Концерт виолончелиста Александра Князева прошел в Московском доме музыки
Почему после виолончели еще и орган?
Александр Князев: Это был серьезный шаг - заняться новой специальностью в 26 лет. Начал для удовольствия, потом понял: это серьезно. Я испытывал огромный интерес к музыке Баха, и орган с детства манил звуком и возможностями: для полифонии это лучший инструмент. Но это заблуждение, что я разочаровался в виолончели. Просто хотелось играть Баха больше, чем я мог бы играть его на виолончели.
Упражнение в органной виртуозности?
Александр Князев: Лучшее сочинение для этого - "Музыкальное приношение" Баха в переложении Жана Гийю для органа. Гийю - величайший органист, а "Музыкальное приношение" - самое виртуозное произведение для органа, какое только может быть. Представьте, он задумал его исполнить 15-летним подростком: "Если я это выучу, то смогу сыграть абсолютно все". И он это сделал.
Но у органиста гораздо меньше возможностей выйти к зрителю - не везде есть орган.
Александр Князев: Наоборот, меня даже не хватает, чтобы играть еще больше произведений. Хотелось бы сыграть немецкую романтику - цикл Брамса, замечательные сонаты Мендельсона, одно из самых ярких романтических произведений в музыке сонату Ройбке. Каждый год ко дню рождения Баха 21 марта в Москве в Католическом соборе устраиваю гала-марафон: два с половиной часа звучит гениальная музыка Баха. Прошлый год был ознаменован выпуском альбома "18 лейпцигских хоралов", записанного на органе Домского собора в Риге. Этим летом японская фирма "Octavia" выпустит "Гольдберг-вариации", записанные мною на историческом органе Андреаса Зильбермана в Страсбурге. "Гольдберг-вариации" я исполнил во многих городах России, на потрясающем французском органе "Керн" в Мариинке-3 в Санкт-Петербурге, а также на одном из лучших органов в России в Кафедральном соборе Калининграда. В этом году запланированы мои концерты в нескольких городах Франции, на органном фестивале в Иерусалиме, в Мюнхене, в Токио. Следующий проект - последнее произведение Баха "Искусство фуги".
Говорят, вы единственный в России органист, играющий Баха наизусть?
Александр Князев: Боюсь, что я вообще первый органист в России, кто стал играть на органе без нот. А ведь это ощущение свободы должно быть при игре на любом инструменте.
Есть в России органная публика?
Александр Князев: Она великолепна! Есть города, куда можно приезжать каждый год и играть в сезон три, четыре концерта, и всегда аншлаг. В Екатеринбурге каждый год проходит Баховский фестиваль, где я играл как органист и виолончелист. Отличная публика в зале Казанской консерватории. У нас орган никогда не был культовым инструментом, как на Западе, именно поэтому интерес к нему сейчас огромный.
Не скучаете по виолончели?
Александр Князев: Виолончели в моей жизни не стало меньше, а органных концертов - гораздо больше. Я еще начал выступать как пианист, но это уже другая история.
Живете на износ?
Александр Князев: Почему же? Занимаюсь любимым делом, замечательно себя чувствую.
Расширяя свой виолончельный репертуар, вы очень помогли коллегам.
Александр Князев: Сочинений для виолончели не так много. Но во всех моих транскрипциях я свято соблюдаю принцип - не менять ни одной ноты. Исполняю всего скрипичного Шуберта, 5 скрипичных сонат Бетховена. А в прошлом году я исполнил Крейцерову на виолончели во Франции - это было триумфально: никто не думал, что она и на виолончели может так хорошо звучать. Тут ведь не только вопрос техники, надо звучать на том же накале. Самое сложное - Моцарт. Он предполагает прозрачность, а на виолончели ее достичь трудно. Я исполняю одно из лучших его произведений - Концертную симфонию для скрипки и альта: вместо альта, разумеется, на виолончели.
Почему бы для расширения репертуара не обратиться к недавно написанной музыке?
Александр Князев: А я немало ее играю: Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна, Хиндемита, Шнитке, редко исполняемый концерт Бриттена. В моем репертуаре концерты Сэмюэля Барбера и израильского композитора Беньямина Юсупова, Игоря Райхельсона и Алексея Рыбникова, Жана Гийю, Бориса Чайковского. Только за последние три года я представил премьеры шести концертов! Так что дань ХХ веку я отдал, хотя не могу сказать, что эта эпоха любимая. В конце концов, "Вариации на темы рококо" Чайковского - великое произведение, и оно не виновато, что его заиграли на конкурсах. И потом, разве классно исполнить знаменитое произведение это хуже, чем выучить Штокхаузена? Я так не считаю. Для меня Бах, Моцарт и Бетховен - непреходящие гении, и я нахожу в них так много, что можно всю жизнь черпать из этих неиссякаемых источников.