Патриарх Кирилл: Церковь не должна участвовать в политическом диалоге
Два раза в жизни я видела столь необычного Патриарха. В аэропорту Лутон, куда он приехал на разговор с журналистами после встречи с английской королевой, и во время чаепития с журналистами накануне своего 70-летия.
Все-таки Патриарх на расстоянии трех вытянутых рук - это не Патриарх, говорящий на площади. Там слово и воля оратора натянуты как праща, слово должно попасть во множество разноликих умов, а тут разговор по душам и в непривычной интонации.
Наша культура очень сильна "учительным словом". Слово Патриарха сегодня одно из лучших "учительных слов" по смелости, ясности, честности, неожиданности, парадоксальности и силе. Но при этом "учительное слово" не должно быть сплошным. Здоровой общественную коммуникацию делают диалог и дискуссия.
Именно таким, пугающе и обязывающе равным, словно сойдя со ступеньки амвона, пришел на разговор к журналистам Патриарх Кирилл. Понятно, что никто из нас не мнил никакой бесцеремонности, но разговор, в котором почти несомненное слово звучит в тоне спора, сомнения и глубоко личного обращения, потрясает. Потрясает частое "сомневаюсь", "это не заготовки", "это в самом деле так". Убеждает глубоко личный опыт и уверенность, возникающая не от самомнения, а от веры.
Журналисты все-таки счастливые люди, они могут видеть больших людей равными себе. И это обязывает к лучшему.
О стихии идей и свободном времени
- Свободного времени (которое есть в жизни любого человека и у меня существовало раньше) сейчас у меня нет. Почему? Потому что Патриарх совмещает несколько важных служений. Всем видно в первую очередь общественное и административное служение. Церковь - это огромный организм, и чисто административная работа забирает очень много времени.
Но если бы была только она, а другого ничего бы не было, то, конечно, у меня было бы и свободное время. Но кроме административной работы Патриарх должен достаточно часто (минимум раз в неделю, а иногда и чаще) обращаться к людям публично, передавать им какие-то свои мысли, призывать их к чему-то. И каждый раз нужно говорить что-то новое и так, чтобы это встречало заинтересованное внимание.
А для этого надо жить в стихии мыслей, идей, читать, думать. Нужно молиться. На все это у меня почти нет времени. Поэтому все, что я делаю как Патриарх, я отношу полностью за счет неизреченной Божией милости. И когда я говорю, что для меня очень важно богослужение, это не фигура речи, а реальность. Потому что во время богослужений я и молюсь, и думаю. И это, с одной стороны, физически непростое времяпрепровождение - богослужения у нас длительные и одежды патриаршие нелегкие. Но с другой стороны, это единственная для меня возможность сконцентрироваться, подумать, помолиться. Поэтому, наверное, богослужение - это и есть мое "свободное время". А все остальное уходит на чтение очень большого количества документов, на общение с людьми, на решение множества вопросов.
Для меня все, что со мной происходит, свидетельство Божией милости и - минимально - моих человеческих усилий. Господь дает силы, и я делаю то, что должен делать. Причем я понимаю, что если вдруг в какой-то момент дам себе слабину, то Господь многое отымет. Скажет: у тебя появилось свободное время, ну вот и давай.
О занятиях спортом, диетах и скандинавской ходьбе
- В свое время я занимался спортом. Спорт развивает волевые качества и навыки, учит управлять своим временем, самим собой, преодолевать трудности, идти на какие-то разумные риски. Но сейчас я уже давно не занимаюсь никаким спортом так, чтобы это можно было назвать "занятием спортом". Но очень большое внимание уделяю ходьбе. Ходьба - естественное для организма дело и, на мой взгляд, лучшее физическое занятие. Стараюсь быстро ходить и в это время о чем-то размышлять. Или по телефону говорить.
...Некоторые используют диеты, чтобы похудеть. Я никогда никаких диет не придерживался. И всем советую: если хотите похудеть, помните, что человек худеет тогда, когда количество растрачиваемых калорий превышает количество приобретаемых. Когда у меня нет времени на ходьбу, я начинаю полнеть. Потом берусь за голову и, понимая, что нужно сбросить вес, просто увеличиваю количество физической нагрузки. Теперь в моде скандинавская ходьба с палками - Nordic Walking, - и я хожу с палками.
