Военные вузы будут оснащать современной техникой в первую очередь
Евгений Владимирович, в последние годы абитуриенты буквально атакуют военные вузы. Сказывается эффект "замедленного действия", когда после вынужденного простоя училища и академии возобновили набор курсантов и слушателей? Или у молодежи снова в цене офицерская служба?
Евгений Кучинский: Полноценный набор в военные вузы мы возобновили еще три года назад. А интерес молодежи к офицерской карьере, действительно, большой. Думаю, тут сказываются несколько факторов. Прежде всего проводимая министерством обороны работа по популяризации военной службы, в том числе через широко освещаемые в СМИ соревнования по танковому биатлону, авиадартсу и другим видам армейских состязаний.
Не последнюю роль играют социальный и материальный стимулы. Молодые офицеры сейчас получают приличные деньги, у них есть гарантия в получении квартиры.
Кроме того, с принятием нового закона об образовании выпускникам наших вузов вручают дипломы по специальностям, одинаково востребованным как в Вооруженных силах, так и в гражданской жизни. Что бы с офицером ни случилось, с такими "корочками" он без работы не останется. Более того, увольняемый военнослужащий имеет право пройти профессиональную переподготовку по избранной им специальности.
По Болонской системе военные вузы теперь выпускают не просто лейтенантов, а бакалавров с магистрами?
Евгений Кучинский: Бакалавров мы не готовим. По программам специалитета обучаем будущих офицеров тактического звена. Курс магистратуры рассчитан на выпуск специалистов оперативно-тактического, а магистратуры академии Генштаба - оперативно-стратегического уровня.
Проще говоря, в военных училищах курсанты осваивают программу специалитета. Такие выпускники занимают младшие офицерские должности - командира взвода, батареи, а также ротного или батальона звена. Думаешь расти дальше, поступай в профильную академию - магистратуру. Это уже открывает дорогу к должности командира полка или бригады, замкомандира дивизии. Ну, а метишь в военачальники, мечтаешь о больших звездах, - тогда без академии Генштаба не обойтись.
Хочу подчеркнуть главное: по новому закону, в военных вузах теперь реализуются те же образовательные стандарты образования, что и в гражданских высших учебных заведениях.
И тем не менее конкурс при поступлении в училища минобороны нередко выше.
Евгений Кучинский: Он на самом деле из года в год растет. Нынешним летом конкурс составил от 3 до 6 человек на место. Больше всего кандидатов оказалось в командных вузах Сухопутных войск - почти шесть человек на место. В Рязанском училище ВДВ - 5,3. В Военно-медицинской академии - 4,6. В Военном институте физической культуры - более четырех. Традиционно большим спросом у наших абитуриентов пользовались Военная академия материально-технического обеспечения и ее филиалы в Вольске, Пензе и Омске. А также Военный университет, где готовят офицеров гуманитарного профиля.
Но своеобразный рекорд поставили девять военных вузов, куда разрешено принимать девушек. Среди них конкурс достигал 12 человек на место. А в Военно-медицинской академии вообще превысил два десятка абитуриенток на одну курсантскую должность. И это при том, что далеко не всех претенденток допустили к вступительным испытаниям.
Что вы имеете в виду? Разве дорогу в военные вузы не открывают результаты единого государственного экзамена?
Евгений Кучинский: Балл по ЕГЭ, конечно, определяющий. Но, помимо него, учитывается состояние здоровья кандидатов, многих приходится "отсеивать" как неподходящих для военной службы по контракту. Еще существует так называемый профотбор - его проводят с помощью тестирования абитуриентов по специальным компьютерным программам.
Наконец, не все ребята сдают зачеты по физической подготовке. Чтобы гарантированно победить в конкурсном отборе по физической подготовке необходимо пробежать три километра за 12,45 минуты, одолеть стометровку за 13,7 секунды и подтянуться на перекладине 12 раз. Нормативы на "троечку", конечно, пониже - подтягивание 4 раза, преодоление трех километров до 14,56 минуты, а стометровки - до 14,4 секунды. Однако такой уровень физической подготовленности снижает конкурентоспособность при поступлении в военное училище.
Почему в вашей системе действуют и училища, и институты, и университеты? Разве эти вузы не одного уровня?
Евгений Кучинский: Институт у нас только один - физической культуры в Санкт-Петербурге. Военный университет - тоже в единственном числе. Другие наши вузы - это училища и академии.
