Эта история посеяла в том числе и страх. Люди всерьез начинают бояться отводить детей в сад или в школу: а вдруг его заберут органы опеки. Проанализировав 164 случая изъятия детей, представители общественных организаций выяснили, что в 60 процентах это неправомерное изъятие. В редакции "Российской газеты" Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова встретилась с приемными родителями, чтобы обсудить все самые наболевшие вопросы. Как помочь семье, родной и приемной, как сохранить в ней мир и как добиться четкого алгоритма действий органов опеки, чтобы не допустить новые травмы для приемных детей и родителей, но при этом защитить ребенка от насилия.
Анна Кузнецова: Меня спрашивают, что я думаю о ситуации, сложившейся в семье Дель. К делу уже подключилась прокуратура, и на суде могут всплыть какие-то новые, неизвестные нам факты. Но от меня все равно ждут прогнозов и экспертной оценки. Я отвечаю на эти вопросы так, и это моя позиция: я никогда не буду выступать прокурором для семьи в таких историях. Ни для какой семьи я не буду прокурором. Как омбудсмен по правам ребенка я должна защищать семью и быть на стороне семьи. Если семье и детям потребуется защита, мы всегда должны быть рядом. Не наше дело искать дополнительные основания для обвинения семьи. Мы ее помощники. Что касается конкретно семьи Дель… Наши эксперты считают: если бы этой семье вовремя была бы оказана помощь и организовано грамотное сопровождение, она бы могла сохраниться как хорошая приемная семья.
Судьба связала меня с приемными семьями особым образом. Еще в то время, когда я ходила в больницы к детям-отказникам, которых приносили в больничные палаты после рейдов МВД, я старалась сделать все, чтобы изъятый из неблагополучной семьи ребенок обязательно оказался в семье. Либо в своей, исправившейся, либо в новой - приемной. И первой моей командировкой после назначения на должность омбудсмена стала поездка на форум приемных семей.
Сейчас мы начинаем разговор, который очень важен. Потому что мы хотим создать картину не только из бумажных отчетов документов и пугающих цифр, но и из анализа реального опыта приемных семей. Мы должны, с одной стороны, не бояться говорить о том, что происходит, с другой - брать на себя ответственность за решение проблем. Мы должны проложить путь от историй конкретных семей (которые собравшиеся сегодня в РГ родители знают глубоко и лично), к правоприменительной практике, которую мы должны изменить, улучшить.
Совет Федерации буквально вчера рассматривал поправки в закон о декриминализации побоев, вызывающий последние полгода огромные дискуссии в обществе. По-вашему, есть необходимость в этих поправках? Они сделают наши семьи более ответственными или, наоборот, породят безнаказанность?
Анна Кузнецова: В 116 статье УК, по поводу которой столько копий сломано, чтобы там ни говорили, есть фактор дискриминации. Неблизкий семье человек может безнаказанно ударить вашего ребенка, а близкие ребенку люди - мама, папа, бабушка - будут обязательно наказаны. Так что, по сути 116 статья не останавливает насилие против детей в семье, а всех возмутившая поправка в нее прошла без должного обсуждения. И родительская общественность справедливо восстала против нее. Этого допускать в будущем нельзя.
Сейчас уже действует ряд законодательных норм, которые в той или иной степени направлены на предотвращение насилия в семье. Мы понимаем, что совершивший его человек безнаказанным не останется. Но от этого насилие против детей, как явление, не исчезнет из жизни. Значит, нужна целая система, совокупность факторов, и долгая преемственная работа, которую мы должны выстроить. А выстроить и реализовать ее очень не просто. Наблюдение за семьей - родной или приемной - не может становиться приоритетом. Приоритетна именно поддержка семьи. Вся система должна быть направлена в первую очередь на поддержку семьи. Эту систему еще нужно отлаживать и выверять, учитывая весь опыт, в том числе и печальный. И обязательно надо помнить: вопрос вмешательства в семью всегда очень болезненный.
Татьяна Боровикова: Я возглавляю Всероссийскую общественную организацию многодетных семей. Только что приехала из Владимира, где на прошлой неделе без всяких разбирательств отобрали трех кровных детей за то, что папа наказал ребенка, причем наказал за дело.
Сын смотрел с сестрами мультфильмы на компьютере, вдруг всплыло окно с порно, и дети туда ткнули… Папа, застав непристойную картину, схватив провод от компьютера, и в гневе мальчика ударил. Попал по попе и, сгоряча, по шее, В школе увидели след, спросили, откуда, а в десять вечера в дом вломились опека и так называемая "группа чрезвычайного реагирования" от полиции. Отобрали детей, маму с младшим отправили в инфекционную больницу. И таких случаев очень много. Вороновы - Белгород, Ефремовы - Москва. Разрешить эти ситуации мы не можем, натыкаемся на непробиваемую стену системы.
Анна Кузнецова: Сама процедура отобрания детей бесчеловечна. И ребенок, и родители испытывают стресс, проходя через отобрание … Мы должны внимательно разобраться во всех проблемных случаях, составить дорожную карту - как мы, защитники детей и семьи, будем действовать. Надо вести речь о выработке четкого алгоритма действия для тех, кто приходит проверять родные и приемные семьи, и принимает решения об разлучении детей с мамой. Мы должны также выработать четкие критерии, исключающие возможность применения такой меры, как отобрание детей, по надуманным поводам (не так разложено белье, не тем одеялом укрыт). Надо задуматься и об алгоритме возвращения детей в семьи, попавшие под излишнюю придирчивость контролирующих органов.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"