О том, как от мамы Патриарха требовали сделать аборт
- Идея ценности сохранения жизни всегда присутствовала в человеческой истории и в человеческой культуре. Практически каждая имеющая историю традиционная религия не допускает аборты. Причем не только монотеистическая, но и языческая: клятва Гиппократа исключает употребление абортивных средств. И вот наступило время, когда вдруг сказали, что все это можно без зазрения совести совершать. И больше того - государство должно этому содействовать.
Аборты в нашей стране появились в 20-х годах прошлого века. Цена человеческой жизни тогда была малой. В подсознании держалось: у нас избыточное население, невысокий уровень жизни, нужно проводить индустриализацию... Было ясно, что страна вступает на какой-то другой уровень своего исторического бытия. И меньше всего тогда заботились о матерях и о детях. ...А если учесть, что все это происходило в стране, где аборт еще вчера считался абсолютным злом, то, конечно, это было в том числе и насилие над нравственным чувством народа.
Предпринимаемые сегодня большие усилия увеличить количество населения, выделив для этого "материнский капитал", очень хорошее дело. Я его полностью поддерживаю. И результаты есть, но не такие, как хотелось бы.
И поэтому, когда мне предложили подписать петицию против абортов, я, конечно, подписал ее. Церковь против абортов. Но мы по земле ходим. У Церкви совершенно реалистическая "повестка дня" в диалоге с государством. И мы понимаем, что вот так взять и все запретить сегодня просто невозможно. Поэтому нужно к идее исключения абортов из нашей жизни подходить с точки зрения возможностей сегодняшнего дня. А такой возможностью сегодня является вывод аборта из системы общеобязательного медицинского страхования. Так государство подчеркнет свое негативное отношение к абортам.
Оно же не помогает алкоголикам и наркоманам приобретать спиртное или наркотики за счет госстраховки. Потому что это зло. А зло совершения абортов почему-то застраховано государством.
Часто звучащий аргумент, если мы выведем аборты из ОМС, то подтолкнем женщин к совершению нелегальных абортов, мне кажется абсолютно ложным. Нелегальные аборты не бесплатны и поэтому не будут так уж популярны.
Государственные страховки оправданы только на аборты по медицинским и социальным показаниям. Хотя к социальным показаниям я лично отношусь очень сдержанно и даже, я бы сказал, негативно.
А вот медицинские показания - это другой разговор. Хотя приведу пример нашей семьи. Моей маме было 40 лет, когда она стала ожидать третьего ребенка. Это было послевоенное время, организмы у женщин были ослаблены, и ей сказали: вам категорически надо сделать аборт. Иначе либо вы умрете, либо ребенок. Представляете, какая дилемма. И тогда папа с мамой решили поехать к духовнику, старцу Серафиму Вырицкому. Сейчас он причислен к лику святых, а тогда был просто монахом, жившим на покое в Вырице, под Ленинградом. Приехали. Старец их выслушал и очень спокойно сказал: идите и рожайте. И все. Родилась девочка, совершенно здоровая.
Этот личный опыт нашей семьи убедил меня в том, что мы легко теряем человеческие жизни из-за неправильных советов и из-за ложно понятых трагических обстоятельств жизни. Так что настало время, когда мы должны очень серьезно и все вместе работать для того, чтобы радикально уменьшилось количество абортов. И вывод абортов из системы ОМС, я думаю, был бы первым правильным шагом, на котором настаивает церковь.
О неучастии Церкви в политическом диалоге
- Церковь не участвует в политическом диалоге. Я думаю, что неправильно на Церковь возлагать какие-то обязательства, как это было в советское время, и ожидать от нее участия в политике. Вот приедет Патриарх, встретится, скажет что-то такое, чего наши политики не сказали, - это неправильные ожидания. Но Церковь, несомненно, содействует установлению сердечных отношений между людьми. Я всегда говорю, что диалог политиков - это диалог на уровне интеллекта, диалог бизнесменов - на уровне желудка и кармана. А вот диалог между церквями - диалог на уровне сердца. (Как, кстати, и диалог в сфере искусства). И даже тогда, когда политические обстоятельства работают на разделение, а экономические обстоятельства создают стены в виде различного рода санкций, диалог между сердцами продолжается поверх этих ограничений. И Церковь, конечно, должна содействовать тому, чтобы человеческий, сердечный, если хотите, гуманистический диалог продолжался. Чтобы люди все больше и больше осознавали недопустимость создания границ в нашем таком маленьком мире с помощью, политических, экономических и прочих средств. ... И тут у Церкви есть какая-то не только духовная миссия. Но она осуществляется для достижения не политических целей, а тех, что связаны с миссией Церкви.
