря на все это, в Латвии есть политики, не выдвигающие русские вопросы как вопросы приоритетные. Типа "само рассосется". И есть третья политическая сила - те, кто считает русские вопросы приоритетными. Это мы, партия "Русский союз Латвии". И если бы властям удалось уничтожить команду, которая собралась вокруг меня, то русский вопрос в Латвии был бы уже решен окончательно и бесповоротно. Как он, к несчастью, решен в Литве и Эстонии.
Латвийская полиция безопасности недавно начала расследование в отношении вас. По ее версии, вы наносите ущерб национальной безопасности Латвии. Чем продиктовано такое обвинение?
Татьяна Жданок: Они вели расследование по заявлению Карлиса Шадурскиса. Это мой коллега по Европарламенту. Ему надо было через меня поднять свой рейтинг популярности. Он написал, что я радикал. Потому что была в Крыму.
А вы были в Крыму?
Татьяна Жданок: Была. На референдуме о самоопределении Крыма.
Кто вас туда приглашал?
Татьяна Жданок: Центральная избирательная комиссия Крыма.
Вы там были от Европарламента?
Татьяна Жданок: Нет. В полиции безопасности меня как раз об этом допрашивали: мол, вы что, от Европарламента были наблюдателем?
А на самом деле от кого вы там были?
Татьяна Жданок: Дело в том, что депутат Европарламента достаточно свободен в своих действиях. Он может ездить куда угодно. У каждого депутата Европарламента есть бюджет - не очень большой, порядка трех тысяч евро в год - на поездки по индивидуальным приглашениям на мероприятия политического характера. И многие ездят. В частности, как наблюдатели на выборах. Когда мы едем как официальная делегация, мы надеваем повязки ОБСЕ. Потому что наблюдатели от ОБСЕ обычно следят за ходом выборов в национальные парламенты и нас, депутатов Европарламента, тоже включают в состав таких официальных делегаций. Но это не означает, что ты не можешь поехать просто так. Просто так я и поехала. Я лично знакома со многими нынешними руководителями Крыма. С некоторыми из них мы во Всемирном совете российских соотечественников вместе за русский язык боролись.
Чем вы занимаетесь в Европарламенте?
Татьяна Жданок: Я в нем уже десять лет. За это время, как мне кажется, кое-что успела сделать. Например, организовала в Комитете по петициям масштабные слушания о необоснованном изъятии детей органами опеки и практике лишения родительских прав в Евросоюзе. Вместе с депутатами фракции "Зеленые - Европейский свободный альянс" добилась того, что Европарламент заблокировал продвижение международного соглашения по борьбе с контрафактной продукцией (ACTA) - договора, открывавшего дорогу к тотальной слежке за действиями пользователей в Интернете и к их преследованию со стороны корпораций. Добилась введения безвизового режима для неграждан на территории Европейского союза (кроме Великобритании и Ирландии). Добилась включения неграждан, наряду с гражданами, в круг лиц, которым представительство любой страны ЕС в третьих странах обязано в случае необходимости оказывать консульскую помощь. Добилась отмены запрета для неграждан на краткосрочные поездки в Объединенные Арабские Эмираты. И это далеко не все. Так что, думаю, мне есть чем отчитаться перед моими избирателями. Я себя считаю в определенном смысле послом русскоязычных в Европейском союзе, потому что больше некому выполнять эту миссию.
В Европарламенте вы единственный русский депутат?
Татьяна Жданок: Если ориентироваться на графу в паспорте, то от Латвии там был еще Александр Мирский. Там есть и Виктор Успасских, депутат от Литвы. Он тоже этнический русский. Но дело же не в паспортных данных, а в том, кого ты реально представляешь и каковы твои политические приоритеты.
Вы верите, что добьетесь всего, чего хотите добиться? Например, чтобы русский язык получил официальный статус. Вы вообще ставите перед собой реальные цели?
Татьяна Жданок: Я ставлю перед собой цели, которые исходят из понятия, очень важного для русской цивилизации. Это понятие определяется словом "справедливость". Я ставлю цели, которые надо решить исходя из понятия справедливости и стремления ликвидировать то, что описывается словом "несправедливость". Поэтому я и считаю себя скорее правозащитником, чем политиком. Функция правозащитника - бороться за справедливость.
Справедливость, которой вы добиваетесь для этнического меньшинства Латвии, - это его равноправие с этническим большинством?
Татьяна Жданок: В частности, и это.
А можно, вы считаете, добиться равноправия?
Татьяна Жданок: Мне часто задают этот вопрос. Отвечая на него, я цитирую преамбулу из Всеобщей декларации прав человека, принятой в 1948 году: "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах". Но сейчас в Европе эта идея, к сожалению, снова ставится под сомнение. Все активней действуют политические силы, которые пытаются выдвинуть другую идею - идею так называемого "многоэтажного человечества", где люди неравны. Поэтому нам, правозащитникам, работы еще надолго хватит.
Татьяна Жданок в Европарламенте: работа и результаты