Тут дело не в названии, тем более что по новому закону все вузы - и минобороны, и гражданские - являются образовательными организациями высшего образования. Это упразднило существовавшую прежде градацию учебных заведений по видам и статусу.
В минобороны сохранили традиционные, исторически сложившиеся названия вузов. Ведь, к примеру, академия Генштаба так же называлась еще в дореволюционной России. А военные училища и академии получили свои названия в советское время.
Если говорить о Военном университете и Военном институте физической культуры, то за свои достижения в последние годы многим в России и за рубежом они известны именно под такими именами. Поэтому ничего в названии данных вузов менять не стали. Институт остался институтом, а университет - университетом.
Но как с филиалами военных академий, их ведь в прежние времена не было ?
Евгений Кучинский: Там, где требовалось вернуть училищу самостоятельность, это было сделано. Сейчас таких высших учебных заведений в минобороны 26. Филиалы остались только у Военной академии материально-технического обеспечения, в Военно-морской, Военно-воздушной и Общевойсковой академиях, а также Военной академии РВСН. Это обусловлено учебными программами вузов, интегрированными под данную организационную структуру.
Здесь надо понять важную деталь. Самостоятельный статус в первую очередь необходим военным учебным заведениям, выполняющим кадровый заказ конкретного вида или рода войск.
Скажем, какой смысл был в том, что Рязанское училище ВДВ являлось филиалом Общевойсковой академии. Офицеров-то оно выпускало не для всех войск, а для воздушно-десантных частей. Понятно, что когда начался пересмотр вузовской структуры минобороны, десантное училище получило самостоятельность одним из первых.
Хочу подчеркнуть, что предложения по реструктуризации наших вузов готовились очень тщательно, с детальным анализом и всесторонним обсуждением. Их рассматривали на Совете безопасности, министр обороны докладывал эти предложения Верховному главнокомандующему. И только после этого новая структура вузов была утверждена правительством РФ.
В итоге у нас на сегодня в системе военного образования действуют 14 академий с 8 филиалами, Военный университет, 10 высших военных училищ и Военный институт физической культуры.
Никаких переводов училищ в филиалы академий или наоборот больше не планируется. Оптимизация сети военно-учебных заведений завершена.
Еще один "структурный" вопрос. Зачем в этой системе сохранены Военные учебно-научные центры? Причем с непонятными названиями. Например "Военный учебно-научный центр ВМФ "Военно-морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова"?
Евгений Кучинский: Понятие "военный учебно-научный центр" имеет не столько штатно-организационный, сколько прикладной смысл. Когда их создавали, речь шла о формировании организаций, способных одновременно заниматься и подготовкой, обучением офицеров-специалистов для Вооруженных сил и научно-исследовательской работой. Отсюда - решение объединить в такие центры видовые академии с филиалами, профильные военные НИИ и другие научные организации минобороны. У нас три вида Вооруженных сил - Сухопутные войска, Воздушно-космические силы и Военно-морской флот - и столько же военных учебно-научных центров.
Не так давно именно при них стали формировать научные роты. Напомню, что первое такое подразделение появилось в Воронеже, где находится Военно-воздушная академия имени Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина.
Что же касается названия - разве в нем дело! Главное, чем занимается созданная на базе академии организация, каких специалистов она выпускает, какие научные разработки в интересах армии ведет.
Есть решение министра обороны оснастить все военные училища и академии современной боевой техникой. Будете поставлять туда ракетные комплексы "Искандер" и атомные подлодки проекта "Борей"?
Евгений Кучинский: Система освоения курсантами и слушателями новой техники отработана десятилетиями. Здесь я проблем не вижу. Когда имеется такая возможность, осуществляем подготовку, в том числе, на реальном изделии. Но подводные лодки в училища ВМФ, конечно, доставлять никто не будет. А вот их отдельные отсеки и помещения с панелями приборов легко монтируются в учебных аудиториях, в вузах это делают.
Кроме того, практически по всем видам современного вооружения и техники разработаны специальные тренажерные комплексы. Они максимально полно имитируют работу систем и механизмов танка, самолета, ракетного комплекса и т.д. Использование тренажеров позволяет охватывать учебой большие группы людей и экономить моторесурс техники и вооружения. А их практическое освоение продолжается в ходе войсковых стажировок и морских практик.
