Лихачев: В МЭР рассчитывают на поэтапную отмену санкций
Торговля с Украиной сократится в этом году еще в полтора раза. Но наиболее показательны негативные изменения в торговле с Евросоюзом. Об этом "Российской газете" рассказал первый заместитель министра экономического развития Алексей Лихачев.
Алексей Евгеньевич, все инициативы сейчас сосредоточены на Востоке: новые торгпредства, торговые дома, переговоры о зонах свободной торговли. А Европа где-то на периферии. Почему?
Алексей Лихачев: Дело не в периферии. ЕС в зоне нашего внимания, только переговоров по экономическим вопросам на сегодняшний день у нас нет.
Но вы же восстановили нормальные отношения на межправительственном уровне со многими странами ЕС.
Алексей Лихачев: Со странами - да, с Евросоюзом - нет.
Разве этого недостаточно?
Алексей Лихачев: Вопросы торговли товарами делегированы странами союза на уровень Еврокомиссии, поэтому любые реально ощутимые меры поддержки товарооборота могут исходить только от нее.
Нет предчувствия, что вот-вот - и наконец-то мы будем торговать как прежде?
Алексей Лихачев: Есть ощущение, что что-то значимое произойдет. Мы готовы работать с Брюсселем, по форме мы готовы быть подвижными. Но по содержанию разговор должен иметь взаимовыгодный, взаимоуважительный характер.
Повлияет ли выход Британии на нашу торговлю?
Алексей Лихачев: Безусловно, изменения в условиях торговли произойдут, но потребуется не один год для определения дальнейшего формата сотрудничества ЕС - Великобритания и Россия - Великобритания. Рассматриваются разные сценарии: "норвежский", "швейцарский" (Норвегия и Швейцария - не члены ЕС, но входят в общий рынок. - Прим. ред.), ассоциированное членство и другие. Британии придется пересмотреть ключевые торговые соглашения не только с Россией, но и с Евросоюзом.
Наши двусторонние политические и торговые отношения с Великобританией сейчас переживают довольно серьезный спад, и рассчитывать, что они резко улучшатся после выхода Великобритании из ЕС, не приходится. Напомню, диалог в формате межправительственного комитета "заморожен" по инициативе британской стороны, и наши последние контакты говорят о том, что его работа, по крайней мере в этом году, не возобновится.
Самых упорных членов Евросоюза, которые ни в какую не хотят возобновлять сотрудничество, остается не так много?
Алексей Лихачев: Из 28 стран ЕС мы находимся в стадии активного межгосударственного взаимодействия с 2/3. Исключение из стран с заметной экономикой - это опять же Великобритания, но она всегда особняком стояла. И Нидерланды, которые достаточно хорошо сотрудничают на уровне бизнес-платформ, но не готовы пока восстанавливать межправительственное сотрудничество.
Какие изменения произошли в страновом рейтинге наших внешнеторговых партнеров?
Алексей Лихачев: Там серьезные сдвиги. Китай и де-юре, и де-факто закрепился на первом месте. Если принимать во внимание, что через Нидерланды (формально третьего партнера России. - Прим. ред.) идут в основном транзитные поставки в Европу, то можно смело заявить, что по реальному товарообороту на третье место вышла Беларусь.
Негативные тенденции наиболее показательны в торговле с Евросоюзом. Максимальная доля, которую занимала Россия в торговле ЕС, составляла 10 процентов в 2012 году, а по итогам первых четырех месяцев этого года мы имеем 5 процентов. То есть сокращение двукратное.
Но ЕС был и остается нашим ключевым партнером, самым объемным. В удельном весе его доля до кризиса достигала более половины нашего товарооборота, а по итогам 4 месяцев она составила 44 процента.
В будущем значение ЕС для нашей торговли продолжит снижаться?
Алексей Лихачев: Мы все-таки думаем, что эта тенденция носит краткосрочный характер. Сильно ли повлияет на товарооборот отмена санкций? Мы рассчитываем, что поэтапно они будут отменяться. И это будет иметь значение не столько как отмена прямой запрещающей нормы, сколько как общий сигнал, что делать бизнес в России - это правильно. Но при этом надо принимать в расчет, что мы наращиваем товарооборот с Китаем, с другими странами Юго-Восточной Азии, и эта тенденция, на наш взгляд, сохранится.
Не планируете сворачивать торгпредства в странах, с которыми резко снижается оборот?
Алексей Лихачев: Нет, хотя думали об этом.
Даже на Украине? Там продолжается реальная работа? Говорят, украинские чиновники не идут на контакт, боятся люстрации.
Алексей Лихачев: На Украине торгпредство работает в сокращенном составе. Идет большая работа аналитического характера. Контакты есть, но только на экспертном уровне.