Об издевательствах над чувствами
Давайте научимся жить с уважением к убеждениям друг друга. ... Ссылаясь на свободу человека, нельзя допускать издевательства над личностью, нацией, религией, над святынями. ...Когда в 20-е годы по городам проходили страшные богохульные крестные ходы, никто с палками их не разгонял, люди страдали, терпели, молились. Я застал издевательства над верой и в 60-е годы, во времена Хрущева, когда пытались разгонять крестные ходы, а в газетах публиковали карикатуры на библейские темы. Мы терпели. Понимали, что живем не в свободном государстве. Но когда мы живем в свободном государстве, у людей появляется возможность выражать свой протест против оскорбления их религиозных чувств.
Я, как Патриарх, за мирный протест. Протестный радикализм не приемлю. Но и перекос в общественной дискуссии в сторону осуждения тех, кто протестует, и вывод из этого осуждения тех, кто спровоцировал такую реакцию, на мой взгляд, является более чем ошибочным.
О том, что Патриарху труднее всего простить?
Единственное, что я очень трудно прощаю, это воровство и предательство. Потому что если человек способен украсть (когда ты ему доверяешь) или предать тебя, то очень тяжело заставить себя потом любить этого человека.
Любовь к врагам означает прежде всего отсутствие злобы. И вот именно такое отношение к врагам я не просто исповедую ментально, но и переживаю в своей жизни. У меня нет эмоциональной злобы даже по отношению к тем, кто совершил против меня какие-то предательские действия. Нет. Если хотите перепроверить, спросите у тех, кто общается со мной близко, у моих сотрудников. Они примерно знают, о ком я веду сейчас речь. И подтвердят: абсолютно точно, это так. Я не испытываю злобы. Хотя очень порицаю подобного рода поступки. Поскольку считаю, что они разрушают ткань нормальных человеческих отношений. И заново сшить потом эту ткань очень тяжело.
О планах на будущее
- Когда мне было 40 лет, я понял, что мне нужно подтянуть английский и греческий. С английским что-то получилось, а на греческий времени не хватило.
Когда мне было 55 и встал тот же вопрос, я подумал: стоп-стоп, не так много времени мне остается, чтобы языки изучать...
А в 70 лет я мало думаю о том, что я должен буду сделать в будущем. Просто предаю себя в руки Божии. Потому что в слове Божием о сроке жизни сказано: "70, аще в силах 80 лет". Поэтому в этом возрасте уже не можешь говорить, что за следующие пять лет я должен сделать то-то и то-то. Это был бы уже прекраснодушный взгляд в будущее.
...А вот что касается будущего нашего народа, будущего Церкви, то еще в Ветхом Завете сказано, что есть два пути - путь жизни и путь смерти. В каждый момент времени мы избираем тот или иной путь. Отдаваясь греху, мы идем по пути смерти, преодолевая его, мы встаем на путь жизни. Это справедливо и в отношении человека, и в отношении общества, и в отношении всей вселенной.
Наше будущее будет зависеть в первую очередь от нравственного состояния личности. Именно в сердце человека все решается. Если мы открываем свое сердце греху и воспитываем своих детей в безразличии к греху - у нас нет будущего. Если теряем способность различать добро и зло - нет будущего. Если мы, несмотря на искушения и соблазны, преодолеваем притяжения греха и идем по доброму пути, у нас есть надежда на будущее.