Между прочим, по решению министра обороны, курсантов и слушателей военных вузов стали активнее привлекать на учения и маневры с боевой стрельбой и пусками ракет. Они также будут участвовать в испытаниях нового арсенала.
Если говорить в целом, то на практическое освоение военной профессии в вузах сейчас отводится до 80 процентов учебного времени.
Недавно командующий ВДВ Владимир Шаманов распорядился, чтобы курсанты Рязанского десантного училища по средам говорили только на английском. Не планируете распространить "языковую" инициативу на другие военные вузы?
Евгений Кучинский: В Рязанском училище, в том числе, готовят переводчиков, поэтому решение командующего вполне оправдано. К тому же офицеров ВДВ могут привлекать к миротворческим операциям, участники которых традиционно общаются на английском языке.
Если говорить о других наших вузах, то в рамках дополнительной образовательной программы там организуют учебу по специальности "переводчик в сфере профессиональной коммуникации". А для координации языковой подготовки и разработки новых методик преподавания иностранного языка в Военном университете сформирован специальный лингвистический центр.
Между прочим, именно там разрабатываются методические рекомендации, по которым учат не только курсантов и слушателей, но и суворовцев, нахимовцев, кадетов, воспитанниц пансиона министерства обороны. Девочки в этом смысле самые продвинутые - осваивают сразу три иностранных языка. Суворовцы, нахимовцы и кадеты - минимум два: основной (английский, французский или немецкий) и дополнительный. Это, как правило, более редкий для наших вузов иностранный язык, например, китайский.
Сейчас чуть ли не в каждой школе есть кадетский класс, а в крупном городе - кадетское училище. Какие из них относятся к минобороны?
Евгений Кучинский: Это достаточно широкая сеть - 22 довузовских образовательных учреждения со специальными наименованиями: 7 президентских кадетских корпусов, 9 Суворовских и одно Нахимовское военные училища, 5 кадетских корпусов и одно военно-музыкальное училище.
Некоторые из них имеют еще и "видовую" принадлежность. К примеру, командование Воздушно-десантными войсками курирует Ульяновское СВУ и Омский кадетский корпус. В этих двух городах дислоцированы части ВДВ, поэтому такое "прикрепление" выглядит логичным. По такой же схеме Воздушно-космические силы шефствуют над Ставропольским президентским кадетским училищем, дополнительно ориентированным на летную подготовку ребят.
Хочу отметить, что в отличие от практики советской поры, учеба в Суворовском училище или военном кадетском корпусе не дает выпускнику право на внеконкурсное зачисление в военный вуз. В настоящее время имеется только преимущественное право при поступлении в вуз для некоторой категории подростков, в частности, сирот, детей погибших военнослужащих и некоторых других. Основная масса ребят поступает в военные училища на общих основаниях. Зато кадетам, суворовцам и нахимовцам дают такую образовательную и физическую подготовку, что, как правило, все, кто мечтает о курсантских погонах, их получают.
Новые кадетки у минобороны появятся?
Евгений Кучинский: В будущем году планируем открыть президентское кадетское училище в Петрозаводске, а следом - такое же училище в подмосковном Монино.
Кучинский Евгений Владимирович. Родился 28 сентября 1958 г. в г. Душанбе Таджикской ССР. В 1976-1982 гг. - курсант Саратовского высшего военного инженерного училища химической защиты.
С 1982 по1999 годы служил инженером, инженером-испытателем, младшим научным сотрудником, начальником лаборатории, старшим научным сотрудником, замначальника и начальником отдела, начальника управления.
В 1999-2001 годы - начальник управления, заместитель начальника 27-го Научного центра минобороны. Затем был председателем военно-научного комитета Войск радиационной, химической и биологической защиты и замначальника войск РХБЗ по вооружению и научно-исследовательским работам. В 2007 году назначен начальником Военной академии РХБ защиты имени Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко.
С августа 2014 года - начальник Управления военного образования - заместитель начальника Главного управления кадров минобороны.
Участник ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Автор более полутора сотен научных трудов, имеет авторские свидетельства и патенты на изобретение.
Генерал-майор, доктор химических наук, профессор.
Награжден орденами Мужества, "За военные заслуги", медалью ордена "За заслуги перед Отечеством" II степени.