Как изменилась торговля с Украиной после ее исключения из зоны свободной торговли СНГ?
Алексей Лихачев: Как мы и предполагали, товарооборот продолжает снижаться. По прошлому году он упал до 15 миллиардов долларов, а в этом, скорее всего, 10 миллиардов мы не преодолеем.
На самом деле сейчас страдает не только и не столько товарооборот. Фактически уничтожаются кооперационные промышленные связи, которые нарабатывались десятилетиями. И последствия, в первую очередь для экономики Украины, конечно, очень страшные.
Росатом не так давно предложил восстановить беспошлинные поставки из Украины изделий из черного металла для строительства АЭС. Такие исключения возможны?
Алексей Лихачев: Мы тогда ломаем логику своих действий. Мы же принимали решение о введении единого таможенного тарифа на поставки из Украины не из политических соображений, а исходя из подтвержденных расчетами экономических опасений и в соответствии с договором о зоне свободной торговли СНГ. То, что предложил Росатом, это, скорее, политическое решение.
А много ли подобных обращений?
Алексей Лихачев: Нет, единственное - от Росатома.
Возвращение к трехсторонним переговорам Россия - Украина - ЕС не рассматривается?
Алексей Лихачев: Мне кажется, что это та страница, которую мы перелистнули, в эту воду невозможно войти дважды. Вот если мы начнем переговоры с ЕС по поэтапному выстраиванию общего пространства в сфере оборота товаров, услуг, капиталов, рабочей силы, тогда, возможно, возникнет интерес к встраиванию в него Украины.
В ВТО находится несколько торговых споров между Россией и ЕС, и они не двигаются. Когда же возможно первое решение?
Алексей Лихачев: Так устроена система рассмотрения споров, что все они проходят годами. Это нормально. Мы об этом предупреждали. Даже в случае вынесения тех или иных решений существует система апелляций и возврата к переговорам, поиску компромисса.
Переговоры о возможном досудебном урегулировании ряда споров продолжаются?
Алексей Лихачев: Нет. Мы заинтересованы в урегулировании споров по "третьему энергопакету", по энергокорректировкам, но ЕС не просто не участвует в этих переговорах, они принимают решения с использованием тех норм, которые мы оспариваем.
Минус дает плюс
Алексей Евгеньевич, когда случилась девальвация рубля, мы себя утешали тем, что экспорту это сильно поможет. Оправдались ли эти ожидания?
Алексей Лихачев: Ситуация многофакторная: кроме валютных колебаний и проблем с экономикой произошло серьезное снижение цен на наши основные товары. И, с одной стороны, стоимостные объемы падают, с другой - физические объемы заметно растут. По итогам первых четырех месяцев этого года наиболее заметные темпы роста у несырьевого неэнергетического экспорта (машины, сельхозтехника, продовольствие, изделия из металла, удобрения и так далее. - Прим. ред.) - 8,1 процента. Что очень важно, в экспортную деятельность втягивается все большее количество организаций, доля малых и средних среди них также увеличилась. В мировой практике это один из главных показателей успешности национальной системы поддержки экспорта.
В какие страны поставки растут?
Алексей Лихачев: Происходит товарная и страновая диверсификация экспорта. Например, в прошлом году поставки автомобилей начались в 18 стран. Выросло наше присутствие в Восточной и Южной Азии, на Ближнем Востоке.
Есть несколько стран, куда за первые четыре месяца этого года поставки даже в долларовом выражении значительно возросли: почти в 15 раз - в Анголу, более чем в два раза - в Алжир, в 61 раз - в Тринидад и Тобаго. А если смотреть по физическим объемам, то из значимых для нас рынков в январе-апреле в 5,5 раза экспорт вырос во Вьетнам, на 37,6 процента - во Францию, почти на 13 процентов - в Нидерланды, на 8,3 процента - в Китай. Хотя стоимостные объемы в целом продолжают падать теми же темпами, что и в прошлом году.
Какой прогноз по экспорту на этот год?
Алексей Лихачев: Мы работаем над задачей, поставленной президентом страны, чтобы несырьевой экспорт рос не менее чем по 6 процентов в год. Его можно оценивать по-разному: в долларах, в рублях, в так называемых сопоставимых ценах. Наиболее, на мой взгляд, эффективной является оценка именно физических объемов.
Импорт, видимо, в этом году достигнет дна, а в следующем опять начнет расти?
Алексей Лихачев: В прошлом году импорт снизился на 36,5 процента, сейчас темпы снижения замедлились до 12 процентов и, очевидно, будут замедляться и дальше. Думаем, что выйдем примерно на минус 7-8 процентов по итогам года по импорту в долларовом счете, то есть на 165-170 млрд долларов.