Об Украине
- Я считаю, что примирение России с Украиной не просто возможно, а оно непременно будет. Потому что в конфликт вовлечено меньшинство людей. Те, кого мы видим на экранах телевизора, участники маршей, люди, произносящие агрессивные речи в адрес России (и у нас есть те, кто на дух не переносит современную Украину), составляют абсолютное меньшинство. Этот конфликт глубин не затронул. Именно на этом основывается миротворческая позиция Украинской православной церкви, которая знает свою паству, обращается с миротворческим призывом и к Востоку, и к Западу страны.
Думаю, примирение несомненно состоится. И не откладываю его до римских календ. Это все может произойти очень быстро.
О людях, которые повлияли на Патриарха Кирилла
- Мои родители, папа и мама, очень сильно повлияли на мое духовное формирование... Большое влияние оказал дед примером своей исповеднической жизни и мужественного стояния за веру.
В интеллектуальном же плане на меня повлиял коллектив Ленинградской геологической экспедиции, в которой я работал после 8-го класса, продолжая учебу в вечерней школе. Это были замечательные люди, религиозные и очень интеллигентные, многие из них принадлежали к старой петербургской интеллигенции. Они привили мне интерес и любовь к классической музыке и литературе. Я участвовал вместе с ними в литературных вечерах, мы ходили на выставки, в филармонию, музеи, это очень повлияло на мое становление. Потому что в семье, в силу сложных материальных условий - мы жили в одной комнате коммунальной квартиры - как-то было не до филармоний. Родители водили нас в музеи и на детские спектакли, но что касается серьезной музыки и литературы - этого не было. Хотя мама была учительницей, прекрасно владевшей немецким языком, что-то переводившей мне с немецкого, но самое сильное интеллектуальное и эстетическое влияние на меня оказала экспедиция.
И очень большое влияние, конечно, на меня оказал митрополит Никодим (Ротов). Он поменял мои взгляды на жизнь, на Церковь, на происходящее в мире. Сумел привить мне очень реалистический подход, ко-
торый потом мне помогал в решении многих церковных проблем.
Но самое главное - он дал пример беззаветной веры и преданности церковному делу. В 48 лет он умер от седьмого инфаркта. Потому что все было брошено на служение Церкви. Он спал по 3-4 часа и все время трудился.
Не только его размышления, феноменальная память, знание иностранных языков, но и его трудолюбие, работоспособность, его твердость в отстаивании убеждений, его удивительная преданность Литургической жизни церковной, оказали на меня, решающее влияние.
О злом отношении к вере
Я все время задаю вопрос: почему верующие никогда не издеваются над атеистами? Яростные же нападки на веру и Церковь носят какой-то мистический, иррациональный характер. Спокойный, симпатичный человек, едва разговор заходит на религиозные темы, меняется в лице. Помню, был такой уполномоченный Совета по делам религий в Ленинграде, товарищ Жаринов. Очень умный, много знающий человек, он любил со мной беседовать на отвлеченные темы - о литературе, кино, марксизме. Но как только речь заходила о Церкви, сразу менялся в лице, и - хоть рожки подрисовывай. Я же, говоря с ним о марксизме-ленинизме, не менялся в лице. Почему он менялся, едва речь заходила о назначении чтеца-псаломщика на Смоленское кладбище? И час нужно было еще потратить, чтобы убедить его подписать регистрацию на псаломщика. Это мистика. И "род сей изгоняется только молитвой и постом".
Вопросы задавали журналисты "Российской газеты", агентств ТАСС, "Россия сегодня", Интерфакс, газет "Коммерсант", "Известия", "Комсомольская правда", "Аргументы и факты", радио "Вера", "Союз", журнала "Фома"...
Президент России Владимир Путин поздравил Патриарха Кирилла с 70-летием.
"Многие годы Вы посвятили подвижническому служению Русской православной церкви, последовательной и твердой защите ее ценностей и идеалов, - говорится в поздравительной телеграмме главы государства. - Ваши неустанные заботы о сохранении уникального исторического, культурного, духовного наследия России, поддержке института семьи, воспитании подрастающего поколения снискали Вам самое искреннее уважение". Президент особо отметил "тот огромный вклад", который предстоятель РПЦ вносит "в развитие межрелигиозного и межнационального диалога, в укрепление мира и общественного согласия в нашей стране".
Накануне юбилея президент России наградил Святейшего орденом "За заслуги перед Отечеством" I степени.